Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов
– Очень выгодная особенность, – заметил Максвелл. – По-моему, это называется защитной окраской.
– Я появляюсь вновь по указанию мисс Нэнси Клейтон, – продолжал Краб. – Она знает, что вы ездили в путешествие без багажа и не имели случая сделать покупку или стирку. Без желания причинить обиду – это мне указано сказать с отменным чувством – она желает прислать вам костюм для ношения.
Он вынул из-под конечности сверток и протянул его Максвеллу.
– Очень любезно со стороны Нэнси.
– Она – заботливое лицо. Она поручила мне сказать далее.
– Валяйте!
– Колесный экипаж прибудет отвезти вас к ее дому.
– Зачем? – удивился Максвелл. – Шоссе проходит совсем рядом с ним.
– Еще одно извинение, – твердо объявил Краб, – но она считает, что нужно так. Очень много типов разных существ снуют там и сям, чтобы узнать место, где вы есть.
– Кстати, – сказал Максвелл, – а откуда его узнала мисс Клейтон?
– Поистине сие мне неведомо, – ответил Краб.
– Ну, хорошо. Поблагодарите от меня мисс Клейтон, пожалуйста.
– С восторгом и удовольствием, – сказал Краб.
Глава 14
– Я подвезу вас к черному ходу, – объяснял шофер. – Перед парадным кишмя кишат репортеры. Потом они разойдутся, но сейчас рыщут там стаями. Мисс Клейтон думает, что вы, возможно, предпочтете с ними не встречаться.
– Спасибо, – сказал Максвелл. – Вы очень предупредительны.
Нэнси, подумал он, как обычно, все предусмотрела, присваивая себе привилегию организовывать жизнь других людей.
Ее дом стоял на невысоком обрыве над самым озером. Слева от дороги в лучах недавно взошедшей луны поблескивала вода. Фасад дома был озарен множеством огней, но задняя его сторона была погружена во мрак.
Машина свернула с подъездной аллеи и начала медленно забираться по узкой крутой дороге, окаймленной могучими дубами. Вспугнутая птица с криком стремительно пронеслась у самых фар, отчаянно взмахивая крыльями. Откуда-то навстречу машине выбежали два разъяренных пса и помчались до бокам, точно конвой.
Шофер усмехнулся.
– Если бы вы шли пешком, они сожрали бы вас заживо.
– Но с каких это пор Нэнси охраняет собачья свора? – спросил Максвелл.
– Мисс Клейтон тут ни при чем, – ответил шофер. – Они охраняют совсем не ее.
У Максвелла на языке вертелся новый вопрос, но он не стал его задавать.
Машина свернула под изящную арку и остановилась.
– Вот в эту дверь, – сказал шофер. – Стучать не надо. Пройдете прямо через холл мимо винтовой лестницы. Гости в большом зале.
Максвелл хотел было открыть дверцу машины, но в нерешительности отнял руку.
– О собаках не думайте, – сказал шофер. – Они знают эту машину. И тех, кто из нее выходит, в жизни не тронут.
Впрочем, собак вообще нигде не было видно, и Максвелл, быстро поднявшись по трем ступенькам на крыльцо, распахнул дверь.
Холл был погружен в темноту. Только на винтовую лестницу падал отблеск света – по-видимому, на втором этаже горела лампочка. Кругом же царила полная тьма. Откуда-то доносились голоса и приглушенные звуки музыки.
Максвелл постоял несколько секунд не двигаясь и, когда его глаза привыкли к темноте, различил, что холл простирается и за винтовую лестницу. Вероятно, там дверь или коридор…
Странно! Если уж Нэнси распорядилась, чтобы шофер высадил его у задней двери, то почему она не поручила кому-нибудь встретить его здесь? И во всяком случае, она могла бы сказать, чтобы свет не гасили – тогда он сам отыскал бы дорогу.
Да, странно и довольно глупо – приехать на званый вечер и ощупью отыскивать путь к остальным гостям. Не лучше ли будет просто повернуться и уйти? Вернуться к Опу… Но тут Максвелл вспомнил о собаках. Они, конечно, рыщут вокруг дома, а судя по виду, ничего хорошего от них ждать не приходится. Что-то тут не так! Это совсем не похоже на Нэнси. Она никогда не поставила бы его в подобное положение. Да, тут что-то совсем не так.
Максвелл осторожно прошел по холлу, протянутой вперед рукой нащупывая столики или стулья, которые могли оказаться на его пути. Хотя видел он теперь гораздо лучше, холл по-прежнему оставался темной пещерой, где глаз не различал подробностей. Он обогнул винтовую лестницу, и холл показался ему еще темнее теперь, когда проблески света остались у него за спиной. Внезапно кто-то спросил:
– Профессор Максвелл? Это вы, профессор?
Максвелл замер на левой ноге, потом медленно и бесшумно опустил на пол правую, уже поднятую для шага, и застыл, чувствуя, что весь покрывается гусиной кожей.
– Профессор Максвелл! – повторил голос. – Я знаю, что вы в холле.
Собственно говоря, это не был голос в прямом смысле слова. Максвелл готов был поклясться, что тишину холла не нарушал ни единый звук, и все же он ясно слышал эти слова… может быть, они раздавались у него не в ушах, а в каком-то уголке мозга.
Его охватил безотчетный ужас, и он попытался отогнать его, но ужас не исчезал – ужас затаился рядом во мраке, готовый вновь захлестнуть его черной волной.
Максвелл попробовал заговорить, но не смог.
Голос произнес:
– Я поджидал вас здесь, профессор. Мне необходимо вступить с вами в контакт. Это столько же в ваших интересах, сколько в моих.
– Где вы? – спросил Максвелл.
– Я за дверью слева от вас.
– Я не вижу никакой двери.
Здравый смысл настойчиво твердил Максвеллу: беги, немедленно беги. Поскорее выберись отсюда! Но он не мог бежать. У него не было сил. Да и куда? Назад под арку нельзя – там ждут собаки. Вперед по темному холлу? Опрокидывая все на своем пути, поднимая оглушительный грохот, чтобы все гости сбежались сюда и обнаружили его – растрепанного, в синяках, дрожащего от страха? Он знал, что стоит ему побежать, и им сразу же овладеет паника.
Чтобы его увидели в подобном состоянии? Нет! Хватит и того, что он проник в дом украдкой, с черного хода.
Если бы это был просто голос – какой угодно, но голос, – он не нагонял бы подобного ужаса. Но он производил такое жуткое впечатление – ни намека на интонацию, монотонный, механический, словно скрежещущий! Ни один человек так говорить не может, решил Максвелл. Где-то рядом с ним в темноте прятался внеземлянин.
– Тут есть дверь, – произнес этот пустой жесткий голос. – Сделайте шаг влево и толкните ее.
Положение становится просто смешным, подумал Максвелл. Либо он войдет в эту дверь, либо опрометью бросится прочь. Конечно, можно было бы спокойно уйти, но он знал, что стоит ему повернуться спиной к невидимой двери, и он побежит – против воли, гонимый ужасом, маячащим позади.
Максвелл сделал шаг влево, нащупал дверь и толкнул ее. В комнате было темно, но в окна просачивался свет фонаря снаружи и падал на пудингообразное существо в центре комнаты – оплывший живот слабо фосфоресцировал, словно клубок светящихся обитателей морского дна копошился в круглом аквариуме.
