Кир Булычев - Жертва вторжения (сборник)
– Точка зрения не хуже других ложных точек зрения, – заметил волшебник. – Обратите свои взоры на Коровий спуск.
На Коровьем спуске, не справившись с управлением дорогой и быстроходной машиной, врезалась в дерево Лика, могучая красавица, ограбившая Мирослава.
Лика вылезла из автомобиля и, глядясь в зеркальце, вытирала кровь с царапины на щеке, притом грубо высказывалась, подобно современным писателям, полагающим почему-то, что некоторые мысли без помощи мата выразить невозможно. А ведь это не так. Без помощи мата нельзя выразить лишь катастрофическое отсутствие мыслей.
– Вот еще одно желание, которое привело к дурному результату. Приобретя автомобиль, эта прелестная женщина не подумала, что им еще надо научиться управлять, – сказал волшебник.
– Но не было бы желания… – начал свое возражение Удалов.
– Не было бы – завела бы нового любовника, и все точно так же повторилось бы через две недели.
У зоомагазина, куда они попали после всех приключений, наши друзья встретили старика Ложкина. По слабости зрения и от большого волнения Ложкин оттолкнул Удалова, ворвался в магазин и принялся кричать:
– Прошу, требую, настаиваю, наконец, на том, чтобы мне, как ветерану войны и труда, немедленно выдали новую запасную рыбку, потому что выданный мне экземпляр оказался провокатором! Вы меня слышите?
Оля с Леной, которые как раз пили чай за прилавком, стали улыбаться, и беременная Оля сказала:
– Да их в десять минут не осталось, Николай Иванович. Даже если вы партизанским отрядом в войну командовали, все равно для вас рыбки не найдется.
– Тогда закажите в области, пускай со склада пришлют.
– Прости, сосед, – спросил Удалов, – а ты все желания испробовал?
– Кто мне позволит! – взъярился Ложкин. – Провокаторы! Все было подстроено.
– Да, – вздохнул Удалов. – Даже самый главный наш революционер остался без кардинального желания. А я на него так надеялся!
Ходжа Эскалибур, пока шел обмен репликами с Ложкиным, внимательно приглядывался к сестрам.
В отличие от их собственной матери, он точно знал, у кого из них на какой щеке есть родинка.
– А ну-ка, – сказал он, – какими желаниями вы воспользовались?
– Ах, это неважно! – отмахнулась Лена.
– А мне кажется, что это пока самое важное, с чем мне пришлось здесь столкнуться, – сказал Ходжа так, что его друзья насторожились, а Ложкин, видя, что на него не обращают внимания, кинулся прочь, чтобы побывать в мэрии и поговорить с начальством. Он был искренне убежден, что начальство наверняка обеспечило себя резервом и ему, как почетному ветерану, должны запасную рыбку выдать. Ведь цель у него совершенно благородная: вернуть к жизни Советский Союз.
– И я тоже так думаю, – сказал Минц.
Ведь мать или мужа всегда можно провести, но провести чужого дядю Минца слишком сложно.
И, немножко поплакивая, девицы рассказали о том, что поменялись нерожденным младенцем.
Это сообщение прибавило остроты к спору Удалова с Эскалибуром.
– Девушки сами уладили все свои проблемы, – сказал Удалов. – Раньше был нежеланный младенец, а теперь у него будет любящая мать. И Боря улетел в Патагонию. Может быть, там его исправит тяжелый труд на ферме.
– Чепуха, – отмахнулся Эскалибур. – Когда младенец родится, обездоленная мать захочет вернуть его себе обратно, а мать приемная, разумеется, этого не захочет – она же мучилась, рожала! В семье возникнет неразрешимый конфликт… А еще хуже будет, если Ольга раскается и скажет себе: «И зачем мне этот чужой ребенок?»
На этот спор Минц ответил так:
– А ничего не изменилось и не изменится. Потому что кто из сестер даст жизнь ребенку – не столь важно. Он все равно родится. И в той же самой семье. От перемены мест слагаемых, как учит элементарная арифметика, сумма не меняется.
Как и положено в интеллигентных спорах в нашей стране, до истины никто еще ни разу не докопался, ибо суть российского спора состоит не в достижении истины, а в доказательстве своей правоты. Помните, как на заре Средневековья монах Тертуллиан произнес: «Верую, ибо нелепо»? Подобно этому, у нас сейчас говорят: «А пошел ты со своими аргументами!» Менталитет разнится, но словосочетания близки.
И тут позиции спорщиков подверглись неожиданному испытанию.
Они как раз поравнялись со скромным зданием детского дома № 1, который размещался в бывших амбарах купцов Косорыловых. Оказалось, что амбары только что отремонтированы, покрашены в нежные цвета, а крыша совсем новая и зеленая.
– Что скажешь? – воскликнул Удалов голосом победителя при Марафоне. – Это сделала рыбка, которую перехватила библиотекарша! Эта Марта себе ни копейки из желаний не возьмет. Есть женщины в русских селеньях. Их лозунг – твори добро! А ты, Эскалибур, проси прощения за то, что оклеветал русских людей.
– Ох, не уверен я в благополучном исходе этой затеи, – вздохнул волшебник.
И как в воду глядел, мерзавец!
Черная «Волга» выползла из-за угла и приостановилась у ворот детдома. За ней подъехала «Газель», и из машины высыпали человек шесть блюстителей порядка в камуфляже и черных масках. Все они ринулись в детский дом.
– Что это? – ахнул Минц, который, хоть и прожил семьдесят лет в нашей державе, не всегда понимал действия властей.
Из черной «Волги» вылезла Ираида Тихоновна, за ней – верный Поликарпыч.
Удалов хотел было ринуться в дом, чтобы помочь слабым, но волшебник придержал его за локоть.
– Наше время не наступило, – проговорил он.
Ираида не видела мужчин, отделенных от нее вековым дубом, на котором Косорылов, основатель рода купцов, вешал за ноги должников из ясачного племени кожухов и почти все это племя истребил.
Люди в черных масках вытащили из детского дома пожилого сутулого мужчину в очках – директора, а также слабую хрупкую библиотекаршу.
За ними из дверей высыпали детишки – все в новых костюмчиках и крепкой красивой обуви. Возможно, это и было второе желание Марты Викторовны.
Молодцы в масках кинули работников детдома к ногам Ираиды.
– Ну как, – спросила она, – будете признаваться или пойдем по этапу?
– Я не понимаю, в чем нас обвиняют? – спросил директор.
– А ты обернись, жулик, обернись! – прогремела Ираида. – Что ты сделал с нашим детским домом?
И она широким жестом указала на отремонтированный фасад.
– А что? – пискнула Марта Викторовна. – Разве это не красиво? Мы же пять лет у вас денег просили…
– И я вам их не дала, – ответила Ираида. – Так признавайтесь, на какие такие шиши-барыши вы провели капитальный ремонт здания?
– Но вы же знаете, – прошептала библиотекарша. – Это золотая рыбка… А на второе желание мы детишкам обновки сообразили.
