Жоэль Шарбонно - Испытание
Нас вызывают группами по шесть человек. Я удивлена, что в одной группе со мной Малахия и Уилл. Мы бредем через холл за сотрудником. В экзаменационном классе стоят двумя рядами – три спереди и три сзади – шесть рабочих столов высотой нам по пояс, за каждым столом табурет. В левом углу каждого стола маленький вымпел – символ кандидата. Посередине каждого стола – большая деревянная коробка.
Седовласая Испытательница просит нас подойти к своим столам. Мой – центральный задний, Малахия сидит впереди, справа от меня, Уилл в одном со мной ряду, слева. Заметив мой взгляд, он подмигивает.
Испытательница велит поднять руку, когда будет готов первый тест. После этого коробку заберут. Когда все шестеро покончат с первым заданием, принесут новое. В отведенное время надо сделать максимум заданий. Перерыва на обед не будет. Испытательница повторяет инструкции Барнса: поднять руку, если не знаешь, как завершить задание, а не пытаться угадать ответ. Первая задача заключается в том, чтобы открыть коробку и следовать инструкциям внутри.
С виду просто, но я все равно волнуюсь. На Испытании простота должна вызывать подозрение. Я рассматриваю коробку и вижу краем глаза, как остальные вертят свои. У моей мамы была шкатулка-головоломка – изделие ее дедушки, – в которой нужно было отодвигать стороны в определенном порядке, иначе было не открыть.
Я медленно поворачиваю коробку и разглядываю ее со всех сторон. Она сделана из качественной гладкой древесины, украшена красивыми узорами. Уверена, Зандри определила бы технику нанесения узоров, но мне не до красоты, мне бы открыть эту штуковину.
В нижнем углу я замечаю нечто вроде изъяна в узоре: такого кружка больше нигде нет. Кнопка? Я нажимаю на кружок кончиком указательного пальца и чувствую внутри коробки движение. Боковую стенку коробки можно снять. Я откладываю ее в сторону и вынимаю из коробки листок с инструкцией.
«Проверить растения внутри на съедобность. Отделить съедобные от ядовитых». И опять предупреждение: «Если не знаете ответа, не гадайте, отложите незнакомое растение в сторону».
Я улыбаюсь: это задание как раз по мне!
В коробке восемь растений, шесть из них я узнаю сразу. Белые цветочки в виде зонтика – ядовитая цикута. По словам отца, она была ядовитой даже до того, как озера отравили биохимическим оружием. Темно-зеленые листья с красными прожилками, думаю, тоже ядовитые. Во всяком случае, листья ревеня, растущие неподалеку от нас, несъедобны. Ветка темно-зеленых овальных листьев с бурыми соцветиями – наверное, буковый орех. Я уверена, что узнаю также сассафрас, дикий лук и крапиву – любимое лакомство разных букашек в нашей колонии.
Насчет еще двух растений я не уверена.
Нюхаю первое – большой заостренный зеленый лист. Улавливаю легкий цветочный аромат. Вижу место на стебле, где недавно рос цветок. Лист мягкий, сразу вспоминается цветок, который мне показывал отец несколько лет назад, – не выведенный им, потому что цветок был ядовитый, а его работа состояла в том, чтобы выводить культуры, поддерживающие жизнь. Но то растение он счел ценным из-за его красоты. Оно ли это? Если нет, то по крайней мере родственное ему. Я откладываю его к ядовитым и беру последнее – темный волосистый корешок с белыми, похожими на цветки листиками наверху. Я скребу корешок ногтем и нюхаю. Запах сладкий, не как у свеклы или моркови, но что-то знакомое. Вспоминается рассказ отца о различных корнеплодах, уцелевших на землях южных колоний. Один, под названием цикорий, Зин хотел испытать у нас, чтобы использовать при выведении нового сорта картофеля. Итак, передо мной цикорий или что-то близкое. Я вполне уверенно кладу его вместе со съедобными растениями и поднимаю руку.
Остальные кандидаты смотрят на меня, Испытательница проверяет мою работу и спрашивает, уверена ли я в результатах. Я вытираю ладони о штаны и проверяю растения еще раз. Да, уверена. Она с улыбкой чиркает в блокноте, забирает несъедобные растения и предлагает посидеть, пока закончат остальные.
Через десять минут все готовы. Испытательница убрала то, что они забраковали как несъедобное, и сделала пометки в блокноте. Напоследок она спрашивает, не желает ли кто-нибудь изменить свои ответы, и требует, чтобы на этот вопрос ответил каждый. Все шестеро дают отрицательный ответ.
– В таком случае, – радостно произносит она, – вы можете без опаски попробовать каждое растение, которое сочли съедобным.
В классе воцаряется абсолютная тишина. До меня доходит только сейчас.
Ну да, ответивший неверно понесет наказание. Головокружение. Тошнота. Галлюцинации. А то и смерть.
Я оглядываю столы и убеждаюсь, что на всех лежат разные растения. Сравнить ответы не получится. Не ошиблась ли я? Парень передо мной как будто уверен в своей правоте и не медлит откусить от каждого своего растения. Уилл рядом со мной тоже пробует все четыре растения. Я делаю глубокий вдох и ем буковый орех, кусочек сахаристого корешка, принятого за цикорий, и остальные три растения. Все растения, которые я отбраковала, имеют замедленное действие. Придется подождать, не ошибся ли кто-нибудь из нас.
Времени тревожиться за происходящее в моем организме нет, потому что Испытатели приносят следующую коробку. Она устроена сложнее, приходится догадываться, как одновременно сдвинуть крышку и все четыре боковины. Внутри большой импульсный радиопередатчик и набор мелких инструментов. Требуется вернуть радио в рабочее состояние.
Говорят, до Войны связь во всем мире осуществлялась через приборы, подававшие сигналы на космические спутники. Не знаю, что произошло со спутниками: может, они по-прежнему летают в вышине, а может, врезались в землю и разбились. Страшные землетрясения повредили все подземные кабели. После Войны ученые решили использовать для восстановления связи повышенную концентрацию электромагнитного излучения. Так родилось импульсное радио, способное передавать не только голоса. При наличии правильного приемника импульсное радио может передавать, в дополнение к звуку, изображение. Оно записывает большие объемы информации и генерирует импульсный сигнал, передаваемый на приемник. Мой отец при помощи такого радио поддерживает связь с другими колониями и с Тозу-Сити, так что с этим устройством я знакома. Отец даже разрешал мне заглядывать внутрь. Поэтому мне нетрудно найти неправильно соединенные провода, исправить моторчик, работающий от солнца, и передатчик. Перед каждой операцией я делаю паузу и, стараясь унять сердцебиение, определяю, не становится ли мне плохо после съеденного. При любом признаке недомогания я намерена вызвать рвоту и очистить желудок. На яд, уже попавший в кровь, это не повлияет, но лучше сделать хоть что-то, чем вообще ничего.
