Дмитрий Баюшев - Гостинец из будущего
- Ладно, не будем испытывать судьбу, - сказал Люпис. - Ты как думаешь, Марьяж?
- Я думаю, что влетит нам от Его Высочества, - меланхолично отозвался Марьяж. - Но это лучше, чем вернуться в чужое будущее. Представляете, коллеги? Возвращаешься, а там ни о каком Марьяже знать не знают. И о вас, коллеги, знать не знают. И нету никакого частного сыскного агентства, и самого господина Фрас...
- Цыц, - в один голос рявкнули Люпис с Тяпусом. - Ты ничего не говорил.
- Я ничего не говорил, - немедленно согласился Марьяж, вспомнив, что Его Высочество всё видит, всё слышит...
Транспортировщик ждал в подпространстве. Всё здесь было белесо-серое, расплывчатое, звуки были ни на что не похожи - так, какие-то обрывки, внезапно сказанные буквы, слоги, перемежающиеся с невнятным бульканьем, писком, треском. Сплошной туман - вот на что это было похоже. Сплошной, покрывший всё вокруг туман, приглушивший звуки, остановивший всякое движение, являющийся сам по себе источником белесого света.
Под ногами пружинило, но совсем не так, как должно было бы пружинить - Игорь чувствовал, что в нем нет и сотой части его обычного веса. Сущность его как бы разделилась надвое: одна часть сидела в теле, другая наблюдала это тело, вернее контуры, ибо плоти как таковой не было, со стороны. Эта вторая часть постоянно рыскала туда-сюда и могла убежать вперед с сумасшедшей скоростью. Именно она быстро и безошибочно нашла освещенный оранжевой мигалкой транспортировщик, который к тому же издавал непрерывные назойливые звуки: "Пи-пи-пи-пи..." Транспортировщик, кстати, тоже имел весьма трансцендентальный вид, напоминая какую-нибудь суперсовременную гоночную машину.
Игорь произнес кодовую фразу, перед ним распахнулся люк, который, как только он вошел, автоматически закрылся. Ожила массивная панель перед креслом пилота, само кресло предупредительно повернулось на своей толстой ноге, как бы приглашая сесть. Игорь сел, и кресло возвратилось в исходную позицию. Панель перемигивалась разноцветными огоньками, потом все они застыли, свет их стал приглушенным, ровным, зато рядом с утопленной овальной кнопкой (очень умно - ненароком не заденешь) зажегся рубиновый шарик. Игорь нажал кнопку.
Транспортировщик как стоял, так и остался стоять, только в секторе с подписью "Местонахождение" сначала лениво, как бы нехотя, потом все быстрее начали меняться цифры. Игорь несколько опешил от такой прыти, этак занесет черт-те куда, потом не выберешься, но Восходящий Вектор, хмыкнув, подсказал: "Нажми рубиновый шарик". Игорь последовал совету, цифры остановились на отметке "2056 год, 9 месяц, 3 число, 14 часов, 11 минут по Гринвичу".
В толстое лобовое стекло, если уж продолжать сравнение с гоночной машиной, по-прежнему был виден сплошной белесо-серый туман. Как-то даже не верилось, что 57 лет позади. Свете уже, с ума сойти, 82, а Кольке 62.
В голову полезли совершенно ненужные, отвлекающие мысли, и Игорь вновь нажал кнопку. Вновь замелькали цифры.
"А как назад?" - спросил Игорь мысленно.
"Дважды нажми шарик, - ответил Вектор. - Не суетись. Транспортировщик доставит тебя точно куда нужно - всё заранее запрограммировано".
"Мог бы и раньше сказать", - подумал Игорь.
"Так ты не спрашивал", - отозвался Вектор.
Вредный такой, ехидный. "Не спрашивал". Мало ли что не спрашивал? Должен был догадаться. Есть такие вещи, которые и не знаешь, как назвать. Как же тут спрашивать-то? Издеваться ведь начнет, что не так сформулировал вопрос.
"Не боись, не начну", - откликнулся Восходящий Вектор.
Прошло совсем немного времени, и цифры в секторе перестали прыгать, остановившись, наконец, на отметке "2303 год, 5 месяц, 24 число, 12 часов 00 минут по Гринвичу". Из щели на панель выполз лист белой бумаги, на котором было напечатано: "г.Егоров (бывш.Первомайский). Следующий транспортировщик: г.Москва, ул.Первонепечатников, д.13, подъезд 1, подвал". Одновременно та же самая информация высветилась на экране дисплея.
"И тут подвал, - подумал Игорь. - А что же трещали про многоярусные вертикали?"
"Уже есть экспериментальные проекты, - откликнулся Восходящий Вектор. - Как всегда не хватает капвложений".
"Эх, Россия-матушка, - подумал Игорь и спохватился: - Что же так далеко от белокаменной-то? Нельзя было поближе подкинуть?"
"Прецессия, уважаемый, - ответил Вектор. - Турбулентность и вследствие этого параллакс. Могло и в Индию занести, и на Аляску. Да и что возмущаться-то? Тут на монорельсе до центра пятнадцать минут езды. Развеешься, бесценный ты наш, порнушку посмотришь".
"Докатились, - подумал Игорь. В общественном транспорте порнушку гоняют. Там же дети".
"А дети что - не люди? - возразил Вектор. - Сейчас они дети, а завтра взрослые, которым нужно плодиться и размножаться. Сделали, видишь ли, из любви тайну. Чуть не вымерли".
Игорь махнул рукой и полез в открывшийся перед ним люк - в белесо-серую муть.
Выйдя на физический план, он обрел плоть.
Будучи еще клопом, Игорь провел в Первомайском целое лето. Здесь у него жил дедушка, который тогда еще был жив. Вскоре после того лета дедушка помер, но не надо приплетать к этому Игоря, хотя клопом он был достаточно вредным. Просто дедушка был стар и любил залить шары. Вот это последнее и подстегнуло кончину.
Первомайский было не узнать. Куда девались его знаменитые овраг и церковь? Куда девался барский дом с яблоневым садом? Егоров был городом высотным и сплошь заасфальтированным. Асфальта сюда за этот исторический период вбухали не одну тысячу тонн. С растительностью было туго - во дворах пылилась худосочная трава да на газонах торчали чахлые деревца. А всё почему? А всё потому, что у нас так всегда строили: поначалу сносили лишнее, все эти частные дома, огороды, сады, рощи, делали ровную площадку и на ней уже возводили микрорайоны с положенными по генплану газонами, клумбами и кусто-деревьевыми посадками.
======
Корнелий всё предусмотрел. Из подпространства Игорь вышел в одежде, соответствующей данной стране, данной эпохе и данному сезону. Это нетрудно было сделать, введя в "мозг" транспортировщика надлежащую программу. Экипировку Игоря совершенно ненавязчиво осуществило многофункциональное кресло, в котором тот сидел.
Так что когда он вышагивал по широким гладким улицам, никто из местных не пялился на него и не показывал пальцем, что вот, мол, экое чучело прёт.
У одного из прохожих, пожилого мужчины с ослепительно-белыми вставными зубами, он узнал, что к монорельсовой остановке можно доехать на седьмом каре либо на велорикше, но можно и пешком - тут всего-то три квартала.
