Роджер Желязны - Этот бессмертный
– Только не красных муравьев и не шмелей.
– Может у вас есть какой-то план, о котором я ничего не знаю? Скажите нам, и мы поможем вам его осуществить.
– Насчет того, что я Карагиозис — это вы так думаете. Я уже объяснил, почему Хасан назвал меня этим именем. Фил знал Карагиозиса, а вы знаете Фила. Разве он когда-нибудь хоть что-то об этом говорил?
– Вы сами знаете, что не говорил. Он вам друг и не станет вас выдавать.
– Кроме случайных слов Хасана, еще что-нибудь указывает на то, что это я?
– Зафиксированных описаний внешности Карагиозиса не осталось. Вы были очень аккуратны.
– Тогда все в порядке. Идите и не приставайте ко мне.
– И не пристаю. Пожалуйста.
– Хасан пытался меня убить.
– Да; он, должно быть, подумал, что это проще, чем постоянно убирать вас с дороги. В конце концов, он знает о вас больше, чем мы.
– Тогда почему он сегодня спас меня от боадила вместе с Миштиго?
– Я лучше не буду говорить.
– Тогда забудем.
– Нет, я вам скажу. Ассегай оказался единственным оружием у него под рукой. Хасан его еще не вполне освоил. Он целился не в боадила.
– Ах так.
– Но он целился и не в вас. Эта тварь слишком сильно извивалась. Он хотел убить веганца; потом он просто сказал бы, что пытался спасти вас единственным оружием, которое было под рукой, но произошел ужасный несчастный случай. Он промахнулся.
– Почему же он не дал боадилу самому убить веганца?
– Потому что вы уже наложили на зверя руки. Он боялся, что вам удастся его спасти. Он боится ваших рук.
– Это приятно слышать. Он будет продолжать свои попытки, даже если я откажусь сотрудничать?
– Боюсь, что да.
– Это весьма прискорбно, моя дорогая, потому что я этого не позволю.
– Вы его не остановите. И мы тоже не дадим ему отбой. Даже если вы Карагиозис, и вы уязвлены, а я вам безмерно сочувствую — Хасана все же никто не остановит: ни вы, ни я. Ведь он — Убийца. Он никогда не терпел поражений.
– Я тоже.
– Нет, вы проигрывали. Вы проиграли и Сеть, и Землю, и все, что имеет хоть какое-нибудь значение.
– Это мое дело, женщина. Идите своей дорогой.
– Не могу.
– Почему это?
– Если вы не знаете, то Карагиозис действительно дурак, фигляр, персонаж из театра теней.
– Человек по имени Томас Карлейль когда-то писал о героях и поклонении героям. Он тоже был дурак. Он верил, что герои существуют. На самом деле, героизм — дело случая и целесообразности.
– Иногда на сцену выходят идеалы.
– Что такое идеал? Призрак призрака, вот и все.
– Пожалуйста, не говорите мне таких вещей.
– Приходится — ведь это правда.
– Вы лжете, Карагиозис.
– Нет, не лгу, девочка, — а если и лгу, то из лучших побуждений.
– Мне столько лет, что я гожусь в бабушки любому, кроме вас, так что не зовите меня девочкой. Вы знаете, что мои волосы — это парик?
– Да.
– Вы знаете, что я как-то подцепила одну веганскую болезнь — и поэтому мне приходится носить парик?
– Нет, простите, я не знал.
– Когда я была молода, много лет назад, я работала на веганском курорте. Я была проституткой. Никогда не забуду пыхтения их ужасных легких и прикосновения их плоти трупного цвета. Только человек вроде вас, Карагиозис, способен понять, как я их ненавижу — только тот, кто испытал каждую великую ненависть, сколько их существует.
– Простите, Диана. Мне очень жаль, что это вас до сих пор ранит. Но я еще не готов сдвинуться с места. Не толкайте меня.
– Вы действительно Карагиозис?
– Да.
– Тогда я в некотором роде удовлетворена.
– Но веганец будет жить.
– Посмотрим.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Конрад.
Я встал и вернулся к себе в палатку, а она осталась сидеть.
Позже в эту ночь она пришла ко мне. Шорох полога палатки и простынь, и вот она уже здесь. И когда я позабуду все остальное — ее рыжий парик, перевернутую галочку между бровями, плотно сжатые челюсти, отрывистую речь, манерные жесты, ее тело, горячее как сердце звезды, ее странные обвинения того человека, которым я должен был быть когда-то, когда я все это забуду, я буду помнить только одно — она пришла ко мне, когда была мне нужна, она была мягкой и теплой, она пришла ко мне…
Глава 7
На следующее утро после завтрака я собирался пойти поискать Миштиго, но он первым нашел меня. Я был внизу у реки — беседовал с людьми, которым мы оставляли фелуку.
– Конрад, — мягко сказал он, — можно мне с вами поговорить?
Я кивнул и указал рукой в сторону лощины.
– Давайте пройдемся в том направлении. Я здесь уже закончил.
Мы пошли.
Спустя минуту он сказал:
– Вы знаете, что на моей планете существуют разные системы мыслительной дисциплины. Иногда они позволяют развить экстрасенсорные способности…
– Да, — я слышал, — отозвался я.
– Большинство веганцев в том или ином возрасте практикуют эти методы. У кого-то есть к этому способности, у большинства нет. Но практически все мы способны ощущать такое воздействие, распознавать его.
– Да?
– Я сам не владею телепатией, но я знаю, что вы обладаете этой способностью — прошлой ночью вы испытали ее на мне. Я это почувствовал. Среди ваших людей телепаты встречаются крайне редко, поэтому я этого не ожидал и не принял никаких мер предосторожности. Так что вы захватили меня врасплох, и в результате мой мозг оказался открыт перед вами. Я должен знать, насколько много вы там прочли.
Итак, что-то экстрасенсорное явно было связано с этими подглядываниями-прозрениями. Обычно их содержание представляло собой непосредственные ощущения субъекта, плюс те мысли и чувства, которые отливались в произносимые им слова, — иногда я воспринимал их неправильно.
Вопрос Миштиго показал, что он не знал масштаба моих способностей, а мне приходилось слышать, что некоторые веганские профессиональные ловцы душ могли забираться даже в подсознание. Поэтому я решил блефовать.
– Я понял, что вы пишете не просто книгу о путешествии, — сказал я.
Он ничего не ответил.
– К несчастью, я не единственный, кто об этом знает, — продолжил я, — и это создает для вас угрозу.
– Почему? — внезапно спросил он.
– Возможно, они неправильно вас понимают, — предположил я.
Он покачал головой.
– Кто они?
– Извините.
– Но мне нужно знать.
– Еще раз извините. Если вы хотите выйти из игры, я могу сегодня же доставить вас обратно в Порт-о-Пренс.
– Нет, я не могу так поступить. Я должен ехать дальше. Что мне делать.
– Расскажите мне еще немного об этом, и я попробую вам что-нибудь предложить.
