Людмила Стрельникова - Сон павлина
— Слушай, у меня интересная мысль! — радостно воскликнул Павел. — Давай повторим опыт: сделаем дополнительно ещё парочку Пушкиных. Изменим параметры. А вдруг да удастся поймать сущность человека. Главное — уловить его характер, а душа, мне кажется — это всего лишь производная характера.
— Нет, ошибаешься, — возразил ученый, — душа не производная характера, а наоборот — она формирует характер во всем многообразии его оттенков. Да и повторение Пушкина, уверен, нам ничего не даст.
— Чего тебе, собственно говоря, бояться? — уговаривал Павел. — Был один Пушкин — станет три. Только многократным повторением опыта ты можешь приблизиться к истине и определить, в чем твоя ошибка или в чем скрыта загадка Природы. Кто знает, а вдруг на этот раз опыт удастся, и кто-нибудь из новых Пушкиных начнет сочинять стихи. Как ты помнишь, «риск — благородное дело». А если остановиться на одном опыте, что кому ты докажешь? Разве кто-нибудь в истории науки на основе единственного эксперимента делал открытия?
Валерий слушал его задумчиво, опустив глаза в пол, но последние слова прозвучали убедительно, и он согласился:
— Да, пожалуй, ты прав. Но куда их потом пристроить? Мало создать человека, его надо как-то вовлечь в жизнь.
— Ты можешь открыть свою лабораторию по копированию любимых вещей или исчезающих видов животных. А все новоиспеченные таланты привлечь к работе в этой лаборатории, — предложил Павел.
— Да, пожалуй, это возможно. Согласен, — и приободрившись, уже оптимистично Валерий произнес: — Повторим эксперимент, — и он занялся подготовкой машины к пуску.
Через какое-то время она вновь засветилась, переливаясь разноцветными огнями, и из стеклянной призмы вышел второй Александр Сергеевич.
Павел, восторженный и нетерпеливый, сразу же бросился к нему с вопросом:
— Александр Сергеевич, вам хочется сочинять?
— При чем тут Александр Сергеевич? — удивился тот. — Я Василий Иванович. И мне не сочинять хочется, а есть.
— Не волнуйтесь, мы вас накормим несколько позднее. А пока подождите, — успокоил его Павел и устремил взгляд на куб, где в этот момент облекался в плоть и кровь третий Пушкин.
Когда он вышел из машины и остановился напротив Второго, оба какое-то время молча и сосредоточенно изучали друг друга.
— Александр Сергеевич, не хочется ли вам сочинять стихи? — вновь обратился журналист к третьему Пушкину.
— Что вы, я понятия не имею, как это делается, — ответил он и преставился: — Платон Семиборода.
— Не приставай к ним, — вступился за «новорожденных» ученый. — Пусть привыкнут к новой обстановке, — и повел их знакомить с домом, и в первую очередь — с кухней, где они незамедлительно были накормлены Ломоносовым, после чего представлены обществу дома.
Первый Пушкин, как только увидел своих коллег по перу, не скрывая недовольства, проворчал:
— О, еще двух тунеядцев сделали, — и обратился к ученому с претензиями: — Это почему же сляпали похожих на меня, а не на Ломоносова или Бруно? Что я вам — вечная мишень для издевательств? Мне нравится быть в единственном числе.
— Этого требует эксперимент, — строго заявил Валерий. — И прошу вас мои действия не обсуждать.
Александр Сергеевич насупился и поинтересовался:
— А как вы звать нас будете? Позовете меня, а прибегут они, — он кивнул в сторону нового пополнения.
— На этот счет не беспокойся, у них другие имена, — и представил: — Это Василий Иванович, а это Платон Семиборода. Прошу любить и жаловать. А где же наши Клеопатра и Джордано? — он обвел взглядом гостиную.
— Клео уговорила его пойти погулять, — ответила тетушка Лида и, предвидя, что племянник сейчас начнет возмущаться, встала на их защиту. — Надо же им познакомиться с городом, надоедает дома сидеть. Здесь же не тюрьма.
— Я не против прогулок, но пока они опасны, — возразил Валерий. — Придется звонить Елину, чтобы проследил за ними.
Опасения ученого оказались не напрасными: ни Клеопатра, ни Джордано домой в этот день не вернулись. Майор Елин, выделивший для их охраны четырех человек, спустя час позвонил по телефону и тревожно сообщил:
— Мои люди обшарили местность в радиусе пяти километров от вашего дома и ни того, ни другого не обнаружили. Есть предположение, что они сели в машину, точнее, их, видимо, пригласили покататься, после чего оба пропали.
— Какая неприятность. Их же могут убить, они наивны, как дети, и совершенно не ориентируются в большом городе, — заволновался ученый. — Беглецов нужно срочно разыскать.
— Приложим все усилия, — заверил голос из трубки.
Потянулись часы томительного ожидания. Валерий почти каждый час звонил в милицию и в волнении спрашивал:
— Ну как, наткнулись на след. Что-нибудь узнали?
И слышал неизменное:
— Поиск продолжается.
Глава 8
После исчезновения Клеопатры и Джордано пролетело четыре дня. Что же случилось с того момента, как они покинули усадьбу ученого?
События развивались самым прозаичным образом. Не успела девушка и молодой человек отойти от дома и скрыться с глаз постовых, как к ним подкатил черный автомобиль и из него выглянул худощавый мужчина привлекательной наружности и острым анализирующим взглядом.
— Какая приятная встреча! — воскликнул он радостно, обращаясь к Клеопатре как к старой знакомой. — Валерий Сергеевич рассказывал о вас — мы работаем вместе, но одно дело — слышать, и совсем другое — увидеть собственными глазами. Я просто безумно счастлив лицезреть таких знаменитых людей, как вы. Не окажете ли великую милость: посетить скромную обитель вашего друга. Моя жена и дети сгорают от любопытства увидеть вас. В честь таких особ, заверяю, будет дан пышный обед.
Сердце Клео от лести растаяло, и она, долго не думая, согласилась:
— Джордано, поедем, осчастливим друга нашего «папочки».
Молодому человеку предложение не понравилось, слишком учтивым и елейным показался тон, да и сама встреча с незнакомцем выглядела подозрительной, поэтому он воспротивился.
— Мы же собирались не в гости, а посмотреть город.
— После обеда я сам лично повожу вас по городу и покажу все местные достопримечательности, — заверил проникновенным тоном мужчина.
— Джорди, соглашайся. Это же так интересно — узнать, как живут другие. И на машине кататься приятней, чем ходить пешком, — настаивала девушка. — К тому же, я ни разу не каталась, мне только обещали. Да и до каких пор нам жить по чьей-то указке, мы вполне самостоятельные люди, что хотим, то и делаем. Или ты считаешь себя школьником?
