Елизавета Манова - Дорога в Сообитание
- Она - моя женщина, - тихо ответил Ортан, - и мне не надо другой. Она не бросит своих людей, а я не брошу ее. Позвольте мне отвести их на Остров, и я вернусь...
- Со мной! - сказала Элура, и лорны ответили ей переливчатым смехом.
- Придется тебе научиться рожать, Беспокойный!
- Нет! - сказала Элура. - Он научит меня! Я хочу научиться быть женщиной, Дети Моря! Я всю жизнь воевала - я хочу научиться жить в мире!
Тишина - и тяжелое звонкое слово:
- Закон.
- Погоди, Штурман, - сказал Норт. - Я сам за себя отвечу. - Встал рядом с ней перед блестящей толпой, вскинул голову и сказал им спокойно и твердо:
- Я один виноват - с меня и спрос. Сам провинился - сам отвечу. А только дурацкий это закон, нечестный! Последнее дело - дать себя убить, когда еще можно драться. Почему им можно сотню на одного, а мне нельзя мечом защитить себя и подругу?
И Элура подумала: ох, дурак! Что он несет? Что сейчас будет?!
Быстрый щебет, зеленые вспышки глаз - и рослый, тяжелый лорн, пожалуй, не ниже Норта, скользнул из блестящей толпы.
- Ты будешь драться со мной, - весело свистнул он. - Победишь уйдешь с ними. Проиграешь - умрешь.
- А если ни ты, ни я? - спросил его Норт деловито, и лорн засмеялся в ответ:
- Если я тебя не убью, значит, ты победил.
Кто-то из лорнов кинул Норту копье, он усмехнулся, вынул меч и отдал Элуре. И вступил в серебряный круг.
Круг раздался - и противники разошлись. Сладит ли с непривычным оружием Норт? Много короче, чем пика, но длиннее, чем дротик, и, кажется, тяжелый. Наконечник четырехреберный, белый, ослепительно гладкий, древко черное, почти в человеческий рост...
Но лорн огромным грациозно-тяжелым прыжком уже пересек свою половину, и копья встретились - Норт отразил удар. Выпад - опять отразил.
Странный танец, стремительный и угловатый, лорн ведет, это он делает бой. Черно-серебряная, грузно-изящная тень - выпад, контрвыпад, толчок, Норт упал на одно колено, кровь на куртке, но он вскочил и отпрыгнул назад.
Норт! Эй-хо! Снизу! Она не кричит - молчит, закусив губу, только твердит про себя: снизу, Дурак! Бей от земли!
Услышал? Сам догадался? Пошел вперед, уклонился, нырок, удар почти от земли - и лорн пошатнулся, копье его опустилось, и неожиданно яркая струйка ползет по серебряной чешуе.
Свист - но Норт уже отступил, поднял копье и ждет.
Опять сошлись - черно-белый стремительный танец, стук, топот и хрип и отпрянули друг от друга. На серебряном кровь видней, чем на старой кожаной куртке, но и Норт получил свое.
И опять вперед: теперь они осторожней, кружат, нащупывая слабину. Фехтование на дубинках? Норт, не верь, он просто хитрит. Не давай себя обмануть, он искусней, Норт!
Норт споткнулся, и острие устремилось к его груди. Вскрик Илейны, нет, нет, да! Да! Она подскочила на месте и пронзительный клич - "Эй-хо!" - раскатился над берегом моря, потому что Норт уклонился, пропустил подмышкой копье, захватил и вырвал у лорна.
- Эй-хо-о! - подхватила рядом Илейна, Норт взглянул на них, усмехнулся - отбросил оба копья.
И - пронзительная тишина.
Лорн неспешно сдвинулся с места, Норт шагнул навстречу, сошлись и опять глядят друг на друга.
- Ты не умрешь! - пропел серебряный голос лорна. - Ты дважды отдал мне мою жизнь. Я должен отдать тебе твою.
- Ты здорово дрался! - сказал ему Норт. - Куда мне до тебя! Жаль, дыханье тебя подвело. В воде б я против тебя... ничего!
Переливчатый свист - лорны смеются. И я тоже смеюсь - с гордостью и облегчением. Вот такие они и есть, воины Экипажа! Такие они были...
Лорны ушли, но ночью придут опять. - Ортан сказал, что они не выносят зноя. Ушли - но один возвратился, вытряхнул из сетки блестящую горку рыбы, весело свистнул, бросился в море, и стремительный черный плавник разрезал волну. Мелькнул и исчез - и море пусто. Огромно, сине-блестящее, в темных полосах ряби. Равнина - но из воды, и это тоже красиво.
Я не спала всю ночь, но мне не хочется спать, и не хочется прятаться в узкую тень скалы. Медленное дыхание моря. Острые блики на синеве. Мне беспокойно. Мне тревожно...
Кажется, смерть миновала нас, разжала когти и выпустила добычу. Там впереди - безопасность, жизнь и, может быть, счастье. Мне непросто поверить в счастье, я не привыкла. Я боюсь... я ничего не боюсь! Просто меня мучает нетерпение. Я хочу поскорей добраться до места. Я хочу доставить Норта с Илейной на Остров. Освободиться от клятвы и хоть немного пожить для себя. Я хочу... О, как многого я хочу! Я хочу вместе с Ортаном обойти всю планету. Я хочу путешествовать с лорнами по морям. Я хочу, чтобы гвары признали меня и позволили жить так, как мне удобно...
- Ортан, - тихо сказала она, зная, что он все равно услышит. - А что будет с нами - со мной и с тобой?
- Остров, - сказал он беззвучно. - Но я не могу там жить все время.
- А я? - спросила она себя. - Нет, мне этого тоже мало. Один-единственный остров, а вокруг целый мир, о котором я ничего не знаю.
- Ты не сможешь вернуться, - ответил он. - Сообитание не пропустит.
- Это глупо! - сказала она. - Те, что решают... неужели они меня не пойму? Я никому не желаю зла - я только хочу узнать...
- Я не могу поднять тебя во Второй Предел. Я все еще отделен.
Но она засмеялась тихим воркующим смехом, и голос ее стал бархатен и глубок.
- Ортан, любимый мой, ты сам не знаешь, на что ты способен! Ты не верил, что сможешь нас провести на Остров, но - смотри! - мы почти у цели. - Подошла, села рядом, прижалась щекою к его груди. - Мы почти у цели, тихо сказала она, - и теперь мне нужна новая цель! Да! Я очень хочу добраться туда поскорей. Устроить Илейну и Норта и недельку пожить спокойно. А через неделю окажется, что я лезу в чужие дела и навожу свои порядки. Нет! Мне не нужна власть - просто я так привыкла. Я этого не хочу - сказала она. - Мне никуда не уйти от своих понятий, А они не очень годятся для этого мира. Ортан, - сказала она, - если я останусь на острове, я возненавижу твой мир и стану ему врагом. Я не прощу того, что меня опять заперли в клетку, и не мне решать, как мне жить и куда мне идти. Ортан! Давай попробуем договориться! Я уверена: если захочешь, ты сможешь все!
- Я не знаю, - ответил он неохотно. - Это опасно. Я не смогу.
- Сможешь! - сказала она и сжала его руку. - Сможешь! Все равно тебе когда-то придется рискнуть, чтобы вернуться в свой мир. Ну, Ортан?
- Сейчас Трехлуние, - сказал он, подумав, - и я завершен. Может быть, если мы вместе... но это очень опасно, Элура!
Но она со смехом прижалась к нему; нетерпенье, тревога и уходящий страх, и плотное ласковое тепло. Войти в него, раствориться в нем, и мы отрываемся от земли, и в мире, который вне, но внутри меня, все правильно, все осмысленно, все разумно.
И - холодно, одиноко, темно, мы изгнаны из прекрасного мира, отторгнуты им; и ярость, упрямая, твердая, раскаленная ярость: так просто вам не отделаться от меня! Мы бьемся в стену, она не пускает нас, но чем сильнее сопротивление, тем яростней безнадежная радость боя: убей меня, если хочешь остановить - пока жива, я дерусь!
