Стивен Бакстер - Эволюция
Аммониты бороздили океаны Земли, порождая тысячи новых видов на протяжении более чем трёхсот миллионов лет. В течение следующего года ни одного из них не осталось в живых, ни одного. Уже в эти первые доли секунды длинные биографии резко оборвались.
Несколько десятков метров воды оказали ядру кометы не больше сопротивления, чем воздух. Вся вода превратилась в пар за сотую долю секунды.
Потом ядро кометы врезалось в морское дно. Она весила тысячу миллиардов тонн, летучая гора изо льда и пыли. Потребовалось две секунды, чтобы разрушить горные породы морского дна, освободив за эти секунды тепловую энергию, равную той, которая высвободилась при извержениях вулканов всей Земли и землетрясениях за тысячу лет.
Ядро разрушилось полностью. Само морское дно испарилось: камни моментально превратились в туман. Чудовищная волна распространялась во все стороны по морскому дну. И узкий конус сверкающего каменного тумана выстрелил вверх по траектории вхождения кометы, обратно по тоннелю в воздухе, пробитому в последние мгновения жизни кометы. Он выглядел, словно гигантский луч прожектора. Вокруг этого центрального сияющего стержня из расширяющегося кратера была выброшена вверх ещё более широкая струя брызг распылённого и разбитого вдребезги камня, в сотни раз превышающая массу самой кометы.
В первые несколько секунд в небо взметнулись тысячи миллиардов тонн твёрдых, расплавленных и испарившихся горных пород.
На прибрежной равнине Североамериканского внутреннего моря вокруг постоянных водоёмов собирались стада утконосых динозавров. Они издавали мрачные крики, толпясь и толкая друг друга. Хищники, от рапторов размером с курицу до более крупных, с холодным расчётом высматривали оказавшихся без присмотра молодых утконосых. В одном месте собралась толпа анкилозавров — их пыльная броня сверкала, словно боевое построение древнеримского легиона.
На юге стало заметно оранжевое сияние — словно второй восход солнца. Затем в небо стрелой взметнулся тонкий сияющий луч света, прямой, словно в пособии по геометрии, но в действительности даже прямее лазерного луча: луч раскалённого добела камня не подвергся преломлению, потому что он устремился через отверстие в раскалённом воздухе Земли. Всё это разворачивалось в тишине, никем не замеченное.
Самка крокодиломордого зухомимуса искала добычу вдоль края океана, протянув длинные когти. Так она искала рыбу каждый день. Гибель её брачного партнёра много дней назад отзывалось тупой, медленно проходившей болью. Но жизнь продолжалась; расплывчатое чувство печали не спасало её от голода.
В другом месте разбрелась кормящаяся группа стегоцерасов. Эти пахицефалозавры были ростом с человека. Самцы щеголяли огромными костяными наростами на черепе, предназначенными для защиты их крохотных мозгов во время сотрясающих землю брачных поединков, когда они врезались друг в друга головами, словно горные бараны. Даже сейчас два крупных самца дрались, сталкиваясь своими упрочнёнными головами, и костяной стук от ударов эхом разносился по равнине. Этот вид принёс в жертву такого рода состязаниям значительную часть своего эволюционного потенциала. Необходимость поддерживать существование огромного защитного костяного нароста ограничила развитие мозга пахицефалозавра на миллионы лет. Будучи пленниками биохимической логики, эти самцы не обращали внимания ни на движущиеся огни в небе, ни на двойные тени, которые скользнули по земле.
На этом берегу тянулся обычный день мелового периода. Ничего особенного.
Но с юга приближалось нечто.
Сейчас кратер представлял собой пылающую чашу расплавившихся от удара и раскалённых добела кипящих пород, достаточно широкую, чтобы вместить в себя окрестности Лос-Анджелеса от Санта-Барбары до Лонг-Бич. И её глубина была вчетверо больше высоты Эвереста, а края поднимались над дном выше, чем следы сверхзвуковых самолётов над поверхностью Земли. Это был кратер девяносто километров в поперечнике и тридцать километров глубиной, образовавшийся за считанные минуты. Но это огромное образование было временным. Его стены уже начали выгибаться дугой, и чудовищных размеров оползни шириной в десятки километров начали ломать его крутые стены.
И морское дно прогнулось. Лежащие в глубинах породы Земли вдавились сокрушительным ударом кометы вниз, в мантию. Теперь они отрикошетили, поднимаясь на двадцать километров и прорываясь к поверхности сквозь озеро расплава. Глубинная порода, которая сама едва не расплавилась, быстро превратилась в обширную круговую структуру — горный хребет сорок километров в поперечнике, который вырос за секунды. Тем временем вода стала заливать яму, которая образовалась в океанском дне. И на движущееся дно кратера уже падали назад обломки выброшенных ударом пород, дождь горящего камня. Температура измерялась тысячами градусов — этого было достаточно, чтобы заставить гореть сам воздух: азот соединялся с кислородом, образуя яды, которые сохранялись в течение последующих нескольких лет. Это была хаотическая битва огня, пара и падающих камней.
Раскалённый воздух распространялся с места удара с космическими скоростями. Огромный кольцевой поток ветра хлынул с Юкатана вдоль Южной Америки и через Мексиканский залив. Ударная волна ещё двигалась со сверхзвуковой скоростью десять минут спустя, когда достигла побережья Техаса.
К югу от пляжа тонкий столб света раскрылся в стороны, словно веер. Он стал менее плотным на вид и изменил цвет, став более насыщенным, оранжево-белым. Были заметны крошечные оранжевые пятна, летящие вокруг его основания. И теперь полоса тьмы распространялась по южному горизонту. Всё это, однако, разворачивалось в тишине. То, что наступало, по-прежнему двигалось значительно быстрее скорости звука. Стада динозавров не обращали на это внимания; молодые пахицефалозавры по-прежнему сражались, полностью поглощённые своим дарвиновским танцем.
Но птицы и птерозавры знали небо. Группа птерозавров охотилась в океане, скользя над самой поверхностью воды и надеясь подцепить рыбу своими гидродинамически совершенными клювами. И вот они развернулись и направились в сторону суши, хлопая крыльями, чтобы лететь быстрее. Их примеру последовала стая мелких птиц, похожих на чаек, взлетая на своих серовато-белых крыльях, которые словно пульсировали в свете раскалённого камня.
Из тысяч динозавров только самка зухомимуса отреагировала на световое шоу. Она посмотрела на юг и щелевидные зрачки её глаз сузились от того, что она увидела. Какой-то инстинкт заставил её выскочить из воды и отойти на берег повыше. Тёплый песок проминался под её ногами, замедляя движение. Но самка зухомимуса всё равно бежала.
