Брайан Стеблфорд - Город Солнца
С другой стороны, это мог быть полный контроль хищника над жертвой - все те же преимущества, но действующие исключительно в интересах побегов и их совершенно гипотетических независимых личностей, родившихся в присвоенных мозговых клетках.
Такие личности, если они существовали, имели бы некоторые существенные преимущества перед их первоначальным вариантом. Изменчивость. И свободу от морали. И единственным ограничением их потенциальных возможностей и разума было бы то, на сколько большими они смогли бы вырасти. Сколько вещесва чёрного паразита мог содержать каждый человек? Какого рода дополнительную биомассу мог прокормить человеческий апетит в дополнение к своей собственной. Я снова подумал о Земле. Я видел некоторых с очень большим апетитом - и видел людей таскавших на себе просто поразительные излишки биомассы - даже с угрозой для своего собственного здоровья.
Даже, если всё это так, подумал я, то могло быть и хуже. Предположим, что нечто подобное развилось на Флоре, где всё вырастает до гигантских размеров...
Холмы на западном берегу реки, по мере нашего продвижения, отступали к горизонту, и вскоре слева от нас раскинулась огромная плоская равнина. На дальнем берегу мы по-прежнему могли видеть вересковые пустоши вдоль долины реки, но небо было серым и затянутым тучами, и вершины холмов размывались клубящимися облаками.
Растительность была странно пятнистой, тёмные и светлые оттенки зелёного контрастировали друг с другом, образуя своего рода мозаику. Там где имелись деревья, они по большей части имели тенденцию расти небольшими группками - были одна или две небольшие рощи, но ни одного леса. Мы пересекли несколько маленьких ручейков и потоков, несших воду от дальних притоков речного бассейна. Сама же река в этом месте была широкой и медленно текла своим руслом.
Пока мы оставались вблизи речного берега, мы видели в избытке проявлений дикой природы. Я видел несколько стад крупных травоядных некоторые принадлежали к тому же виду, что и наши животные. Мы проехали мимо одного из стад, пришедших к реке на водопой. Они не выказали никаких признаков страха. Я с интересом отметил, что только около половины животных имели заметную поросль под косматой шерстью. Было возможно, что некоторые животные были инфицированны та, что это было не заметно, но я проехал достаточно близко от двух из них, чтобы удостовериться, что никакие чёрные линии не скрываются под их шерстью.
Степь была обильно изрыта норами, приндлежавшими мелким млекопитающим, и мы часто видели группы этих животных, питающихся в зарослях высоких растений, встав на задние ноги и балансируя хвостами, чтобы дотянуться до растущих побегов. Эти животные были так распространены, что они должны были быть основной силой, поддерживающей экологическое равновесие в долине реки, не давая слишком разрастаться кустарникам и деревьям, чтобы те смогли образовывать леса.
Дважды я видел хищников, напавших на группы в то время как те питались, оба раза успешно - но эти хищники были такими же маленькими, как и их жертвы: длинные, вытянутые зверьки, похожие на ласок. Не было никого, похожего на волка - или даже на лису.
Не было никаких очевидных признаков того, что люди когда-либо проходили этой дорогой. Я решил, что экспеджиции за металлом и пластиком с кораблей должны были быть редки, а ничто другое не могло привлечь людей города сюда. Камень, который они использовали в городе, добывался в карьерах и откосов обрывов вджоль морского побережья, а также в холмах к северо-востоку от города в дальнем конце речной долины. Затем камень доставлялся вдоль побережья и вверх по реке баржами.
Когда в наше поле зрения попало ещё одно стадо яко-оленей, я снова подъехал к Слуге и сказал: - Если бы сейчас появились волки и напали на стадо, что бы вы стали делать?
- Лучники убили бы волков, - ответил он.
- А если бы стая начала убегать - стали бы вы преследовать их?
- Нет.
- Почему? Ведь они просто вернулись бы, как только бы вы уехали, или напали бы на другое стадо. Вы не можете навсегда лишить их добычи.
- Мы неможем предотвратить каждый акт убийства, происходящий в природе, - невозмутимо сказал он. - Если мы находимся рядом, тогда правильно, если мы вмешаемся. Но мы не можем систематически уничтожать хищные виды.
- Пока, - сказал я.
На этот раз он ничего не ответил.
Я продолжил за него. - {Может} настать время, когда у вас появятся и возможности и время... может не для того, чтобы освободить весь мир от хищников, но, по крайней мере, развести массу стадов на этих землях. Разве это не причина, чтобы вам расшириться в эту сторону?
- Это, - заявил он, - решать Самому.
- Но это не противоречило бы принципам Самого - устроить подобный погром, не так ли? Если бы это {было} возможно - ограничить численность хищников, привести их виды к полному вымиранию - вы бы сделали это, ведь так?
- Они хищники, - прозвучал ответ.
Он не обладал духом истинного консерватора. Его представление о морали - морали Самого - не распространялось на хищников. Мне подумалось, знал ли он, что когда представлялась возможность, я и сам бывал отчасти хищником. Я заподозрил, что знал - эти люди не забыли то, что их предки знали на Земле, а просто упрятали в глубь своего мозга, а кое-что отбросили, считая это мусором. Но я, по крайней мере, являлся исправимым хищником. Если бы пришлось, я мог существовать на растительной диете плюс рыбе, совсем как они.
- Некоторые из этих животных не имеют компаньонов, - заметилд я. - Они что - обладают иммунитетом? Или существует своего рода ограничение на распространение паразита в природе?
Я не слишком многого ждал от ответа на этот вопрос. Я понимал, что он не собирался мне говорить ничего, что мог знать об иммунитете. Но то, что он сказал, было очень странным.
- Ничто здесь не устроенно Самим.
Мне пришлось осмыслить сказанное в течение нескольких секунд, и он попытался увеличить дистанцию между нами, понуждая своё жэивотное свернуть левее. Я повернул своё в ту же сторону.
- Вы говорите, что даже зараженные паразитом животные здесь чем-то отличаются от этих одомашненных? - Спросил я. - Вы хотитие сказать, что вы причисляете и животных к своей Нации Самого?
- Мы являемся одной Нацией, - ответил он. Это было не совсем однозначное {да}, но это не было и однозначным {нет}. И конечно, если я ошибся, подошло бы однозначное {нет}.
{Право голоса у быков}, - подумал я. - {А почему бы, чёрт побери, и нет? Они ведь таскают плуги и телеги}.
Но быки были тупыми. Если бык плюс компаньон и прибавляли что-то полу-разумное, дополнительный вклад мог исходить только от чёрной поросли. Но каким образом? Если дикие быки, которых мы видели здесь, с паразитами или без, были исключены из этого сообщества, то чем отличались домашние?
