Джейн Линдскольд - Королевский гамбит
— Именно, — согласилась герцогиня. — Кто стал бы обвинять депутатов, избранных на анти-хевенитской платформе, что они сами шпионы?
Королева Елизавета слушала, ее лицо цвета красного дерева одеревенело, но темные пятна цвета на обеих щеках делали ее гнев очевидным. Герцогиня Хенке взглянула на нее, прочла ее настроение, но продолжала безжалостно.
— В-третьих, Марроу наверняка была бы выпушена с лишь незначительным штрафом. Ее показания необходимы, чтобы осудить остальных. Хотя она ни разу не намекнула, что она желает сделку о признании вины…
Чоу прервал. — Я намекнул, что возможность будет открыта для нее, а она просто выглядела оскорбленной. Она готова принять свою часть.
— Неважно, — сказал безжалостно Кейтрин Винтон-Хенке. — Роль Марроу в судебном разбирательстве не сможет помочь, но сделает ее кем-то вроде героя в глазах общественности. Даже если она получит запрет занимать должность, после этого как частное лицо она все еще будет в состоянии оказывать влияние на других. Политически, ее основные интересы являются внутренними. Она активно выступала против нашей внешней политики. Если мы поможем сделать ее героем, мы создадим мощного противника.
Королева открыла рот, но глаза ее тети смотрели прямо на нее и ее голос, холодный с жестким властным самоконтролем, прошел строем через все что она могла бы сказать.
— И, наконец, есть иностранные политические последствия от совершения всего этого публично. Если мы обвиним Народную Республику в отдании приказов своим платным агентам планировать убийство Роджера, а затем осудим тех агентов в том преступлении в открытом судебном заседании, то меньшее что может случиться будет разрыв всех дипломатических отношений. И да, нет ничего, что я хотела бы больше, чем ударить тех ублюдков, кто заплатил за это, прямо в глаз. Но мы еще не готовы, Бет. То что делал Роджер это та причина почему они хотели его убить, прежде чем он сделал нас подготовленными. Они не хотят ударить нас пока. Мы слишком далеко, и у них есть слишком много проблем, ближе к дому. Кроме того, они, вероятно, полагают, что они смогут использовать марионеток типа Селтман и Гвиннер чтобы подорвать наши усилия по созданию какого- либо эффективного сопротивления. Но если дело дойдет до военного конфликта сейчас, шансы, что мы проиграем, очень, очень велики. Если мы отомстить за смерть Роджера, мы рискуем потерять именно то, за что он умер, пытаясь достичь.
Королева Елизавета хлопнула своей ладонью по столу. Хвост Ариэля хлестал туда и обратно.
— Ты излагаешь свою позицию очень хорошо, тетя Кейтрин, но я не могу принять, что этим людям будет дозволено выйти на свободу. Если суд неприемлем, я должна искать утешение в нашем Дуэльном Кодексе.
— Бет! — ахнул Джастин. — Ты не можешь!
— Разве королеве не разрешены такие же права как частному лицу? — ответила она сердито.
— Можете ли вы стрелять из пистолета? — спросил Чоу, своим тоном простого праздного любопытства, но его глаза горели.
— Я могу, — сказала Елизавета гордо. — Мой отец убедился, что оба, Майкл и я, прошли обучение.
— А как ты сделаешь им вызов, не делая общедоступными причины для вызова? — сказала герцогиня Хенке. — Помни, каждый должен принять твой вызов. Я не верю, что Марвин Селтман может быть так принужден. Он знает, что ты слишком много потеряешь, если это станет публичным.
— Я предложу… — голос Елизаветы исчезал, ее глаза заливались слезами.
— И Марроу имеет все основания просить назначить защитника, — добавил Даниэль Чоу. — И возможность для врага предложить ей использовать квалифицированного специалиста слишком велика, чтобы игнорировать.
Джастин перегнулся через стол и взял руки Елизаветы в свои, игнорируя угрозу от рычащего Ариэля.
— Бет, ты была бы убита ни за что. Конечные результаты дуэли будут достаточными, чтобы серьезно ослабить Звездное Королевство.
Королева Елизавета сохраняла молчание достаточно долго, ее потупившийся взгляд изучал столешницу, как если рассматривала свои варианты. Когда она заговорила, ее голос был хриплым от непролитых слез.
— Я искренне надеюсь, что я никогда не заставлю отказаться любого из моих подданных от выбора, который вы забрали у меня сегодня. Я никогда не представляла, что королева была бы менее защищена законом, чем последний из ее подданных.
Кейтрин Винтон-Хенке коснулась ее руки. — Почему ты думаешь Роджер так наслаждался опасными видами спорта? Монарху дана великая сила и привилегия, но цена столь высока, что ни один здравомыслящий человек не будет платить.
— Почему тогда я должна? — спросила Елизавета, ее голос успокоился.
— Потому что ты Винтон, — ответила Кейтрин, — и мы все понимаем наш долг.
— Дай мне тогда твой совет, — сказала королева, освобождая одну руку из крепкой хватки Джастина, чтобы вытереть слезы из глаз, — о том, как мы должны справиться с этим бардаком.
20
Когда пришел вызов в Маунт Роял, Марвин Селтман посчитал использование одного из планов побега, что он имел, уместным. Кое-что о старичке с висячими усами, который принес приглашение, вместо более очевидной угрозы двух здоровенных "телохранителей", которые сопровождали его, заставило его решить, что такая попытка навряд ли получится.
Когда они прибыли в Маунт Роял, вид трех его сообщников сокрушил смутные надежды, которые он лелеял, что это не было связано с его недавней незаконной деятельностью. Проглотив вздох, он позволил предложить себе место и направил свой ум на сбор трофеев, что он мог получить, из ситуации.
Группа собравшихся в зале совета не предлагала больших надежд на счастливый конец. Здесь собравшиеся были королева, королева-мать Анжелика, наследный принц Майкл, дама Элиска, герцогиня Винтон-Хенке, Джастин Зирр, и маленький, сморщенный человек, который привез его во дворец.
Выражение лица королевы Елизаветы было холодным, как космос, но хлеставший хвост древесного кота, который присел на спинке ее кресла, выдавал ложь ее спокойствия.
— Эту встречу, — начала королева без дальнейших церемоний, — следует рассматривать как государственную тайну, ее протоколы будут закрыты по крайней мере сто лет после моей смерти. Высказывания о разбирательстве будут считаться изменой — впрочем я не ожидаю что такая угроза обеспокоит любого из вас значительно.
