Герберт Уэллс - Первые люди на Луне (пер. Толстой)
— Мне кажется, что они пытаются что-то нам растолковать.
— Я не могу повторить ни одного из их жестов. Вы заметили, как один из них все время вертит головой, точно человек в узком воротничке.
— Давайте и мы кивнем им головой.
Мы закивали головой, но это не оказало никакого действия; тогда мы попытались подражать другим движениям селенитов. Это как будто их заинтересовало, — во всяком случае, они стали повторять одни и те же движения. Но так как это, повидимому, ни к чему не привело, то мы прекратили свои эксперименты, и они тоже начали пересвистываться друг с другом. Затем один из них, поменьше и потолще, с большим ртом, неожиданно лег около Кавора, сложил свои конечности, точно они были скованы, и затем быстро встал,
— Кавор, — догадался я, — они хотят, чтобы мы встали.
Кавор глядел на них, раскрыв от удивления рот.
— Очевидно, — согласился он.
С большим усилием, со стоном, так как руки у нас были скованы, мы попытались встать. Селениты очистили место для наших неуклюжих движений и защебетали еще быстрей. Когда мы встали, тучный селенит подошел к нам, похлопал каждого из нас щупальцами по лицу и двинулся вперед к раскрытой двери. Мы поняли и последовали за ним. Мы заметили, что четверо селенитов, стоявших в дверях, были выше остальных ростом и одеты совершенно так же, как те, которых мы видели в кратере: в игольчатые шлемы и цилиндрические латы. Каждый из них держал копье с острием на конце и эфесом из того же темного металла, как и чаши. Они окружили нас, как стража, и мы вышли из темного склепа в освещенную пещеру.
Мы не рассматривали пещеру, так как все наше внимание было занято наблюдением за движениями и поведением селенитов и необходимостью контролировать собственное наше движение: иначе мы могли бы встревожить их излишней стремительностью. Впереди шел маленький толстый селенит, который показал нам, — что надо встать. Он жестами как бы приглашал нас следовать за ним. Его похожее на желоб лицо поворачивалось то к одному из нас, то к другому, с быстротой, в которой чувствовалось любопытство. Некоторое время, я повторяю, мы интересовались только поведением селенитов.
Наконец, перед нами открылась обширная площадь, и мы поняли, что тот гул, который мы слышали как только пришли в себя после отравления грибами, исходит от множества движущихся машин. Их взлетающие и вертящиеся части неясно виднелись над головами и между туловищами окружавших нас селенитов. Эти машины наполняли воздух не только волнами звуков, но и странным голубым светом, озарявшим всю площадь. Нам показалось совершенно естественным, что подземная пещера освещается искусственным светом; только потом, когда мы опять вступили в темноту, понял я значение этого света. Систему и устройство этого гигантского аппарата я не смогу объяснить, так как никто из нас не изучал его работу. Огромные металлические цилиндры мелькали один за другим в центре, их концы описывали, как мне показалось, параболу. Каждый из них, поднявшись до высокой точки взлета, выпускал поршень и погружал его в вертикальный цилиндр, увлекая вниз. Вокруг аппарата копошились фигурки селенитов. Когда каждый из трех поршней опускался, раздавались звон, рев, и из вершины вертикального цилиндра вытекало светящееся вещество, которое озаряло всю площадь, переливаясь через край, как кипящее молоко из кастрюли, и струилось сверкающим потоком в блестящий бассейн внизу. Холодный голубой свет походил на фосфорический, но блестел более ярко. Из бассейна он растекался по трубам.
Тук, тук, тук, тук, — отстукивали поршни этого непонятного аппарата, и светящееся вещество шипело и переливалось. Сначала аппарат не поразил меня своими размерами, но потом я заметил, как малы были рядом с ним селениты, и понял, как колоссальна пещера и машина. Я невольно с уважением посмотрел на селенитов, и мы с Кавором остановились, чтобы рассмотреть удивительный механизм.
— Поразительно! — воскликнул я. — Что это такое?
Озаренное голубоватым светом, лицо Кавора выражало глубокое раздумье.
— Нет, это не сон! Неужели эти существа… люди не могли создать ничего подобного. Взгляните на эти рычаги! Есть ли у них шатуны?
Толстый селенит прошел вперед, затем вернулся обратно и встал между нами и громадной машиной. Даже не взглянув на него, я понял, что он торопит нас идти. Он снова двинулся вперед, потом вернулся и ощупал наши лица, чтобы обратить на себя внимание.
Мы с Кавором молча переглянулись.
— Нельзя ли как-нибудь показать ему, что мы заинтересованы машиной? — проговорил я.
— Что ж, — ответил Кавор, — попробуем.
Он обернулся к нашему проводнику и улыбнулся, показывая на машину; потом показал на свою голову и на машину. Неизвестно почему, он решил, что ломаный английский язык может дополнить его жесты.
— Мой глядит на него, — заговорил Кавор, — мой думает его очень сильный, да?
Его поведение остановило на минуту спешивших куда-то селенитов. Они переглянулись друг, с другом, задвигали головами и зачирикали. Затем один из селенитов, сухой и длинный, одетый во что-то вроде мантии, в придачу к оловянному наряду, как у всех остальных, обвил талию Кавора своим слоновым хоботом и осторожно потянул его вслед за проводником, который снова двинулся вперед.
Но Кавор воспротивился.
— Мы можем сейчас с ними объясниться; они, быть может, воображают, что мы какая-нибудь новая порода животных, новый сорт лунных чудовищ, чего доброго. Нужно показать им, что мы разумные существа и интересуемся окружающим.
Кавор отрицательно покачал головой.
— Нет, нет, — говорил он, — мой не пойдет одна минута. Мой смотрит на него.
— Нет ли какой геометрической теоремы, которую вы могли бы привести по этому поводу? — спросил я Кавора, когда селениты скова остановились,
— Может, о параболе, — начал он, но вдруг пронзительно вскрикнул и отпрыгнул на шесть футов. Один из стражей кольнул его копьем. Я с угрожающим жестом обернулся к копьеносцу, стоявшему позади меня. Он отступил. Это вместе с неожиданным криком и прыжком Кавора смутило селенитов. Они отступили, разглядывая нас. В течение нескольких мгновений, которые показались нам вечностью, мы стояли, возбужденные, среди нечеловеческих существ.
— Он уколол меня! — воскликнул Кавор прерывающимся от волнения голосом.
— Я видел, — отозвался я.
— Проклятые! — обратился я к селенитам. — Мы не будем этого выносить! За кого вы нас принимаете?
Я быстро посмотрел направо и налево. Издалека, в голубом сумраке пещеры, к нам бежало несколько селенитов. Они были шире и стройней, один с большой головой. Пещера казалась огромной и сливалась с темнотой. Своды как бы подгибались под тяжестью каменных глыб, державших нас взаперти. Ни одного выхода из этого подземелья. Вокруг — неизвестность, и эти безобразные существа с копьями и щупальцами и два беззащитных человека!
