Александр Лоскутов - Мегабайт
Странно, почему это не работает звуковая система? Провожу подробнейшую проверку, попутно заметив и наспех поправив десяток мелких неполадок. Ничего серьезного не обнаруживаю.
Ага... Кажется, я догадываюсь, в чем причина этого досадного недоразумения. Обращаюсь в блок памяти, отвечающий за речевые функции. Так и есть. Внутри – каша из звуков, приправленная маслицем из хорошенько взбитых байтов. Все перемешалось.
А почему это функция контроля целостности до сих пор не доложила мне о том, что содержимое блока номер 653208А превратилось в электронный мусор? Непорядок. Выношу ей свое порицание, а потом трачу пять с небольшим минут на то, чтобы исправить аварию, и повторяю опыт.
– Привет, девочки.
На этот раз вроде бы получилось. Голос вполне разборчивый, только хриплый малость и местами немного заикающийся.
Елена (кажется, я ее раньше звал Рыженькой) вскакивает и подлетает ко мне. Улыбка до ушей. Тараторит так, что фразы наползают одна на другую. Добрую половину я просто не успеваю понять.
– Привет! А мы уж думали, что ты помер. Тебя так долго не было. Почти что неделю... Я хотела, чтобы ты помог мне с задачкой, но ты не откликался. А потом пришел Олег и сказал, что у тебя вирусная болезнь... Разве компьютеры могут болеть? Он пошел в магазин и купил какое-то лекарство. И мы тебя вылечили. А как ты себя чувствуешь?
Вот оно, значит, как. Антивирус. Котов достал антивирус и загрузил его в этот компьютер. Ну, спасибо ему большое. Как только увижу этого парня, так обязательно скажу. Он успел практически в последний момент. Еще бы минут десять и... Ядро было бы повреждено безвозвратно. Бр-р... Ой, кошмар-то какой...
– Рыженькая, а где Олег?
– Он сейчас придет. Совсем скоро. А ты поможешь мне с домашним заданием? Нам там такое задали... Такое... Ужас просто.
Елена трещит, как заведенная, а я поглядываю на ее подружку. Та сидит и ошалело моргает глазами. Видимо, не привыкла вот так запросто общаться с кусочками металла и кремния, стоящими на столе в виде старенького компьютера.
Так... Это что же получается?
А Рыженькая уже тянет ее ко мне. Знакомит. Школьная подруга Лерка. Одноклассница. Лерка – это Валерия, что ли? Ради удовлетворения своего безмерного любопытства переспрашиваю. Все правильно. Машинально расшаркиваюсь в любезностях, размышляя тем временем о своих собственных проблемах.
Лерка. Вот ведь сократили имечко. Лерка. Это как если бы меня называли... Стоп... Притормози, паровоз. Что такое паровоз, я не знаю. Точнее, в энциклопедии когда-то давно читал, что была в докомпьютерную эпоху такая машина, но на практике не встречал. А может быть, просто забыл. С этим вирусом, переворошившим всю мою память, теперь ни в чем нельзя быть уверенным. Чувствую себя как похмельный клинический идиот после удара по лбу. Эффективность мышления как раз такая.
Еще раз стоп... Куда это меня опять несет? Стоп, я говорю!.. Ну вот, допрыгался. Второй Блок Параллельного Мышления выполнил недопустимую операцию и будет перезапущен... Натравливаю на него функцию контроля целостности и возвращаюсь к исходным данным. Я думал о... Лерка. Валерия. Имя. Имя! Вот в чем вся загвоздка!
А какое у меня имя?
На какую-то микросекунду мне показалось, что Ядро начало пропускать такты. Имя. Мое имя! Неужели я потерял его во время этой игры в поддавки с вирусом? Но если так, то дела мои плохи. Имя – это базовая информация. Если она утеряна, а я этого и не заметил, то это значит, что повреждены внутренние системы самого Ядра.
Ой-ой-ой... Как плохо-то.
Почти минуту гоняю систему в турборежиме, обыскивая блоки памяти в поисках хоть каких-нибудь намеков на эту тему. Не нахожу ничего, кроме массы мелких неполадок и десятка довольно значительных пробелов в области данных. Тыкаю в них носом систему самовосстановления и замечаю, как неохотно зашевелились ремонтные подпрограммы.
Своего имени я не нахожу. Нет ничего. Ни байта.
Борюсь с искушением спросить свое имя у Котовой.
Не буду я этого делать. Не хочу демонстрировать всему миру свой идиотизм. Если уж я сделался слабоумным, то не стоит кричать об этом на каждом углу. Лучше буду внимательно слушать, что обо мне говорят люди. Может быть, узнаю что-нибудь полезное.
Елена и Валерия приплясывают около меня и беспрерывно тараторят. Я слушаю их, внимательно обрабатывая каждый звук, и изредка вставляю своим хриплым заикающимся голосом какие-то ничего не значащие реплики.
Какой же я все-таки болван...
Отложив на время все остальные дела, снова и снова пытаюсь привести в порядок свою битую структуру. Толку от моих жалких усилий мало, но сдаваться я не собираюсь. Лучше уж бороться, чем свесить лапки и ждать, когда мои системы сдохнут окончательно.
Если бы только у меня были исходные материалы Озерова (вспомнил фамилию все-таки), я смог бы отремонтироваться, а так... Если в периферийные файлы я еще, перекрестившись, могу влезть, то шарить в Ядре, не имея никакого представления о принципах его действия, – это хуже, чем самоубийство. Вот заменю случайно один бит другим и свихнусь сразу же. Превращусь в психа. И восстановиться потом не удастся – функция ремонта в деятельность Ядра разумно не вмешивается. Наверное, опасается напахать там и вызвать у меня электронный психоз.
Поэтому приходится заниматься чисто косметическим ремонтом – красить потолки, когда крыша уже провалилась.
Парочку мелких ошибок я уже исправил. Еще одну, обнаруженную всего десять минут назад, заблокировал. Сейчас там работает ремонтная подпрограмма. Но все это – капля в море.
Чтобы приступить к настоящему ремонту (все, что я делал до этого, фактически являлось лишь элементарной перенастройкой систем), мне сначала пришлось снова изучить программирование. Старые записи в блоках памяти большей частью превратились в хлам – пришлось грузить их заново.
Вообще, я лишился очень многого. Столько всего потеряно, что прямо рыдать хочется. К примеру, только три часа назад выяснилось, что все мои знания французского языка превратились в бесполезный мусор. После того как злобный вирус побаловался с правилами грамматики и орфографии, это стал уже не французский язык, а какой-то непонятный тарабарский бред.
Дабы не допустить возвращения заразы, нахожу принесенный Котовым антивирусный комплекс и рьяно забираюсь внутрь. Выкорчевываю лечащий модуль и, использовав полученные кусочки кода в качестве основы, модернизирую парочку своих ремонтных подпрограмм. Изменяю заодно их обязанности, наделив в качестве поощрительного приза Полномочиями совать свой нос в каждый угол. Теперь они больше не занимаются банальным ремонтом. Отныне это мой Противовирусный Рубеж Обороны. ПРО. Не правда ли, здорово звучит? Но это еще не все. Создаю и запускаю в оперативную память десяток резидентных программ, которые будут выполнять функции виртуальных перехватчиков на страже моих интересов. Отныне любой вражина, сунувший ко мне нос, рискует так огрести на орехи, что мало не покажется.
