Александр Мееров - Право вето
— Зачем вы сели в автобус? — спросила Инса тихо, не поворачиваясь, и Крэлу показалось, что она не только спрашивает, но и, размышляет вслух. Может быть, и себе она задает вопрос: «Зачем он едет со мной?» Как и в первую их встречу, в ее словах, в интонации, с которой она эти слова произносила, чувствовался второй, скрытый смысл.
Крэл не ответил, и поступил правильно. Инсе, видимо, понравилась его застенчивость.
— Как вы доберетесь обратно? Этот автобус не вернется: шофер живет в Рови, а попутных машин почти никогда не бывает. Зачем поехали?
Это уже прозвучало мягче, даже заботливо.
Крэл пожал плечами.
— Очень хотелось проводить вас… Побыть немного с вами.
Крэл проводил ее до дому. У калитки она остановилась. Крэл не раздумывал над тем, как он проведет ночь в чужом поселке. Ему просто было хорошо. Хорошо оттого, что стоит около нее, смотрит ей в лицо. Ничем не примечательное и чем-то привлекающее. Приятно было болтать с ней, и время шло незаметно, легко…
— Поздно уже.
— Вы устали, Инса, а теперь из-за меня поздно ляжете.
— Я держусь всю неделю, а вот в субботу… Ну ничего — отдохну и снова буду бодрой. Как и всегда.
— Надо найти работу полегче.
— Легкой работы не бывает, а то, что хочется, не дается в руки.
Крэл стал горячо и вместе с тем довольно путано рекомендовать ей, как бы следовало изменить жизнь, сделать ее лучше, интересней. Инса кончиками пальцев коснулась его плеча и, улыбаясь, остановила. Отвечала она трезво, деловито. Что-то не по летам мудрое было в ней, рассудительное, даже покровительственное, но совсем не обидное.
— Вы хотите добра мне, — закончила Инса. — За добрые слова спасибо. Только вот почему… почему вы так участливы, мне не понятно.
— И мне тоже.
Оба рассмеялись. Непринужденной, естественной — по Крайней мере так показалось Крэлу — была ее реакция на это признание.
Инса стала серьезней и сказала:
— Вот вы смеетесь, забыли сейчас обо всем неприятном, а вам ведь самому трудно, тревожно.
— Вы, оказывается, наблюдательны. Мне и в самом деле трудно. — Крэл взял ее за руку, но она мягко высвободила свою маленькую, немного шершавую и крепкую. — Очень трудно бывает, когда от твоего решения зависит судьба, а то и жизнь многих людей. Тяжело бывает, когда подумаешь, что сделанное тобою кто-то может использовать во зло.
— Зла еще много на свете. — Инса сказала это так, словно речь шла о росшей вокруг траве, понимая, как просто всё в жизни и как сложно. От ее обыденных, житейских примеров у Крэла почему-то стало легче на душе.
Вечер был теплый, прозрачный, хотелось, чтобы он длился без конца. Говорить с ней было хорошо, хорошо было и молчать.
Молчание она прервала тихой просьбой:
— Я пойду?..
Крэл протянул к ней обе руки, но вдруг вскрикнул и с силой ударил себя по шее.
— Что с вами?
Крэл не ответил. Задрав голову, он с ужасом смотрел вверх, словно искал что-то над собой, хватал воздух руками, отмахивался. В свете уличного фонаря Инса увидела стайку налетевших комаров, кружащихся над ними, и не могла понять, почему Крэл вскрикнул так, будто в шею ему вонзили нож.
— Вы настолько боитесь боли?
— Нет, нет. Конечно, не боюсь, но я… я вспомнил… Вспомнил страшный случай. На миг мне показалось… Впрочем, не надо об этом. Хорошо? Простите, Инса.
Она взяла его за руки, мягко привлекла к себе, и как-то само собой получилось, что он припал губами к ее немного обветренным тугим губам.
Через миг она была по ту сторону калитки.
— Нет, нет, мне пора.
Крэл побрел к автобусной остановке. Там было тихо, пустынно. Одинокий фонарь освещал площадь скупо, и Крэл не заметил большой «крэйслер», стоявший под деревьями.
В Асперт Крэл не попал и в следующую субботу. Он уже садился в автобус, когда почувствовал, как кто-то тронул его за рукав.
— Инса?! — возглас был радостный и вместе с тем удивленный. Крэл спрыгнул с подножки.
— Сегодня вы так рано в Асперт? Вы же обычно ездите автобусом, который уходит после моего. Не захотели подождать? — Крэлу послышался укор в этих словах Инсы.
— Я спешил, — Крэл замялся. — Мне надо… надо повидаться в Асперте с человеком, который…
— Я не хотела вас задерживать, не думала, что вы выйдете из автобуса. Ах, как скверно получилось!
Асперт был забыт. Вышло так, что и без поездок в горы болезнь Крэла не ухудшалась, а самочувствие, как он считал, стало великолепным. Иногда повышалась температура, но теперь он не обращал на это внимания. Тревога его охватывала только в институте. Он пытался даже что-то предпринять, но ничего толкового придумать не мог. Нолан ушел из института. Домашний его телефон не отвечал. Наконец Крэл всё же Дозвонился, но ему сказали, что профессор Альберт Нолан здесь больше не живет.
Крэл не мог разобраться в случившемся. Как же всё это произошло?
В последние месяцы он ни разу не пропустил возможности побыть с Ноланом в Асперте, ценил каждую встречу с ним, бывало, всю неделю жил воспоминаниями о вечере, проведенном в уютном пансионате, а когда такая встреча стала особенно нужной, он оказался в Рови… Делалось тоскливо от этих размышлений, и тогда особенно тянуло к Инсе.
Однажды вечером, когда он выходил из института, к нему подошел незнакомый человек, сунул в руку записку и скрылся. В записке значилось:
«Дорогой Крэл!
Почему Вы больше не бываете в Асперте? Я так ждал Вас. Очень нужно было встретиться. Пожалуйста, приезжайте в субботу.
Ваш Альберт Нолан».
К концу недели Крэл понял, как ему трудно придется на автобусной станции и, боясь смалодушничать, выехал в Асперт в пятницу.
Долгий субботний вечер он провел на террасе, стараясь не пропустить приезд Нолана. К полуночи стало холодно, Крэл решил, что встреча так и не состоится, с тоской всматривался в темноту, пытаясь разглядеть внизу, в долине, огоньки Рови. Огней поселка он не увидел. Они мерцали только в ясные, кристально тихие ночи. Что там? Ждет? Конечно, ждет. Очень нужная теперь и до сих пор непонятная… А он, он здесь… Зачем? Ах да, подмененный протокол, необходимость лгать, скрывать… Вокруг совершается что-то отвратительное. Гадкое и страшное. Почему нельзя вот так, просто беззаботно жить в тихом, увитом глициниями домике, наслаждаться жизнью чистой и бесхитростной? Почему столько грязи вокруг и обычные человеческие чувства, тяга к любимому существу омрачены необходимостью ввязываться в дела, кончающиеся муками и смертью?
Крэл ушел с террасы, отчаявшись встретить Нолана, и пошел к себе в номер. Открыв ключом дверь, Крэл стал искать кнопку. Когда вспыхнул свет, Крэл отшатнулся — в кресле сидел Нолан. Как же он попал в запертую комнату? Волнение — и подозрительность Крэла улеглись, когда он почувствовал тепло сухой крепкой руки, пожавшей его руку.
