Артем Петров - Старая война – лишь прелюдия к новой
— Может, подать на него в суд?
Какое же наивное предположение…
— И что? — грустно спросила девушка — Он способен замять любое дело в своем отношении. Даже если он действительно замешан в грязных делах, на которые идет ради какой-то высшей цели…
— Да уж, невесело… — тут больше нечего сказать.
— Ты меня сразу заинтересовал — неожиданно сказала Вероника.
Я в этот момент имел неосторожность делать глоток зеленого чая, который поставили на стол, когда мы только вошли, от чего едва не поперхнулся.
— Приятно слышать — пришлось ляпнуть то, что первое пришло на ум — Могу я узнать чем? Ты тоже сразу заинтересовала меня…
Ответный комплимент, пусть и поздний, но тем не менее нужный. В ответ на эти слова Вероника сдержанно улыбнулась, слегка раскрыв пухлые губы, намазанные прозрачным блеском:
— Ты… — Тейлор задумалась, присматриваясь, словно увидела в первый раз — … будто лишний здесь, в этом мире. Неизвестно, при каких обстоятельствах ты сюда попал, но выделяешься. Выделяешься среди своих напарников, среди остальных полицейских, даже среди простых американцев. И этот странный акцент… Определенно славянский.
Я вновь поперхнулся, на этот раз не чаем. Разумеется, все, что сказано, видно невооруженным глазом. Но, черт возьми, не сразу догадаешься, что делать в такой ситуации. Буду отпираться или промолчу — только подкреплю подозрения. Правду говорить тоже нельзя…
— Я не могу рассказать многого… Просто… — я запнулся.
Очень не хотелось оттолкнуть от себя привлекательную девушку. И не только потому что она единственное светлое пятно в этой в полной грязи и неволи жизни…
— Есть обстоятельства, против которых нельзя идти, и есть прошлое, о котором иногда лучше не вспоминать.
Прекрасно. Теперь в худшем случае она подумает, что я беженец какого-нибудь конфликта или нелегальный иммигрант, сумевший выбиться в люди. И это должно вызывать сочувствие, учитывая, что перед ней моя репутация не запятнана.
— Понимаю — согласилась девушка.
Когда-нибудь я ей точно расскажу… Когда-нибудь…
Неожиданно рядом с рестораном раздался громкий гудок автомобиля. И я, и Вероника подпрыгнули от неожиданности.
Это оказалась полицейская машина. А за рулем сидел никто не иной, как капитан Ладлоу.
— Снова решил поиграть в папашу… — устало и с сожалением вздохнула Вероника — Дай мне свой номер телефона — мне нужно время, чтобы уладить это. Если, конечно, ты хочешь продолжить этот вечер — в ее глазах блеснули понятные любому мужчине искорки.
Мы незаметно обменялись телефона, и девушка вышла из ресторана, демонстративно поцеловав меня в щеку назло отчиму.
Когда она села в его машину, я расплатился, и вышел наружу. К сожалению, они уехали очень быстро. Хотелось подобраться поближе и узнать, что там решил наплести этот коп. Ведь ясно, что будет пытаться настроить девушку против меня. Значит, либо звонка не будет, либо придется все объяснять самому…
Я отправился бродить по улицам города, пока не получил через полчаса смс. Мы договорились о новой встрече.
Место на этот раз выбрано глухое, но живописное — порт, с пирса которого открывался чудесный вид на город. Вероника подобрала меня по дороге уже на своей машине. И сразу стало ясно, что разговор с отчимом был тяжелый.
— Я так полагаю, он был в ярости? — после долгого молчания спросил я.
— Еще как — вздохнула Тейлор, откинувшись на сиденье — В принципе, он придирался к любому парню, с которым я встречалась… Но в этот раз он меня удивил…
— У нас с ним был неприятный разговор в комнате для допросов, вот он и злится — махнул рукой я.
Вероника внимательно на меня посмотрела, скорее даже с укором:
— Он параноик. Когда у его машины спустило два колеса, он тут же начал всех подозревать, и даже просматривал записи с камер наблюдения. Но такие вещи он никогда не берет из ниоткуда. У вас троих правда большие связи с преступниками?
Черт… Вот так просто не отвертеться. Но тем не менее, я поражался ее мужеству. Приехать вместе с тем, кого она подозревает в преступлениях в безлюдную часть города, где никто не увидит убийства… Черт, будь на моем месте, например, Фернандо, она бы не уехала отсюда живой.
С другой стороны наверняка Тейлор уверена, что мы ничего ей не сделаем, потому что ее отец организует такие проблемы, что мало не покажется никому. Да и она вполне может за себя постоять. Против человека разумеется…
— Как ты думаешь, я смогу ответить честно? — поинтересовался я.
— Я повидала на своем веку подонков. Но ты на них не похож, но при этом вписываешься в кампанию Митчелла и Оуэнса. И вдобавок вас прикрывает шеф полиции. Откуда вы? ФБР? Министерство юстиции?
— Это не важно — отведя взгляд. ответил я.
Может отчим отправил ее все это выяснить? По его виду ясно, что он еще тот планировщик и мастер интриг. Нет, это глупо. Тогда бы мы поцеловались взасос еще в ресторане. Ведь нет другого способа вытащить сведения… И тем более этот прием на мне работает плохо.
Нет, Вероника хочет знать для себя, кто я есть. Достоин ли ее внимания. Но с другой стороны нужно беречь тайну…
— Я не могу тебе этого рассказать — честно признался я — Единственное, что я могу сказать — это делается не для личной выгоды, а во многом для безопасности граждан этого города… Хотя, я не думаю, что ты поверишь в это…
— Не поверю — также честно ответила Тейлор — Потому что не представляю, как имея связи с бандами и с мафией вы обеспечиваете безопасность граждан. Ведь вашу схему ты мне не расскажешь. Но я верю, что ты делаешь это не ради личной выгоды.
Я еле сдержался, чтобы не ляпнуть, что вообще не имею никакой свободы, но сдержался. У меня еще не так много проблем…
Все остальное время мы молчали, глядя на закат с пирса. Когда солнце скрылось за горизонтом, я решился накрыть ладонь девушки своей, и не встретил никакого сопротивления. Но дальше не пошел. Обычно в отношениях с противоположным полом я вел себя весьма самоуверенно и нагло. Но здесь с Вероникой это не сработает, и спешка здесь ни к чему…
Мы расстались лишь поздно ночью, и оба были уверены, что это не последняя встреча…
Лос-Анджелес. 27 сентября. 2009 год.К сожалению в последующие дни так часто встречаться с Вероникой не удавалось. Одна встреча раз в четыре дня это слишком мало.
Тем не менее напарники уже давно поняли, что я неравнодушен к девушке, и давали немного свободы. Вряд ли это по доброте душевной. Наверняка надеялись, что мне удастся выяснить что-нибудь про ее отчима. Но я же наплевал на их надежды. Меня больше волновали отношения. Они не текли вяло, просто мы не торопились, присматривались друг к другу. В последний раз дело дошло до поцелуя, где мне стоило огромных усилий сдержаться, чтобы все не испортить…
