Сергей Герасимов - Помни о микротанцорах
– Это здорово, – сказал шеф, – и последний вопрос: вы будете работать?
– Да ладно, я буду работать, – ответил Гектор, – конечно буду.
– Что вас подтолкнуло к этому?
– Наверное, личные причины.
– Да ну?
– Я могу ничего не делать, но я не могу заставить себя не думать. Я думал, думал, и нашел ответ. И теперь я знаю, что у короля растут рога.
Огромные и ветвистые.
– И вы решили поделиться с нами?
– Что-то вроде того.
– Тогда просветите меня, – сказал шеф.
– Приблизительно так: в хромосомах человека есть определенная молекулярная структура, которая не служит организму, а наоборот, мешает. То есть, она служит кому-то другому. Это что-то вроде триггера, спускового крючка или кнопки. Эта структура, когда она включена, является управляющим устройством, которое передает приказы, изменяет наше поведение или даже биологические функции. Я не знаю, кто передает эти приказы и в чем они заключаются. Но самое веселое не это.
Самое веселое состоит в том, что эта штука явно искусственная, но сделана не людьми. Человеческая техника пока не может такого создать. И еще долго не сможет. Тогда кто?
– И кто же? Инопланетяне?
– Не имею представления. Человек отпадает полностью. В инопланетян я не верю, но они могли бы это сделать. В бога я верю чуть-чуть. Если бы я верил сильнее, я бы сказал, что бог специально сделал нас такими, чтобы иметь возможность хорошо управлять нами, при нужде. Но богу это не нужно. И потом, здесь нет ничего сверхестественного. Это больше всего напоминает техническое устройство. Обыкновенное техническое устройство, только сделанное на слишком высоком уровне. Просто как микросхема, вставленная в нас. С тех пор, как я об этом узнал, я чувствую себя роботом Васей.
Он помолчал, глядя на стрижа, который подлетел к открытому окну и сел на подоконник.
– Я не вижу, чтобы вы удивились. Вы мне не верите?
– Я видел в жизни много странного, – сказал шеф. – И надеюсь еще увидеть, если повезет. Но, если честно, то, что вы мне рассказали, для меня не новость.
Я даже знаю кто вставил эту микросхему… Это не инопланетяне, это хуже… Смотрите, больная птица.
– Вообще-то, я могу ее выпустить хоть сейчас, – сказал Валин. – Она уже совсем созрела. Могу подержать еще пару дней, если надо, но не больше. Видите, какая она большая. А какие мышцы – слишком мощные для женщины, особенно на руках. Конечно, я давал ей питание по максимуму. Иначе она бы вырасла поменьше. Красавица.
Существо в ванне было покрыто морщинистой красной кожей, блестящей на свету. По всему телу неравномерно расла редкая черная шерсть. Существо постоянно шевелилось и ванна вздрагивала от внутренних толчков.
– Я не вижу наружных креплений, – сказал Гектор, – это против всех инструкций. Вы с ума сошли?
– Это потому, что у нас не было ванны для выращивания человека. Пришлось приспосабливать маленькую.
– Конечно не было. Но посмотрите, как она возбуждена. Она же выдавит переднюю стену, если упрется руками и ногами.
Существо, как будто услышав последние слова, уперлось руками в прозрачную стену и кожа на больших ладонях побелела. На пальцах были ногти примерно сантиметровой длины.
– Видите, она слабенькая, – успокоил Валин.
– Это потому, что она еще не может контролировать свои мышцы. Но достаточно одного случайного толчка.
– Тогда начинаем откачивать жидкость, – сказал шеф. – На всякий случай, дайте ей транквилизатор, пусть успокоится. Но немного, не надо ее глушить. Я хочу видеть, как она будет себя вести в первые минуты жизни. То есть, пусть она хотя бы перестанет сейчас брыкаться.
Они сели на скамью и несколько минут сидели молча. Валин запускал систему рождения и что-то говорил вполголоса сам себе; он имел такую привычку.
Остановился, вытер лоб, надел очки.
– Автоматика не работает, – заявил он, – придется вытаскивать ее из ванны на руках.
– Сколько она весит?
– Девяносто два кило.
– Справимся.
Рождение клона обычно проходит проще, чем рождение человека, но все равно занимает несколько часов. Спешить было некуда. Гектор осматривал помещение.
Обыкновенный подвал, пожалуй, слегка увеличенный, раскопанный в глубину – отсюда шесть лишних ступенек на входе. Строили давно, потому что пол сильно стерся, а пластик потемнел. Строили еще прошлые хозяева, общество вегетарианцев, или еще кто-нибудь до них. На полу вдавленности от ножек мебели, стоявшей когда-то, и несколько пятен – так, как будто пролили что-то горячее или кислоту. Скорее всего, раньше здесь было какое-нибудь хранилище бумажных документов со многими стеллажами. Под потолком в углах – четыре стерилизационных кондиционера (стандартные СК-6) и еще один излучатель для обуви на входе. Удобная штука, заменяющая бахилы, стерильную обувь. Он стерилизует подошвы каждого входящего человека. Если кто-то вздумает войти босиком, на ступнях останутся ожоги.
Несколько шкафов с инструментами и полный набор приборов. Вторая дверь.
– Там операционная, – сказал шеф, заметив его взгляд, – там еще две комнаты: операционная и «холодильник».
Гектор кивнул.
– Вы неплохо подготовились. Это и есть та проблема, которую вы собирались мне подсунуть? Это чудище из ванны?
– Это только маленький кусочек проблемы.
– Генная модификация?
– Нет. Как точно заметил господин Валин, эта штука совсем не человек, а нечто, притворяющееся человеком. Кстати, она может оказаться очень сильной. Еще и поэтому я остановилсвой выбор на вас. Вы в некотором роде военный специалист, а господин Валин – он всю жизнь занимается боевыми искусствами, это его хобби.
– Это не хобби, а способ жизни, вы неправильно сказали, – мягко возразил Валин.
Валин был небольшого роста, полноват, весь какой-то мягкий, округлый, хотя совсем не дряблый. Большие скромные глаза под стеклами очков. Не скажешь, что в этих глазах светится острая мысль, никак не скажешь. Но и тупым его тоже не назовешь. Он как бы придавлен чем-то тяжелым. Как еще живая лягушка, на которую сверху положили большое тяжелое лабораторное стекло. Шевелит лапками, но сдвинуться с места не может.
– Я это знал, – сказал Гектор, – вас сразу выдают косточки на пальцах.
Сколько часов в день вы тренируетесь?
– Четыре. С пяти до семи утра, с трех до четырех дня, с одиннадцати до двенадцати ночи. Я сплю только четыре часа.
– Это больше похоже на религиозный ритуал, чем на тренировку.
– Это и есть ритуал, – ответил Валин.
Сейчас Гектор понял, чего не хватает этому человеку, катастрофически не хватает: чувства юмора. Валин вообще не умел улыбаться. К любой жизненной мелочи, к любому слову или действию он относился с уморительной серьезностью миссионера, приехавшего в незнакомую страну и вежливо выслушивающего ту чушь, кторую несет первый попавшийся на дороге оборванец.
