Василий Головачев - Сборник "Этические уравнения"
– Больные?
– Можно сказать и так, – улыбнулся Павел Феоктистович, – невыключенные. Мы их называем иначе – абсолютниками. Они хранители траекторий исторического процесса, способные воздействовать на Вселенную. При соответствующей подготовке, разумеется.
– Почему меня хотели убить?
– Потому что вы свидетель изменений, произведенных исполнительной структурой регулюма – Фундатора.
– Кто он такой?
– Он не кто, а что – система реальной власти на Земле, способной менять правительства любого государства, законы, по которым эти государства живут, и даже, если потребуется, природные условия.
– А кто тогда вы?
– Хороший вопрос, – развеселился эвменарх. – Мы – теневая структура…
– Мафия, что ли?
– Нет, не мафия, скорее служба безопасности регулюма, отвечающая за устойчивость и жизнеспособность всей его сложной системы под названием Человечество. К сожалению, у кормила Фундатора сейчас стоят жестокие, эгоистичные, агрессивные, не терпящие возражений люди, уверенные в своей непогрешимости и безнаказанности, и нам пришлось уйти в подполье, в результате чего реальность стала меняться не в лучшую сторону и продолжает скатывается в пропасть распада.
– Распад СССР – тоже дело рук Фундатора?
– Вы хорошо схватываете суть проблемы. Все негативные процессы в мире так или иначе инициированы Фундатором, хотя исполнителями являются конкретные личности и конкретные группы людей.
Бритоголовый наклонился к экрану компьютера, что-то набрал на клавиатуре, сказал, не поднимая глаз:
– Остальное вам объяснит наш агент влияния и ваш друг Александр. Всего хорошего.
Фадеев встал, похлопал задумавшегося Панова по плечу, и тот с запозданием поднялся.
– Спасибо…
Бритоголовый не ответил.
В коридорчике они остановились. Александр вдруг рассмеялся. Станислав с недоумением взглянул на него.
– Ты что?
– Просто вспомнил, где мы находимся – под Ваганьковским кладбищем.
– Ну и что?
– По-моему, это символично, ведь ты, считай, заново рождаешься на свет там, где другие заканчивают свой земной путь.
– Куда мы теперь?
– Теперь мы домой. Подожди меня, я закажу кое-какие изменения реальности, чтобы нас не перехватили охотники, и мы отправимся в ресторан, где отпразднуем рождение нового абсолютника.
– Постой, – ухватил Панов друга за рукав. – А разве Фундатор не умеет делать то же, что и вы, – изменять реальность в свою пользу? Что, если он примет контрмеры?
– Может и принять, но мы попробуем его опередить, у нас очень хороший отдел по разработке всяких «случайных совпадений».
Александр подошел к одному из пультов с экраном, за которым работал какой-то седой старик в белом костюме, поговорил с ним, показав на стоявшего у стеночки Панова, и направился к выходу.
– Все в порядке, можем не беспокоиться за свою судьбу.
Они вышли из зала в подвал котельной, все так же создающий впечатление заброшенности и запустения, поднялись в цокольный этаж строения, и в это время дверь на улицу распахнулась и ворвавшиеся в коридор котельной люди в черных джинсовых костюмах открыли по друзьям огонь из пистолетов. Станислав с ужасом увидел, как пули впились в грудь и в голову Фадеева, хотел закричать и не успел: тяжелая холодная тень накрыла котельную, дом рядом, кладбище, весь город, придавила всех людей так, что они на мгновение застыли, и исчезла.
А вместе с ней куда-то делся и подвал с засадой и убитым Фадеевым. Панов оказался в коридоре поликлиники, откуда полдня назад начал с Александром свое бегство от охотников Фундатора. Вокруг сновали озабоченные люди – больные, медсестры, старшеклассники, проходящие обследование, а у стены коридора стоял парень в черном джинсовом костюме и старательно изучал плакаты на стене.
Сглотнув ставшую горькой слюну, Панов на деревянных ногах вернулся к окошку регистратуры и попросил разрешения позвонить. Трубку на том конце провода сняли через минуту, однако раздавшийся в ней голос показался Станиславу незнакомым:
– Говорите.
– Саш, это я, – заторопился Панов. – Можешь приехать в поликлинику на Бирюзова?
– Кто говорит? – осведомилась мембрана.
– Стас… Панов… Саш, это ты? Извините, мне нужен Александр Фадеев…
– Очевидно, вы ошиблись номером. – В трубке затукали гудки отбоя.
Панов подержал трубку возле уха потеющей рукой и вдруг отчетливо осознал, что Фундатор нанес упреждающий удар: рассчитал и провел такое изменение реальности, в котором не было Фадеева.
– Что с вами? – полюбопытствовала дежурная регистраторша, глянув на побледневшее лицо Станислава. – Вам плохо?
– Ничего, пройдет… – пробормотал он, опуская трубку на рычаг.
Телефон вдруг зазвонил, заставив вздрогнуть обоих. Медсестра подняла трубку, и ее брови постепенно поползли вверх.
– Молодой человек, вы случайно не Стас Панов? – окликнула она отходившего Панова.
– Да, это я…
– Вас к телефону.
Панов с недоверием взял трубку, прижал к уху и услышал тот же незнакомый голос:
– В этой реальности ваш друг не существует. Я тот, кто может его заменить. Ждите в поликлинике и никуда не выходите, пока я не приеду.
– Как я вас узнаю?
– Не беспокойтесь, узнаете.
В трубке послышались частые гудки. Станислав, еще не веря в избавление от страха за свою жизнь, посмотрел на суровую медсестру в окошке регистратуры и подумал, что, похоже, ему все-таки удастся стать абсолютником. Если только охотники Фундатора не доберутся до него раньше людей эвменарха.
Мир вокруг, подверженный любой прихоти властителей, постоянно изменяющийся в результате разборок между различными властными группировками и структурами, действительно был слишком текуч и неустойчив, но люди этого не видели и не чувствовали. Кроме таких уникумов, как Панов. Время от времени они появлялись на Земле, и тогда за ними начиналась настоящая охота, ибо тот, на чьей стороне оказывался абсолютник, получал значительное преимущество перед остальными.
Всего этого Панов не знал, его путь в изменяющейся от малейшего толчка Вселенной только начинался.
Приговоренные к свету
На этого молодого человека в безукоризненном темно-синем костюме обратили внимание многие посетители ресторана «Терпсихора», принадлежащего известному в прошлом певцу Алексею Мариничу. Ресторан открылся недавно, однако быстро снискал славу одного из самых модных мест тусовок московской богемы.
Молодой человек пришел один, в половине восьмого, когда завсегдатаи ресторана еще только начинали подтягиваться к началу ежевечерней программы: здесь часто выступали известные певцы, актеры и танцевальные группы, а иногда пел и сам хозяин, не утративший голоса и артистического обаяния. Обычно это случалось по просьбам присутствующих в конце недели, когда Маринич отдыхал в кругу близких друзей. Нынешним вечером он также собирался расслабиться в своем ресторане и спеть несколько песен в стиле ретро, что особенно ценилось женской половиной посетителей.
