Василий Головачев - Черный человек. Научно-фантастический роман
— Видимо, идея прямого подключения к чужой машине завладела им целиком и была интереснее остальных, — сказал Мальгин, с удивлением окинув взглядом лицо Хана. — Джума прав, Шаламов был не просто спасателем, но и разведчиком-исследователем, склонным к непрогнозируемому риску. Думаю, у него даже мысли не возникало — спасать или не спасать, вопрос был только — как спасать!
— Ну это-то как раз норма, — проговорил Каминский, — норма человечности, как я ее понимаю.
Помолчали. Мальгин перевел взгляд на Хана.
— Ваше мнение, Джума?
— У нас в запасе двое суток, многое еще может измениться.
Мальгин понял врача тотчас же: Джума Хан нашел способ выявить дополнительную информацию. Но открыто говорить об этом не хотел.
— Тогда продолжаем работу в соответствии с заданиями, — сказал Мальгин сухо. — Соберемся вечером. Извините.
В свой кабинет он вошел вместе с Джумой, остановив попытку Зарембы войти следом:
— Иван, поработай с Готардом, ему понадобится твоя светлая голова. Я до вечера буду занят.
Заремба пожал плечами, подозрительно посмотрел на бесстрастного Хана и нехотя удалился, проворчав напоследок:
— Что-то не нравитесь вы мне, заговорщики…
— Ну? — сказал Мальгин, когда врач сел напротив.
— Я договорился с безопасниками: нас доставят в Горловину к столкнувшимся кораблям вместе с кибернетиками, специалистами по компьютерам. Времени на сборы в обрез.
— Я-то готов, но одного изучения шаламовского координатора будет недостаточно.
— Знаю. Вопрос контакта с маатанами решается. Пока мы будем в Горловине, безопасники и пограничники проработают модель контакта по нашему делу и сформируют свою ПР-группу. Я уже включен в нее и рекомендовал вас.
— Согласен, — без колебаний сказал Мальгин.
— Не сомневался. У вас есть полчаса на сборы, в управлении мы должны быть в два ноль-ноль. Кстати, вы будете настаивать на своем предложении?
— Каком именно?
— О прямом подключении к мозгу больного.
— Если не будет иного выхода.
— Я могу рискнуть вместо вас…
— Спасибо, Джума. Разговор преждевремен, но я буду иметь вас в виду, хотя едва ли соглашусь. Жаль, что я не знал вас раньше.
Джума Хан улыбнулся.
— И мне жаль, что я не был знаком с вами.
Мальгин встал, и в это время в кабинет вошла Карой Чокой, остановилась на пороге, посмотрев на мужчин с ироническим прищуром.
— Не соблаговолят ли джентльмены взять с собой женщину, знакомую с ксенопсихологией не понаслышке?
«Заремба, — понял Мальгин, — она говорит его словами. Обиделся и натравил ее на нас. Ну, погоди, информатор!»
— О чем это вы?
— Насколько я поняла, готовится экспедиция на Маат, и я хотела бы войти в ее состав.
— Официальной информации о подготовке экспедиции у меня нет, — сдержанно сказал Мальгин. — Так что едва ли смогу быть вам полезен. К тому же вы, по-моему, нейрохимик, биолог, а не ксенопсихолог.
— Она Т-специалист, — сказал негромко Джума. — У нее два диплома. В качестве ксенопсихолога Карой не работала, но проходила практику на «Эдипе-2».
Мальгин с удивлением посмотрел на Хана. «Эдип-2» была станцией зоны контакта в системе Маата, и работали там в основном безопасники, прошедшие школу психотренинга в Институте внеземных культур. Попасть практикантом на станцию мог далеко не каждый ксенопсихолог-профессионал.
— Мне просто повезло, — любезно пояснила Карой, видя мимику Мальгина. — Мой отец заболел и не смог явиться на «Эдип», а я убедила председателя комиссии, что смогу его заменить.
— И все-таки вас дезинформировали, — сказал Мальгин, недовольный в душе.
— Об экспедиции речь не шла, — не моргнув глазом добавил всепонимающий Джума, — мы говорили о способах давления на маатан. Поскольку виноваты в аварии они, без предупреждения использовав диапазоны частот наших компакт-струнных машин, у нас появилась мысль использовать этот факт.
— То, что для нас является де-факто, для маатан — вовсе не де-юре,
— покачала головой женщина. — Вы еще убедитесь в этом. Что ж, прошу джентльменов извинить за вторжение. До встречи вечером.
Карой вышла.
— Умная женщина, — сказал Джума Хан со странной интонацией, глядя ей вслед. — Едва ли мы ее убедили.
— Предпочитаю рисковать только собой, — буркнул Мальгин. — К тому же не я играю в этом деле первую скрипку. Откуда вы ее так хорошо знаете?
— К сожалению, не так хорошо, как хотелось бы. Говорят, она мастер спорта по десятиборью.
Мальгин подозрительно и с неудовольствием посмотрел на врача.
— Вы, кажется, не прочь взять ее с собой?
— Ни в коем случае, просто констатирую факт.
— Тогда в путь.
Глава 3
Одетые в кокосы — компенсационные костюмы спасателей (по терминологии спасателей, пограничников и безопасников), Мальгин и Джума Хан присоединились к ожидавшей их группе молчаливых крепких парней, и руководитель десанта (риск-обоймы) Игнат Ромашин дал знак двигаться. Десантники гуськом потянулись к метро управления. Группа риска набиралась в основном из профессионалов отдела безопасности, но среди них были и представители технического сектора управления: кибернетики, специалисты в области интелматики, археонавты, ксеноматематики, инженеры и контакторы, специалисты Института внеземных культур в области неземных технологий. Всего в риск-обойму вошли тридцать человек, считая Хана и Мальгина.
— Вас искал Таланов, — тронул Мальгина за плечо Ромашин, рослый, с малоподвижным суровым лицом и седыми висками; они пошли рядом. — Я сказал, что риск участия в экспедиции не больше, чем при купании в шторм, и Богдан меня понял. Но это не преувеличение. Не лучше ли, пока не поздно, отказаться от похода? Вы один из лучших нейрохирургов Системы, и мне потребовалось убедить в необходимости вашего участия не только Таланова, но и СЭКОН.[20]
Мальгин искоса взглянул на собеседника. Ромашин был начальником отдела безопасности, и его собственное участие в десанте указывало на серьезность и опасность этого шага, последствия которого были непредсказуемы, несмотря на привлечение к операции всего интеллектронного и вычислительного потенциала управления. Руководитель десанта понял Мальгина еще до того, как тот собрался ответить, пожал его локоть и ушел вперед.
— Он прав, — сказал Джума Хан, догнав Клима. — Пожалуй, я поспешил с предложением вашей кандидатуры. Вы не должны рисковать собой там, где могут и должны рисковать другие.
