Максим Шапиро - Школа
— Все это ужасно, но это не повод отрицать мораль! — воскликнула Лиза. Щеки ее пылали, — Отрицать стремление людей к добру!
— Иногда люди стремятся к добру по очень уж странным траекториям, — хмыкнул Дюпре, — Они почему-то считают, что с помощью морали можно всегда найти достойный выход из любой ситуации.
— Так и есть!
— Да неужели! Я могу разрушить твою веру во всемогущество морали буквально за несколько минут. Мы ведь уже все это проходили. Ты хочешь еще раз?
— Не можете!
— Хорошо. Проверим. Знаешь, как любили развлекаться мидорийцы в концлагерях? — по приказу Дюпре перед Лизой возникли голограммы детей лет пяти. По правую руку от Дюпре один мальчик, а по левую целая стайка ребятишек. Они смущенно улыбались, переминались с ноги на ногу и вообще выглядели очень реалистично, — Представь, что ты в концлагере, — потребовал Дюпре, — Я палач и садист. И вот я заявляю тебе, что ты должна решить, кто должен умереть. Этот единственный мальчик или вот эта группа из пяти детей. Тех, кого ты выберешь, я обещаю перевести из ангара смертников в ангар рабов и тем самым спасу им жизнь.
— Я отказываюсь выбирать!
— Тогда я убью всех. Медленно и мучительно. У тебя на глазах. А потом снова приведу детей. И снова потребую выбирать. И так много раз. А когда мне это надоест, то я убью и тебя. И? Что говорит тебе твоя мораль?
— Это нечестно!
— Конечно, это нечестно! Какой чести ты ожидаешь от палача в концлагере?! Так каков твой выбор?
— Я… Я не знаю… — едва прошептала Лиза.
— Разумеется, ты не знаешь. Ты ведь веришь в мораль. Но есть ситуации, в которых она перестает работать. Какое решение ты бы не приняла ты будешь чувствовать себя дерьмом, и никакая мораль тебя не спасет. В таких ситуациях ты должна отключить свою мораль, свои чувства и попытаться спасти наибольшее число детей. И на самом деле никакого выбора у тебя нет. Как нет его зачастую у наших политиков и солдат. Поэтому я хочу, чтобы каждый раз, перед тем как вы вздумаете осудить первых за то, что они дают санкцию на насилие, от которого будут гибнуть и невинные люди, а вторых за то, что они это насилие осуществляют, вы вспоминали сегодняшний урок и говорили себе, что иногда другого выбора просто нет. Но тебе этого никогда не понять пока ты не побываешь на их месте.
* * *После урока Лиза подошла к Дюпре.
— Что? — спросил он.
— Я хочу пройти факультативный курс.
— Он стрессоопасен для неподготовленных девочек вроде тебя.
— Я хочу! — упрямо повторила Лиза.
— Твое право, — пожал плечами Дюпре.
* * *— 16-й переговоры провалились. Наносите удар.
— Прошу подтверждения 7-й. Напоминаю на объекте маленькие дети!
— Немедленно наносите удар 16-й! Это приказ!
— Уточните приказ 7-й! Повторяю на объекте дети!
— 16-й твою мать! Стреляй немедленно, они вот-вот запустят ракету!
— Я не могу! Постарайтесь перехватить ракету!
— Ты что рехнулась там? Это транспространственная ракета класса "нырок"! Вероятность перехвата меньше 3-х процентов! На ней боеголовка из антиматерии! В радиусе ее достижимости 6 наших обитаемых планет! Будут миллиардные жертвы!
— Там дети!
— А на планетах не дети?! У тебя осталось меньше минуты времени! — диспетчер пропал из эфира и его место занял усталый полковник, — Девочка, в твоих руках миллиарды жизней вплоть до грудных детей, едва увидевших свет. Стреляй, девочка.
— Не могу, — прошептала Лиза. Слезы катились по ее щекам, но она не замечала их.
Зуммер когга известил ее о том, что ракета вырвалась из чрева базы и унеслась сквозь подпространство в неизвестном пока направлении. Полковник отключился.
Лиза сама уже не помнила, сколько она просидела в кресле пилота, свернувшись калачиком и обхватив голову руками. Звуковой сигнал сообщил ей что с ней опять вышли на связь. Лицо полковника было ужасным. Под глазами запали темные круги. Лиза ожидала, что он будет кричать на нее, но ошиблась.
— Планета "Лучик". Более трех миллиардов человек, — сухим безжизненным голосом сообщил ей цифры полковник, — И возможно тебе будет интересно узнать, что в момент удара на ней находились твои родители и сестра с племянницей. Твой отец в последний момент передумал и все же поехал на конференцию. Его коллеги говорят, он хотел показать родным одну из самых красивых планет нашего сектора.
— Нет! Не-е-ет! закричала Лиза, содрогаясь всем телом и разбивая в кровь руки о приборную панель, — Не-е-ет! — перед глазами потемнело, и она закрыла их.
* * *Первое что она увидела, открыв их, было озабоченное лицо Дюпре.
— Я предупреждал, что эмо-тренажеры могут быть стрессоопасны, — мрачно заявил он.
Заблокированная на время память медленно возвращалась к Лизе. Это все было нереально? Она была в вирте?! Родители и сестра с племянницей живы?!
— Вы…! — она вскочила на ноги, — Вы негодяй! И вдруг обхватив его руками, прижалась к нему и зарыдала у него на груди. Дюпре несколько секунд стоял столбом с крайне озадаченным выражением лица, а затем неуклюже обнял ее в ответ.
* * *— Вы что наделали! Вы ее сломали!
— Разве она не сдала экзамен на гражданский допуск? У нее 82 балла из ста. Многие родившиеся на Мирре имеют худший результат.
— Да плевать на ее результат! Она покинула Мирру! С родителями естественно! Это крах!
— Вам не угодишь, — усмехнулся Дюпре, — Вы ведь так хотели, чтобы она выдержала тест.
— Да ну вас! — отмахнулся Граф.
Дюпре не обиделся.
— Знаете, тот, кто услышал пение сирен, уже не сможет вернуться на Итаку.
— Что?! — не понял Граф.
— Съевший яблоко с древа познания никогда не забудет его вкус.
— Очень, очень глубокие мысли, — скривился Граф, — Вот только непонятно какого…
— Она вернется, — перебил его Дюпре.
— То есть?
— Умный человек не сможет жить среди зашоренных идиотов. Его от этого будет тошнить. А она очень умна.
— Вы считаете…?
— И полгода не пройдет как она, заодно притащив за собой на Мирру родителей, снова выйдет из здания космопорта.
— Вы знаете, а ведь она права. Вы и в самом деле самовлюбленный демагог.
Дюпре ослепительно улыбнулся.
— Я знаю. Уж я то знаю.
* * *— Так он не выполнял твое задание? — удивился полковник.
