Елена Федина - Сердце Малого Льва
Она заглянула на всякий случай в его каюту. Никто не открыл. Не было его и на второй палубе.
— Знаешь, где твой приятель? — весело сказал Жаэль Бокко, распластавшись на тренажере, — в командной рубке.
— Где? — изумилась Оливия.
— Он приглянулся какой-то даме из экипажа, и сейчас она ему показывает вселенную в лоб, — Жаэль ухмыльнулся, — а может, уже еще кое-что показывает.
— Дурак! — вспыхнула она.
Ноги подогнулись. Оливия выскочила из зала в парк и почти рухнула на скамейку, лицо ее горело. Она никогда не думала, что это будет так ужасно. С тем, что Льюис ее не любит, она давно смирилась. Он ведь всё равно не принадлежал никому, кроме нее. И что же теперь?! Неужели нашлась какая-то наглая дамочка, которая смеет прикасаться к ее Льюису?!
«Убью!» — подумала Оливия, впиваясь ногтями в свои мясистые коленки, — «всех уничтожу, корабль взорву, и гори все ясным огнем!»
Через минуту она одумалась, понимая, что это просто бешенство, низкое и темное животное чувство, что надо быть выше этих страстей. И вообще, мало ли что сказал придурок Жаэль! Возможно, Льюис просто любуется на свои звезды.
— Олли, пойдешь плавать? — окликнули ее знакомые девушки из соседних кают.
— Я? — хмуро взглянула она на них, — плавать?
Им и в голову не приходило, как трудно такой толстой корове, как она, при всех раздеться. Как это ужасно: вместо того, чтобы получать радость от своего тела, стесняться и ненавидеть его.
— Пошли, там сейчас мало народу, — улыбались девчонки.
— Мне некогда, — отказалась она, а сама зло подумала: «С голоду умру, но стану такой как все!»
Пассажирский посадочный шлюп опустился на космодром. Льюис отстегнул ремень и помог Оливии, которая напряженно сидела рядом.
— Всё, Олли! Расслабься. Больше никакого космоса, — радостно объявил он.
Он был глупо счастлив. Его радовало всё, даже тошнота при спиральном спуске, даже нудный дождь, который стучал по обшивке шлюпа. Оливия же наоборот была бледная, почти зеленая после получасового перелета, на лбу испарина, глаза полуприкрыты. Ее большое тело как-то уменьшилось в размерах, и он только сейчас это заметил, когда расстегивал ей ремень.
— Ну, ты дошла, Олли! Обязательно скажи на медкомиссии, что у тебя ночные кошмары.
— Еще чего, — поморщилась она, — теперь всё и так пройдет.
— Пройдет! Ты посмотри, как ты похудела!
— Тебе не нравится?
Ему было в общем-то все равно, какой она комплекции.
— Олли, мне нравится, когда ты здорова.
Она посмотрела на него каким-то странным, тяжелым взглядом. Иногда Льюис удивлялся, та ли это девочка, с которой он всегда дружил?
Они накинули плащи, их еще в звездолете предупредили, что на космодроме дождь, и спустились по трапу. Первое свидание с Пьеллой было не очень-то торжественным и совсем не солнечным.
Старший по группе собрал их возле себя кружком, пересчитал как цыплят, вручил талончики на багаж, объяснил, что делать дальше, куда идти и где встречаться. Льюис слушал плохо. Он осознавал факт своего прибытия на другую планету. Пока она ничем не отличалась от Земли, но это был совсем иной мир, и добирались они до него целый месяц. До сих пор трудно было в это поверить…
— Хватит мечтать, пошли за чемоданами, — дернула его за рукав Олли.
Суета и моросящий дождь не позволяли насладиться встречей в полной мере, но предчувствие неминуемого чуда всё равно было. Из космопорта их повезли в Менгр, из-за облачности почти ничего не было видно. Бело-синий, игрушечно красивый город показался Льюису серым и унылым, но и это его не расстроило. Ничто не могло бы омрачить его радость.
Общежитие, куда их наконец привезли, находилось в студенческом квартале, недалеко от университета. Всё было скромней, чем на Земле и намного изящней. Почти все студенты жили в самой столице, поэтому много жилья для иногородних не требовалось. Было всего два подковой изогнутых трехэтажных корпуса, мужской и женский. Внутри этой подковы располагались спортплощадки, корты и цветущие клумбы. Все это выглядело довольно уютно, как в санатории.
Обитателей общежития по причине летних каникул было мало, поэтому Оливии разрешили до осени пожить в мужском корпусе. Это радовало. Льюису не хотелось бы, чтоб его подружка жила одна в огромном пустом доме, да и самому непривычно было оставаться без ее опеки. Они заняли соседние комнаты на первом этаже и сразу же начали перестукиваться. Потом он к ней зашел.
Обстановка была у всех стандартная: санитарно белые кровать и стулья, оранжевое покрывало, желтые занавески, стол рабочий с компьютером и тремя экранами, стол кухонный с печкой, плиткой и холодильником, лампа дневная на потолке и лампа ночная над подушкой.
— Ну, вот мы и на Пьелле, — посмотрела на него Оливия, — ну и что?
— По-моему, здорово, — улыбнулся он, — может, пойдем осмотрим город?
— Чем ты слушал? — она села на кровать и попрыгала на ней, проверяя на прочность, — через полчаса у нас общий сбор в вестибюле.
— Правда? — он действительно пропустил это мимо ушей, — тогда пойду переоденусь, я весь мокрый.
После радостного возбуждения наступила усталость. Льюис почувствовал, что его знобит то ли от волнения, то ли от сырости. Он надел теплый вязаный свитер и такие же носки. Свитер вообще был любимой его одеждой.
— Хорошо бы еще горячего чаю, — подумалось ему, — только где же его тут взять?
В это время приоткрылась дверь и вошла Оливия с красным как аварийная надпись чайником. В другой руке был пакетик с печеньем.
— Голодный небось? — спросила она как всегда грубовато.
— Замерз, — обрадовался он, — откуда еда?
— Прихватила за завтраком, ты же не догадаешься. А чайник местный, у тебя тоже такой должен быть.
— Кухонный угол я еще не изучал, — признался Льюис.
— Ничего особенного, — Оливия достала с полки две красные чашки, — плита как у нас, мойка тоже обычная, а сушилка сгодится вместо фена, можно волосы сушить. Ты пей, а то опоздаем.
— Спасибо, Олли, — он посмотрел с благодарностью, — меня что-то знобит.
— Смотри не заболей.
Она протянула руку и положила ему на лоб. Он в это время глотал и чуть не поперхнулся. Ему показалось, что ладонь Оливии его обжигает.
