Сергей Лукьяненко - Красная машина, черный пистолет (сборник)
«Яростные драконы» и невод, подумал Денисов. Вот то, на чем я строю свое будущее. Фарм – временно, лишь для поддержания штанов. За ним сплошное суровое настоящее.
Невод…
Он взглянул на коробочку персоналки и тут же отвел глаза в сторону.
Не стоит суетиться под клиентом. Всему свое время. О другом следует подумать.
Интересно, сколько тысяч раз он до этого просыпался в стандартизованных гостиницах? И не сосчитать. Между прочим, названы они так не случайно. Все созданы по единому образцу, похожи как капли воды. Настолько, что временами возникает иллюзия, будто гостиница на самом деле одна, перемещающаяся вслед за тобой.
Разнообразие, подумал он, дорогое удовольствие. Миром правит стандарт, а индивидуальность уже давно стала роскошью. Если на нее нет денег, то изволь есть фастфуд, спать в одном и том же интерьере, удовольствуйся серой, как осеннее, промозглое утро, жизнью, которая закончится смертью в экономической больнице и похоронами, не блещущими оригинальностью.
Не нравится? Твое право. Но учти, если попытаешься испить воды разнообразия без должного количества единиц в кармане, вкус ее тебе не понравится, поскольку хлебать придется из грязной лужи. Первая же ночевка не в гостинице мозги вправит быстро. Нарвешься на вольного ганкера или ватагу механизированных гопников – запомнишь надолго. Если ноги унесешь, конечно. А это еще надо суметь.
И вообще, хватить тянуть время, пора за дело браться.
Комната была крохотная. Для того чтобы привести себя в порядок, достаточно было лишь встать и шагнуть к туалетной стенке. Ткнув не глядя на один из покрывавших ее светочувствительных квадратиков и, конечно, по нему попав, ибо он находился точно в том месте, что и в любой другой стандартизированной гостинице, Денисов сунулся к выдвинувшемуся из стены тонкому, прозрачному умывальнику. Подставил ладони под струю воды, которая потекла из крохотного краника. А разовая зубная щетка, покрытая тоненьким слоем очищающей пасты, уже высунулась из стены в пределах досягаемости его правой руки. Если ее не взять, то ровно через две минуты она сползет по стене струйкой прозрачной жидкости, прямо до невидимого пока стока. Тот откроется лишь на время, достаточное для того, чтобы ее поглотить.
Как обычно, паста была с привкусом черники. Через полгода, строго по графику, ее сменит гарантированно-настоящий-вызывающий-у-всех-восторг вкус малины.
Орудуя зубной щеткой, Иван подумал, что некогда выбрал один из самых ненадежных способов заработка и все еще умудряется сводить концы с концами. Разве он не крут? Впрочем, а выбрал ли? На самом деле ему пришлось взяться за фарм, поскольку появилась программа, способная полностью заменить людей – диспетчеров авиалиний. И, оставшись без работы, он просто не смог найти своим способностям иного применения.
Кстати, особой трагедии тут нет. Потерянная государственная пенсия? До нее еще надо дожить, а это удается не многим. Причем возможность вернуться на государственную службу у него есть. Низшую, плохо оплачиваемую, но – государственную. Вот только где гарантия, что и с этого места его не погонит очередная хитрая программа? А фармера уволить нельзя. Он работает только на себя. И не надо забывать о том, что однажды ему может улыбнуться удача. Невод или «Драконы» принесут большой, очень большой куш. И это, несомненно, случится. Можно назвать десятки счастливцев, сумевших ухватить удачу за хвост. А он чем хуже? И старость еще не маячит у него за плечами. Есть время и силы.
Сполоснув рот, он кинул щетку на край ванной. Пока она растворялась, Иван разделся. Одежда канула в корзине для стирки, наполовину утопленной в стене. Стоило зарыть крышку, как она тут же затянулась непрозрачной пленкой и слегка завибрировала. Теперь оставалось лишь потянуть за торчащий уже рядом с ней край гигиенического полотенца. Сейчас можно было не торопиться, и он тщательно обтерся с ног до головы, причем два раза. Потом. с удовольствием ощущая во всем теле приятную чистоту, смял грязное полотенце в комок, бросил его к стене, в которую уже спряталась раковина. И тот, едва очутившись на полу, зашевелился, а потом медленно пополз к открывшемуся на уровне пола проему.
Ну вот, подумал Иван, пора полюбопытствовать, время настало.
Он вновь плюхнулся на стул, протянул было руку к лежавшей в центре стола коробочке персоналки, но так к ней и не прикоснулся. Причем дело было даже не в отсутствии решимости. Он не боялся. Просто вот так, разом, совершить такое важное дело казалось ему неправильным, не содержащим в себе должного почтения к госпоже удаче.
Кажется, кто-то из его знакомых фармеров в подобной ситуации, прежде чем прикоснуться к персоналке, несколько раз проводил над ней рукой и говорил волшебные слова. Какие? Вот бы сейчас вспомнить… нет, невозможно. И вообще, бред все это, полный бред. Не надо ничего придумывать. А следует, немного помедлив, все-таки в нее заглянуть.
Ну, светит ему сегодня или нет? Чет или нечет?
Иван ухмыльнулся и покачал головой.
Как ни крути, а проверять все равно придется.
Он облокотился на край стола, замер на показавшихся ему очень долгими три вдоха и выдоха, а потом быстро, словно доставая горячий уголек из костра, схватил заветную коробочку. Выдвинув из ее корпуса экран, Денисов установил его размер на минимум и не без трепета взглянул на индикатор невода.
Голяк полный. Воистину вернулся невод лишь с травою морскою.
Вполголоса выругавшись, Иван бросил персоналку на стол. Откинулся на спинку стула и взглянул на потолок.
Кстати, ничего необычного там не было. Белый потолок, без единой трещинки или паутинки, пустой, как… вот именно, пустой, как невод.
Ну сколько это может продолжаться? Светит ли ему поднять хоть что-то стоящее? Может, он так и будет до самой старости тешить себя несбыточными иллюзиями? Кстати, старость без денег не просто неприятная, постыдная штука. Имя ей – вечные страдания.
С другой стороны, какой смысл жаловаться и взывать к удаче? Волка ноги кормят. Охотиться надо, вот тогда и повезет.
За стенкой, у соседа справа, взвыла сирена. Потом к ней добавились хриплая ругань, истошные вопли, хлопки выстрелов. Наверняка там кто-то азартно гамал. Значит, может себе позволить. Или не может, но все равно решил скормить любимой игрушке целый день. Пусть он будет фармером. Тогда одним соперником сегодня окажется меньше.
Эта мысль показалась Ивану забавной.
