Фредерик Пол - Джем
— Очень интересно,— наконец сказал он.— Бедняжка. Я знал ее еще с детства.— Нан не могла себе представить Мэгги Меннингер девочкой, но промолчала. Сэр Там продолжал: — И этот старый Год. Вы давно знакомы с ним?
— Лично я с ним не знакома,— осторожно сказала Нан, стараясь не солгать.— Но он крупный мужчина в делах культуры. Меня эти вопросы очень интересуют.
— Культура,— протянул задумчиво сэр Там. Казалось, он хотел искренне улыбнуться, но не позволил улыбке дипломата соскользнуть с лица — Вы очень милая, Нан,—сказал он и посмотрел на часы.— О, почти прилетели,— с сожалением сказал он. Но я надеюсь, вы позволите мне проводить вас в отель.
Утренняя сессия ООН была очень утомительной. У Нан не было времени даже для ленча. Она была занята редактированием переводов компьютера. Полуденная сессия тоже оказалась настоящей кошачьей дракой.
Дебаты на право ловли криля в Антарктике. Это была пища, поэтому споры были жаркими. Переводить приходилось очень тщательно, и Нан не могла расслабиться ни на секунду. В каждом языке находились свои названия для рыболовных судов, морских продуктов, моряков. Она переводила с трех языков: русского, болгарского и английского. Когда говорили на других языках, она молчала, но все равно напряженно прислушивалась. Головные боли буквально терзали ее.
Такова была цена за то, что оба полушария мозга были искусственно расщеплены, чтобы она могла легко постигать языки. Когда ей предлагали эту операцию, то не сказали, с какими мучениями это будет сопряжено. Впрочем, откуда им знать. Ведь если сам не испытал такой боли, тебе не понять мучения другого.
И хуже всего, что она очень устала и очень хотела спать. Сэр Там сопровождал ее до самой двери ее комнаты в отеле и даже попытался сунуть ногу в дверь. Руки его беспрерывно шарили по ее телу все время, пока они ехали в лимузине. Единственный способ избавиться от него, это сказать, что она смертельно устала и если сразу же не ляжет спать, то упадет с ног.
Итак, она уснула. И проснулась в полночь, понимая, что больше ей не уснуть. А что делать одиннадцать часов до начала утренней сессии?
Конечно, письмо Ахмеду. Несколько часов изучения неправильных глаголов английского языка. Еще час работать с магнитофоном для отработки произношения. Но затем она ощутила усталость. Сейчас бы хорошо пройтись по университетскому парку. Но он в Софии, за десять тысяч километров отсюда. В Нью- Йорке ей не найти свежего утреннего воздуха. Так что она вошла в свою кабину переводчика с таким ощущением, что она уже проработала целый день без отдыха.
Сейчас выступал сэр Там. Лицо его стало пурпурно-красным и он буквально кричал. Одной половиной мозга Нан думала, почему он кричит, в то время как вторая половина занималась автоматической работой по переводу. Странно, столько страсти, и все ради этой рыбы. Даже не рыбы. А мелкого рачка. Нан знала, что это продается в банках в виде серого порошка под названием белковый концентрат. Ясно, что это в пищу годится, но аппетита не вызывает. В богатой продовольствием Болгарии этот продукт не пользовался спросом.
Но сэр Там был крайне возбужден. Он кричал, что этот продукт жизненно важен для стран блока Горючего. И он должен быть предоставлен Блоку. Страны Блока уже создали большой флот для ловли и обработки криля в холодной Антарктике. Он сослался на Морское Право, на Британо-Португальский Договор от 1242 года. Он заявил, что криль абсолютно необходим сельскому хозяйству Англии, как удобрение для полей.
Здесь его прервал уругвайский делегат:
— Сельское хозяйство! Вы скармливаете протеин скоту!
— Конечно,—твердо сказал сэр Там.— У нас нет таких пастбищ, как в вашей стране. Чтобы накормить скот, нам нужно ввозить...
Кто-то из американской делегации громко и неприятно рассмеялся, и уругваец осуждающе постучал по столу.
— Значит, вы кормите животных, сэр Гулсмит? Но у нас есть свидетельство вашего министерства здравоохранения, что вы кормите крилем своих кошек и собак! Как это понимать?
Сэр Там мученически посмотрел на президента ассамблеи.
— Сэр, я должен просить, чтобы вы воздействовали на моих оппонентов и потребовали от них уважения ко мне.
Президентом был здоровенный негр из Ганы. Он ни разу не посмотрел ни на одного из ораторов. Он не поднимал глаз от стола, так как секретарь непрерывно подкладывал ему документы на подпись. Он сказал:
— Я прошу делегата Уругвая воздержаться от вопросов и замечаний, пока делегат Объединенного Королевства не закончит свое выступление.
Сэр Там благодарно поклонился ему.
— Благодарю. Но я уже почти закончил. Конечно, какая-то часть криля идет на корм домашним животным, другая часть на удобрение полей, третья - на добавление протеина в знаменитый английский биф. Но разве это предмет для разговора здесь? Я думаю, что никто из делегатов не может посягать на традиционные права Англии по ловле рыбы и криля в своих целях в международных водах и использовать их. Если нам никто не будет препятствовать в этом, заверяю вас, что с нашей стороны никаких инцидентов не будет. Мир будет сохранен.
И он сел на место, почтительно поклонившись президенту, сардонически улыбнувшись уругвайцу и весело подмигнул Ане, сидящей в кабине переводчика. Она чуть не задохнулась от негодования: до чего же легкомысленный субъект! Однако сэр Там тут же стал серьезным и начал что-то писать, даже не обратив внимания на то, что президент закончил подписывать документы, со щелчком застегнул портфель и сказал:
—- Мы получили сведения, что выступление следующего делегата будет длинным. Сейчас уже четыре часа, поэтому я предлагаю перенести дебаты на завтрашнюю утреннюю сессию.
B зале поднялся шум. Нан откинулась на спинку кресла, потерла виски. Затем она поднялась, чтобы быстренько перекусить, потом — спать, долго спать.
Нет. Ничего у нее не вышло. Когда она вышла из кабины, к ней подошел посыльный и вручил записку от сэра Тама.
"Абсолютно необходимо, чтобы вы присутствовали на приеме и в ДВЛ. Я буду сопровождать вас".
Значит, отдыха не будет. Она могла бы отказаться от приглашения, но сэр Там заручился поддержкой главы болгарской миссии при ООН, и тот все равно бы заставил ее идти на прием.
Она быстро вымылась, оделась так, как ей казалось подходящим для случая, и вышла из отеля на улицу. В голове у нее непрерывно стучало. Она сказала свое имя охраннику у дверей ДВЛ. Тот сверился со списком, официально улыбнулся и пропустил ее.
Какой гвалт! Сколько дыма, запахов пищи и вина! И вот, конечно, сэр Там, с букетом в руке. Другой рукой он обнимал за плечи пухлого смуглого улыбающегося человека, которого Нан не сразу узнала. А ведь это был именно тот уругваец, которого сэр Там час назад обвинял в оскорблениях.
