Дмитрий Янковский - Властелин вероятности
Вдруг воздух ожил, зашуршали листья, по коже пробежал ласковый холодок. Ветер напрягся и дунул сильнее, вороны хрипло закаркали и, тяжело хлопая крыльями, взвились в пронизанное солнцем небо. Анечка обернулась, сжав флейту в руке.
По аллее прямо к ней шел молодой человек. Ворот светлой рубашки распахнулся навстречу ветру, темные волосы развевались густыми прядями. Казалось, что ветер, как пушистый котенок, бежит у его ног.
Он был точно как дядя Миша – похож удивительно, только моложе, чем Анечка помнила дядю. Сердце застучало от необъяснимого предчувствия, мир в глазах на секунду померк, и, когда она открыла глаза, незнакомец уже держал ее за руку.
– Ты красиво играешь, – мягко улыбнулся он. – Не плачь. Что случилось?
– Мне плохо, – призналась Анечка.
– Не знаю, что с тобой произошло, и ты можешь не говорить, но я не хочу видеть слезы у тебя на щеках. Можно тебе хоть чем-то помочь?
– Не знаю. Может быть.
Анечка задумалась, взвешивая, что можно говорить, а что нет. Однако факт чудесного появления незнакомца сам по себе был столь удивительным, что вызывал желание довериться этому человеку. Может, потом и придется жалеть, но сейчас за предложение помощи хотелось ухватиться, как утопающему за обломки разбитого корабля.
– Мне негде переночевать, – шепнула она, опустив глаза от стыда за собственную беспомощность.
Незнакомец оглядел ее с головы до ног, остановился взглядом на флейте.
– Ты непохожа на бездомную. Ладно. Меня зовут Сергей. Пойдем ко мне, место найдется.
Ветер не переставал резвиться.
Анечка сомневалась еще пару секунд.
– Ты правда хочешь помочь? Просто так?
Сергей кивнул. Листва шумела над его головой, как море.
– Тогда пойдем, – решилась девушка. – Если честно, я сегодня не в состоянии ничего решить, а завтра наверняка что-то придумаю. На одну ночь. Я свернусь где-нибудь в уголочке.
– Нет проблем. – Сергей двинулся вдоль клумбы, заросшей диким ковром цветов.
Ветер путался у него под ногами. Новый знакомый повел Анечку по дорожке, и они вышли в густую аллею – заросшую, древнюю и очень сырую. Неба не было видно за сплошной крышей листвы. Точнее, ничего не было видно – темный коридор из стволов, ветвей и плюща. В конце неясно серел выход, и, когда они добрались до него, им пришлось протиснуться в узкую арку и сразу свернуть направо.
Шум улицы остро коснулся ушей.
Дом Сергея был чудноват, как и многие старые дома в Питере. Крышу его венчала большая мансарда.
– Вот там я и живу, – подняв голову, сказал новый знакомый.
– Прямо наверху?! – удивилась Анечка. – Там должно быть неплохо.
– Да. Тебе понравится.
– Откуда ты знаешь?
– Скорее предполагаю.
Они долго поднимались по серой шахте лестницы, слушая, как гудит в ней сквозняк и эхо повторяет шаги.
Квартира тоже встретила их сквозняком. Захлопала штора.
– Я не люблю закрывать окна, – извиняющимся тоном сказал Сергей. – Зима для меня – мука. Зато как только наступает весна – у меня все настежь. Но если хочешь, я закрою.
– Нет-нет! – воскликнула Анечка. – Мне нравится! Словно ветер не дует здесь, а живет.
Сергей улыбнулся:
– Может быть, и так. Тапочки под вешалкой, – разуваясь, подсказал он.
Коридорчик прихожей продолжался и превращался в небольшую кухню. В открытую дверь была видна светлая комната с огромным, почти во всю стену, окном с балконом. Вернее, из окна можно выйти прямо на крышу, где была небольшая площадка, похожая на балкон.
Пол в комнате устлан квадратами тонких циновок – одна к одной, от плинтуса до плинтуса. В торцевой стене незаметно пристроился шкаф с раздвижными дверями. Белые стены создавали ощущение пространства, а размашистые картины без рамочек изображали бамбук, журавлей и обезьян, которые ловят ниточки лунного света. Мебели почти не было, только стеллаж, уставленный деревянными статуэтками пляшущих стариков, и низенький столик с вазочкой посередине. Один диван. Тоже низкий, почти матрац.
Сергей заметил, что Анечка беспокойно огляделась, и добавил:
– Ты не стесняйся меня. Ляжешь на диване, а я на полу перебьюсь. Я люблю спать на циновках. Кстати, можешь положить флейту на стеллаж. Если хочешь.
Анечка подумала, что, должно быть, очень глупо выглядит. Она протянула руку и положила флейту под ноги одному из пляшущих стариков.
На стене висел японский меч в черных матовых ножнах, оплетенная кожаным шнуром рукоять затерлась от частого хвата. Раньше Анечка была уверена, что самурайские мечи изогнуты, как сабля, такими их показывали в кино. Изогнутыми и с круглой бронзовой гардой. Но у этого гарда была квадратной и черной, а сам он, судя по ножнам, прямой, словно шпага.
– Сейчас я включу тебе горячую воду, – сказал Сергей.
Анечка смутилась.
Он зажег на кухне колонку и распахнул дверь в ванную, которая находилась в самом начале коридорчика. В темноте Анечка ее не приметила. Зайдя в ванную, она глянула в зеркало. Да… Видок. Девушка сначала умылась, а потом долго плескала водой в глаза и терла припухшие от слез веки. Изображение в зеркале улучшилось ненамного.
Приоткрылась дверь, и Сергей просунул ей халат.
– Переоденься. Возьми пока это, – сказал он. – А потом я тебе подыщу что-нибудь из одежды. Штаны закинь в машинку, а рубашку придется выбросить, ты ее порвала. Есть хочешь?
– Нет, не беспокойся. – Анечка освободила карманы джинсов, включила машину, нырнула в халат и вышла в прихожую, держа скомканную рубашку в руке.
– Врешь. – Сергей зажег газ и звякнул сковородой. – По глазам видно, что с утра ничего не ела. Никогда мне не ври. Это единственная плата за мою помощь. Если бы мне было сложно, я бы не предложил.
– Договорились, – улыбнулась Анечка, заметив, что хозяин успел переодеться в домашнее.
Теперь ниже короткого рукава на его левой руке виднелись три длинных шрама со следами очень старых швов. Сергей поймал ее взгляд, но ничего не сказал. Увидев, что она все еще неловко держит порванную рубашку, распахнул дверцу мусорки:
– Кидай, кидай, – подбодрил он ее. – А то, что было в карманах, положи на стеллаж.
Анечка отнесла свои вещи, села за стол и стала смотреть, как Сергей готовит. Ее поражала ловкость его движений – ничего лишнего, все точно в цель. Он смешал яйца, муку, молоко, взбил все это и вылил на сковороду. Взял пучок зеленого лука и порубил его с невообразимой скоростью. Высыпал сверху.
– У тебя красивые руки. Ты гимнаст? – осторожно спросила Анечка.
– Нет. Для того чтобы правильно двигаться, не обязательно быть гимнастом. Надо правильно мыслить и правильно организовывать пространство вокруг себя. Кстати, одно от другого зависит.
