Татьяна Гнедина - Беглец с чужим временем
Лео пропустил тогда это рассуждение мимо ушей, он ушел и продолжал жить, ставя свою подпись рядом с подписью подлецов.
Но как же горько терять друга! И терять не однажды!
Рауль медленно и одиноко брел по пустым улочкам. Он хорошо знал это ощущение безнадежности и слабости в момент потери близкого человека. Придя домой, он поднялся по скрипучей деревянной лестнице в свою комнату и не стал зажигать света.
- Можно к вам? - Айкельсон вошел и, против обыкновения ни о чем не спросив Рауля, присел к столу и забарабанил по нему пальцами. - В городе беспорядки, Клемперт.
- Я ничего не знаю.
- Оцеплены железнодорожные кассы. Какие-то молодчики ходят с факелами по городу. Мне приказали сдать бумаги и больше не появляться на службе. Вывешен приказ о секретности железнодорожного расписания. Билеты на поезда продают по спискам.
- Вот как!
- Клемперт, все это очень странно. Я не понимаю, что происходит в Гаммельне.
- Это мне кое-что напоминает.
- Что?
Клемперт, ссутулясь, смотрел на Айкельсона.
- Фашизм.
- Никогда не слыхал! Но я хочу продолжать свои опыты.
- Можно узнать, в чем они заключаются?
- Хочу выяснить, можно ли изменить скорость света.
- Профессор, я убежден, что это невозможно.
- Почему?
Ясные глаза Айкельсона пристально смотрели на Клемперта, и он видел в них затаенную насмешку.
- Простите, профессор, я только художник. Но я могу рассказать вам о том, как подобный опыт не удался вашему, почти однофамильцу, физику Майкельсону, и именно это обстоятельство послужило основой теории относительности.
- Я не знаком с этой теорией...
Рауль рассмеялся.
- А что же вы наблюдаете всю свою жизнь, профессор? Ведь все эти изменения массы и времени в зависимости от скорости, все эти превращения энергии в массу, расчеты топлива для поездов с околосветовой скоростью - ведь это же и есть теория относительности.
- Это обыкновенная жизнь. А я провожу опыты, чтобы изменить эту жизнь. - Лицо Айкельсона приняло упрямое выражение. Он постучал пальцем по столу. - Знаете ли вы, что губит человека? Одержимость одной идеей, непонимание всей ее узости. Знаете ли вы, какой идеей одержим каждый гаммельнец? Накоплением денег. Копить, копить и копить, отказывая себе во всем. Ради чего? Чтобы купить билет для поездки в иное время. И только по возвращении из замедленного времени гаммельнец считает, что он преуспел, потому что схитрил, растянул собственное время, обогнал соседа. Но ведь это же слепое заблуждение - вся эта игра со временем. Все решают только деньги. И если бы время было для всех одинаковым...
- Мне это легко представить, - улыбнулся Рауль. - Но от этого мир не стал лучше.
- И если бы мне удалось доказать, что скорость света в Гаммельне можно увеличить настолько, что все остальные скорости окажутся очень малыми по сравнению с нею, то всем станет ясно, что и время может стать независимым от этой скорости. Время будет одинаковое для всех.
- Профессор, в Гаммельне идет борьба не за время, а за власть.
В дверь постучали. Вошла Анна-Мари.
- Папа, фрау Бункер опять донесла, что ты производишь опыты.
- Как жаль, Клемперт, что нас прервали. А тебя, Анни, я просил купить другие шторы...
- Шторы не помогут, папа.
- Тогда помогут ставни.
- Я вам сделаю ставни на окна, профессор, - сказал Рауль.
- Спасибо, Клемперт. Спокойной ночи.
- Доброй ночи.
Дверь затворилась. Из окна поплыла ночная тишина.
"Как объяснить профессору Айкельсону, что его опыт безнадежен?" - думал Рауль. Он пытался вспомнить все, что знал когда-то об опыте Майкельсона. Ведь смысл его неудачи тот же, что у Айкельсона. Разница только в величине скорости света.
Правда, Майкельсон вовсе не собирался изменить скорость света. Он хотел лишь измерить ту скорость, с которой свет будет проходить в направлении движения Земли и ему навстречу. Как при движении лодки по течению реки и навстречу ему. Майкельсон был уверен, что к скорости света прибавится или вычтется скорость Земли, то есть "скорость течения". Но его постигла неудача. Он не обнаружил никакой разницы в величине скорости света. Скорость света не увеличивалась и не уменьшалась. Она оставалась неизменной. А это означало, что она является каким-то особым исключением из правил сложения скоростей движущихся тел. Однако такое объяснение опыта никому не приходило в голову. И Майкельсон снова и снова повторял свой опыт. Много лет. Однако Эйнштейн не только "поверил" в неудачу Майкельсона, но и доказал, что именно постоянство скорости света - основа теории относительности.
Айкельсон, живя в Гаммельне, должен понять, что все, что здесь происходит с массой, размерами и временем движущихся тел, оказывается возможным только потому, что и здесь скорость света - постоянная величина. Засыпая, Клемперт думал еще о том, как странно повторяется его жизнь. А главное, на Гаммельн надвигается фашизм, и никто этого не понимает.
КЛЕМПЕРТ СНОВА ВИДИТ
"КОЛЕСО СМЕХА"
Утром Рауль проснулся с уверенностью, что услышит угрожающий уличный гул. Но было тихо.
- Pay! Ауль! - окликнул его снизу Айкельсон.
- Випрачитти! - ответил Рауль из окна.
Айкельсон помахал ему рукой и пошел к калитке. Клемперт сошел вниз. На скамейке сидела Анна-Мари.
- Вы в город? - спросила она.
- Да.
- Погодите. Знаете, кто назначен на место моего отца? спросила Анна-Мари с неестественной беспечностью.
- Кто же?
- Лео Трассен. Ведь вы знакомы, да?
- Это правда? - Клемперт смотрел куда-то поверх головы Анны-Мари.
- Лео видели на вокзале с этим Веске. Теперь его боятся. Когда он хотел что-то сказать мне, встретив на улице, я прошла мимо. - У Анны-Мари задрожало лицо. - Я потеряла Лео навсегда.
- Я тоже, - тихо сказал Рауль. - Он был когда-то и моим другом.
- Вы дружили?
- Было время, когда мы дня не могли прожить друг без друга. А потом...
- Он и тогда сделал что-то плохое?
- Может быть, да, а может, и нет... Не знаю. Просто он перестал быть моим другом. Это очень трудно - быть другом, когда жизнь становится опасной. И давайте о нем больше не говорить.
Анна-Мари опустила голову. Она пыталась найти хоть какое-нибудь оправдание для Лео.
Клемперт застегнул полинялый плащ.
- Пойдемте погуляем по городу.
- Всюду ходят чернорубашечники из отрядов Веске. У них ножи.
- Ножи? - переспросил Клемперт.
- И камни.
- И все?
- А что же еще? Ведь даже маленький камешек может убить человека.
"Да, в здешних условиях масса летящего камня так сильно возрастает от скорости... Но что же тогда может сделать пуля?"
- Значит, вы не пойдете со мной погулять? - Рауль стоял, засунув руки в карманы, и с веселой насмешкой смотрел на Анну-Мари. - Мы ведь тоже можем набрать камней для защиты!
