Уильям Беркетт - Спящая планета
— ОЧЕНЬ ХОРОШО. ЧТО ТЫ ВЫБРАЛ, ТО И ПОЛУЧИШЬ.
Авиетка снова спланировала к окну, и череда выстрелов смела жалюзи, открыв взору широкое пространство голубого неба. Риерсон с удивлением увидел, что утро закончилось и солнце стоит почти на полуденной высоте.
Он знал, что вечера никогда не увидит.
Глава десятая
— Знаешь, — дружелюбно сказал Донован общительному охраннику, который ставил его поднос с пищей на маленький столик в его камере, — ты выглядишь, как человек, который происходит из семьи со старинными военными традициями.
Лларанец замер, как будто звуки голоса Донована превратили его в камень. Затем он медленно повернулся и взглянул на землянина. У охранника не было обычной дубинки полицейского, но взамен был лучевой пистолет в открытой кобуре, и похоже было, что он готов его применить.
Было видно, что лларанец впал в замешательство. Он знал, как стрелять, мог применить пару ловких приемов джиуджитсу, и Доновану было бы несдобровать, несмотря на то что физически он был сильнее, но в том, что отличало человека от машины, этот экземпляр явно был не из лучших. После некоторого размышления Донован решил, что он, вероятно, слабоумный.
— Да… происхожу, — сказал слабоумный, — что из этого?
— Ну, спорю, что у тебя много родственников в армии.
— Правильно, — признал слабоумный осторожно.
— Но ты самый лучший из них, правда?
Лларанец непроизвольно покраснел, явно довольный этой похвалой:
— О нет, они гораздо лучше, чем я.
— Ты скромничаешь, — настаивал Донован, — иначе почему же тебя выбрали для этой опасной миссии, а твоих родственников не включили в списки? Их ведь не включили, правда? — Донован пристально посмотрел на него. — Правда?
— Ну… нет. У меня во флоте родной брат и два двоюродных.
— Здесь? На Земле?
— Йио, и еще один двоюродный брат на Венере. — Это прозвучало гордо.
Донован принял скорбный вид:
— Это очень плохо. На самом деле очень плохо.
— Разве? — Глаза лларанца стали круглыми.
Этот, решил Донован, был еще хуже, чем Свитта. Делал глаза блюдцами в ответ на всякую чушь.
— Почему это очень плохо?
— Я помог бы тебе сохранить родственников. Но если ты попытаешься их предупредить, твои начальники могут сделать вывод, что это не вполне патриотичный поступок, подрыв морального духа и все такое прочее. Но опять же, они твои родственники…
— Ты должен сказать мне!
Подняв глаза к потолку, Донован сделал вид, что сдается.
— Будь потвоему. Эти родственники — они работают внутри кораблей или снаружи?
Он старался показать тоном, как было бы плохо работать снаружи.
Охранник, крепко попавшийся на крючок, сглотнул:
— Снаружи.
— Тогда плохи их дела. — Донован произнес это просто и безапелляционно.
— Плохи? — Голос лларанца стал чуть громче шепота.
— Боюсь, что так.
— Но почему? Что они сделали? Что…
— Они ничего не сделали — дело не в них. Ваши начальники — вот кто сделал это, и я думаю, что они должны бы быть наказаны… а не безвинные солдаты. Но, — он передернул плечами, — у меня не много влияния на исполнителей, раз я все еще в своем смертном теле и все…
— Исполнители?
— Ты знаешь… духи мертвых. Неужели твой командир ничего не сказал тебе об этом?
Лларанец отрицательно замотал головой:
— Меня только спросили, какой я веры. Когда я сказал им, я получил это назначение.
— Значит, тебя не информировали?
Снова отрицание.
Донован выглядел озабоченным.
— Тогда я сказал слишком много. Они не хотят, чтобы ты знал о дедушке. Ты знаешь, это старая политика: не обращать внимания, и пусть оно идет своим чередом. Ты веришь, что так лучше?
— Йио, не верю. Если прятать голову, как скура, то положение будет еще хуже, когда выглянешь, чтобы вдохнуть воздуха. Надо встречать опасность лицом к лицу.
— Именно! — воскликнул Донован. Потом застыл в удрученной позе. — Но…
— Но — что? — переспросил озабоченно лларанец.
— Как можно победить жаждущего крови призрака? — Донован взглянул вверх. — Ты знаешь?
— Надо испепелять их! — Рука солдата легла на пистолет.
— Но как ты испепелишь того, кого не видишь? Ведь… старый дедушка может появиться в любую минуту — он может стоять прямо сейчас за твоей спиной, дышать тебе в шею, а ты не узнаешь об этом, пока… — он со значением провел ребром ладони поперек горла, — вжжжик!
Лларанец вздрогнул, как будто и правда уже почувствовав кровь, хлещущую на его погоны.
— Но я ничего не сделал…
Гдето хлопнула дверь камеры, и душераздирающий крик пронесся эхом по коридору. Донован напрягся, лларанец принял боевую стойку, вскинув пистолет и озираясь по сторонам. Ничто не мешало быстро стукнуть его по голове и рвануть на свободу, но Донован не воспользовался этой возможностью. Убежать сейчас означало погубить его тщательно разработанную кампанию насаждения страха.
Тяжелые ботинки протопали к его камере, сопровождаемые сопением и шарканьем. Раздалось гудение, звук электрического разряда — и снова дикий крик. Охранник замер, пистолет неуверенно покачивался в его руке.
— Вага, фрамбуль! — раздалась резкая команда. — Вер!
— Я иду, ты, трусливое оранжевое чучело. Но погоди, язычник, сын Сирри, ты получишь свое…
Кьюхэк!
— Наглый рекк! Ты осмеливаешься всуе поминать имя Сирри своим грязным ртом?
— Ты просто напрашивался на это, ллари. Просто напрашивался…
— Молчать!
Процессия проследовала мимо его открытой двери, и Донован выпрямился. Это был землянин! Его тащили на цепи за шею, он был тяжело ранен, а перед этим, без сомнения, подвергнут действию электрохлыста, который держал в руках мускулистый сержант-охранник. Увидеть другого землянина после всего, что произошло…
Охранник опустил свой пистолет, сбитый с толку. Это явно было столь же неожиданно для него, как и для Донована. Настроение момента было нарушено, созданные воображением призраки убрались по своим углам, и реальность восторжествовала.
Два охранника остановились перед камерой, посторонились, чтобы пропустить троих офицеров. Одним из них был СаДзалла Сарак, двое остальных — лейтенанты с кометами — значками ВВС.
— Это еще один, — сказал Сарак, — его и Шея надо доставить на «Рисстайксил» по прямому приказу генерала Сарно.
Донован слегка напрягся, когда услышал два знакомых слова: Сарно и рисстайксил. Сарно — не Мартак Сарно, конечно, — тот помпезный пузырь на Рисстайре умел только передвигать бумаги по столу. И рисстайксил — цветок Рисстайра, на языке, известном очень немногим за пределами той планеты. Два знакомых слова в одном предложении. Чертовское совпадение, если это было совпадением.
