Василий Головачев - Мегаморф, или Возвращение Реликта
Он напрягся, волевым усилием вызывая у себя состояние боевого транса, протянул над грудью женщины ладони, закрыл глаза.
Сияние разлилось под веками, будто на них упал луч Расия.
Это сияние пробежало по голове и шее к плечам, спустилось в ладони. И Ясен отчётливо увидел внутренние органы под одеждой и кожей раненой, светящиеся по-разному, и щель раны, проникшую от спины к груди. Щель была чёрная, а кровь, вытекающая из раны, казалась горячей лавой.
Так подробно и ясно внутренности другого человека он ещё не видел. Словно кто включил рентгеновский аппарат (учитель рассказывал о технических достижениях землян) и подсоединил к нему Ясена. Но мысль мелькнула и пропала. Надо было начинать лажение.
С кистей молодого человека сорвались едва видимые струйки розового свечения. Влад заметил это, поднял брови, потом кивнул сам себе. Процесс разгерметизации древних умений и практик, основанных на владении психофизическими процессами и мощной биоэнергетикой, продолжался. Восстанавливались знания, возрождалось волевое оперирование, Влад и сам чувствовал нечто подобное, но у сына это ощущалось сильнее.
Раненая вздохнула. Кровь перестала стекать через краешек губ.
Ясен почувствовал горячую пульсацию в пальцах, мысленным усилием опустил эту дрожь с ладоней на грудь женщины, увидел, как пульсация кружевным зонтом распускается в сосудах раненой, бежит волной по телу. И в тот же момент рана потихоньку начала закрываться, затягиваться, таять.
Раненая вздрогнула, открыла глаза.
Ясен отдёрнул ладони, стряхнул с кистей капли тающего свечения.
Влад положил ему руку на плечо, сказал с грубоватой нежностью:
– Ну что, целитель?
– Нормально получилось, – с простодушным удивлением ответил Ясен, вставая. – Раньше было не так.
– Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. Твой потенциал намного масштабней, так что привыкай.
Какой-то бородач кинулся к Ясену, норовя поцеловать ему руку, лопоча что-то на кишеварском наречии.
Влад обнял его, вежливо оттеснил в сторону.
– Нормально, дружище, она будет жить.
Их обступили другие жители деревни, мужчины и женщины, начали кланяться, складывая ладони перед собой, сбивчиво благодарить. Пришлось задержаться. Потом Величи вскочили на коней, присоединились к дружинникам. Однако уехать им не дали.
Набежала толпа сородичей спасённой женщины, за стремя коня Влада уцепился какой-то высокий индарий, седоголовый, в красивой красно-белой, с золотой оторочкой, одежде, оказавшийся впоследствии старостой, начал что-то втолковывать старшему Величу.
– Что он говорит? – повернулся к Ясену Пилип.
Ясен, мало что понявший из речи седоголового, предположил:
– Хочет отблагодарить.
– Как?
– Не знаю.
Влад выслушал мужчину, обернулся к дружинникам.
– Нам предлагают приют и ужин.
– А если те бандиты вернутся? – вырвалось у кого-то из бойцов отряда. – Да не одни?
– Неудобно отказывать.
– Отобьёмся, – пожал плечами Ясен. – К тому же у нас есть карабины.
Влад повернулся к седоголовому, бросил ему короткую фразу. Тот воздел руки к небу, толпа ликующе загудела, окружила дружинников, и тем пришлось спешиться и следовать за провожатыми.
Им выделили несколько домов в центре деревни, хозяева бросились ухаживать за гостями.
– Двое слева, двое справа, – приказал Влад, имея в виду боевое охранение. – Меняемся через три часа. Уходим на рассвете.
Ясен с Пилипом и десятником определили первых дружинников для дежурства, остальные разбрелись по домам.
Величи устроились в доме старосты, который от радости не знал, что сказать и что сделать, дабы гости остались довольны.
Пока пышнотелая хозяйка и три её дочери накрывали на стол, Ясен с любопытством осмотрел жилище старосты.
Дом оказался двухэтажным: внизу располагались общие комнаты, трапезная и молельня, на втором этаже – спальни.
Мебель и утварь индариев мало отличались от хозяйственных принадлежностей дебрян, разве что украшений было побольше да фигурок разных божков и зверей по всем углам комнат. Главные фигурки, изображавшие бога Индраводана и богиню Фриюмурти (их имена староста произнёс нараспев, с благоговением), стояли в специальной нише, подсвеченные светильниками в форме свастик.
Владу и Ясену позволили умыться в специальной туалетной комнате, где стоял специфичный смоляной запах, потом усадили за стол.
Женщины в трапезе не участвовали, они ухаживали за гостями. Зато пришли трое мужчин, которые оказались братьями старосты. Познакомились. Мужчины, смуглолицые, безусые, черноволосые, с прямыми носами и голубыми глазами, назвали свои имена, но Ясен запомнил лишь имя хозяина – Ганс Криш Чандар.
Отец завёл с ним неторопливый разговор, подбирая слова. Он знал язык, но практики бесед с индариями не имел и говорил медленно.
Ясен снова пожалел, что не уделял лингвистической подготовке должного внимания. Из речи отца и старосты деревни он улавливал только отдельные слова.
Сосредоточился на еде, выглядевшей довольно экзотично. Понять, что из чего сделано, не было никакой возможности, хотя одно блюдо Ясен угадал – оно было из риса.
Беседа длилась недолго. Чандар понимал, что гостям надо отдохнуть, и быстро откланялся.
Величей отвели в спальни на втором этаже круглого незатейливого строения, и они начали устраиваться спать. Однако случился казус.
Не успел Ясен раздеться, как в его комнату с низкой кроватью, представляющей по сути широкий мягкий матрас, проскользнула девушка в шароварах и полупрозрачной накидке, не скрывающей фигуру. У неё была тонкая талия, широкие бёдра, большая грудь, синие глаза, не красавица, но очень мила.
Ясен задержал пальцы на «молнии» комбинезона.
– Добрый вечер. Вы что-то хотите сказать?
Девушка быстрым движением сбросила верхний полупрозрачный халатик, оставаясь в одних шароварах. Взялась за резиночку шаровар.
Кровь бросилась Ясену в лицо. Он слышал о традициях и обычаях бывших южных народов Земли, предлагавших гостям всё самое лучшее и даже своих женщин, однако никогда прежде не сталкивался с этим явлением в реальности.
– Не надо, – пробормотал он, зажав руку девушки своей рукой. – Благодарю, но мы… у нас…
Девушка поняла, улыбнулась, быстро поцеловала Ясена в губы, прижалась к нему так, что мягкая грудь легла на тыльную сторону ладони. Что-то певуче проговорила.
Он покачал головой.
Гостья прижалась к нему крепче. Чувствуя себя идиотом, ощущая головокружение и желание, Ясен попытался освободиться, и в этот момент в спальню зашёл Влад.
