Василий Головачев - Бес предела
– В среду.
– Значит, мне придётся отпрашиваться всего на пару-тройку дней, а там у нас будет ещё суббота и воскресенье. Возражать не будешь?
– Нет, – помотала головой, зажмурившись, счастливая Устинья.
Однако планы пришлось скорректировать.
Сначала его посетил «одиннадцатый родич» и предупредил о возможном появлении Охотников.
Потом заявился Данияр Саблин, повторил то же самое и рассказал о несчастьях, свалившихся на Прохоров – третьего и восьмого.
– Никуда ты не полетишь, – заявил Данияр хмуро. – Будем готовиться к приёму гостей.
– Тогда и я останусь, – решительно заявила Устя, от которой друзья ничего не утаивали. – Обойдутся без меня.
– Подведёшь команду, – возразил Данияр, – это неправильно. Ты лети, соревнуйся, а мы за это время определимся с халдеями Владык, если таковые найдутся, и, возможно, присоединимся к тебе на субботу-воскресенье.
– Я не могу вас бросить, когда вы в опасности! – гордо подняла голову девушка.
Прохор невольно залюбовался ею, вдруг подумав, насколько ему повезло, что она с ним, потом привлёк жену к себе.
– Лети, мы точно присоединимся, даю слово. Зато я буду спокоен, зная, что ты в безопасности, а у нас появится свобода манёвра.
На том и порешили.
Пятнадцатого Устя уехала на базу команды в Подмосковье, а шестнадцатого улетела в Австрию.
Прохор вздохнул свободней, вечером шестнадцатого потренировался с Данияром во Дворце спорта и, как обещал жене, поехал к Саблиным ужинать.
После ужина Данияр и сообщил ему о создании во всех Ф-превалитетах отрядов самообороны, призванных защищать родовые линии Смирновых и Саблиных от посягательств Охотников и другой дряни, которую привлекли на свою сторону Владыки.
– Поэтому у меня к тебе просьба, – сказал Данияр, когда они пили чай с лимоном в гостиной, а Валерия прибиралась на кухне. – Не ходи по числомирам, не предупредив.
– Да я, в общем-то, и не хожу часто.
Саблин поднял на друга похолодевшие глаза.
– Ты не понимаешь. Я был там, в третьем числомире, где твой «родич» работает врачом. Так вот, у него были посетители, очень странные посетители, судя по отзывам, после чего он и сошёл с ума. Въезжаешь?
Прохор озадаченно пригладил бровь пальцем.
– Ты хочешь сказать…
– Что в третьем превалитете побывали Охотники. Я не знаю, как им удалось прорваться в мир первоцифр, ДД утверждал, что для них это сродни лечь на амбразуру, так как надо просачиваться сквозь какую-то «мембрану Первозакона». Но они это сделали!
Прохор поёжился.
– Что им было надо?
– Ни малейшего понятия. Но если они побывали в третьем числомире, то вполне могут нагрянуть и к нам. К тому же происшествие в восьмом числомире, где твой «братец» работает судьёй, тоже нельзя списать на случайность.
– Но если мой «родич» – судья…
– И что?
– Его могли убрать криминальные структуры, братки тех, кого он судит.
– Могли, однако лучше не рассчитывать на естественный ход событий, а готовиться к худшему. Во всяком случае, ни в третий, ни в восьмой мир не ходи, я сам во всём разберусь.
– Как?
Саблин изобразил усмешку.
– Моя трансперсоналка часто пересекается с твоей, хотя и не везде. К примеру, Саблин-третий – объездчик лошадей и живёт в Казахстане, а восьмой Саблин – вообще консультант-офтальмолог в глазном центре, правда, в Суздале.
– Как же ты собираешься разобраться с происшествиями в третьем и восьмом превалитетах? Твои «родичи» согласились помочь?
– Во-первых, я не одинок, мне помогает Таглиб.
– Кто?
– Я же тебе говорил, пустая башка, Саблин и Прохор – одиннадцатые были у ДД, и он познакомил их с арабом по имени Таглиб. Этот араб будет мне помогать и уже кое-что делает. Вернее, не он лично, а его трансперсональные двойники. Во-вторых, ради нашей общей безопасности я собираюсь… – Данияр помолчал, досасывая ломтик лимона, – использовать своих «братьев» втихую, без их соизволения. Одобряешь?
Прохор с сомнением вгляделся в невозмутимое лицо друга.
– Ты их будешь… программировать?
– Зачем программировать? Просто по мере необходимости буду управлять ими собственной мыслеволей. Понимаю, что это неэтично, что всех «родичей» надо просить, а не подавлять их волю, но я ведь не для себя стараюсь? Да и не справиться мне с миссией создания отрядов самообороны, если не привлекать «родственничков».
Прохор сжал зубы.
– Нас предупреждали… это неэтично.
– Помню, я уже поговорил со своим одиннадцатым «родичем», Данимиром, он тоже осудил мою инициативу.
Прохор покачал головой.
– Могу представить себя кем угодно, только не… рабовладельцем!
– При чём тут рабовладельцы?
– А при том, что ты будешь бросать на амбразуру, как только что говорил, не себя, а других! Будешь командовать «родичами» именно как рабами! Это правильно?!
– Успокойся.
– Ты меня поражаешь! Раньше ты никому не навязывал свою волю! Что изменилось?
– Ничего, просто я чую опасность…
– Я не буду иметь с тобой дела! – Прохор резко встал. – Если ты не откажешься от идеи использовать других!
Саблин посмотрел на него снизу вверх, не теряя природного спокойствия.
– Сядь.
– Я ухожу!
– Не кричи, Леру перепугаешь. Сядь.
Прохор постоял, подумал, сел.
Саблин съел ещё одну дольку лимона, помахал выглянувшей из кухни Валерии:
– Всё нормально, мы спорим.
Валерия скрылась.
Саблин положил руку на плечо Прохора.
– Успокойся, я не буду так делать. Я только хочу оградить тебя от неприятностей. Войну в Узилище не забыл? Второй такой не хочешь?
– Не хочу, – угрюмо сказал Прохор.
– И я не хочу. Будем готовиться… действовать законными путями. Сходи к одиннадцатому, поговори с ним, он знает больше, чем я. ДД дал им абсолютно новую инфу, связанную с формоспектром. Я обалдел, когда услышал.
– От кого услышал?
– От своего «братца» – Данимира. Если мы овладеем приёмами изменения формы – как они, никакие Охотники будут нам не страшны.
– Чего же одиннадцатый молчит как партизан, ничего не говорит?
– Сам к нему сходи.
Прохор помолчал, остывая.
– Конечно, схожу. И всё же ты там полегче…
– Не уговаривай, я всё понимаю, попытаюсь объяснить своим «родичам», что надо делать.
– О чём хоть идёт речь? Я имею в виду… этот… формоспектр.
– Все объекты имеют спектр форм, в котором они существуют как функционально ориентированные единицы. Но пусть тебе об этом расскажет одиннадцатый, он математик, я же могу что-нибудь упустить из виду.
Снова появилась Валерия, пухлая блондинка с ямочками на щеках, присела рядом с мужем, одетая в тёплый байковый халатик.
Прохор помнил жалобы Дана, что Лера не желает выходить замуж, ссылаясь на вечную занятость, и с интересом наблюдал за отношениями столь разных людей. Однако, судя по довольному виду Данияра, всё было нормально.
