Джоу Клейтон - Дракон распускает крылья (Диадема со звезд - 2)
- Это вади Массарат, З'рау. - Голос у него был хриплым, он явно пытался справиться с наплывом эмоций.
- Ну и что? - Этот вопрос Тарнсиана ударил Мадейяна в лицо, словно кулак. Лицо предводителя оставалось надменно-холодным.
- Мы здесь поворачиваем к тангре Сюзан, к Тиджарату.
- Ну и что?
- Ты не повернул.
- Вот как? Ты очень наблюдателен, - ледяным тоном произлес Тарнсиан. И о чем это говорит тебе?
- Мы должны быть на Тиджарате. Или наши дети умрут с голоду. У нас нет мяса, чтобы пережить зиму.
- Вернись на свое место!
Тарнсиан отвернулся и взялся за поводья.
Малейян остался на месте. Он сглотнул и произнес:
- Прошу тебя, З'рау. Ты же знаешь, это не моя прихоть.
Он поднял дрожащие руки
- Иначе наши дети умрут от голода...
Тарнсиан смерил караванщика холодным насмешливым взглядом и скривил рот:
- Хочешь, чтобы они умерли сейчас?
Он тихо свистнул и поднял руку.
Малейян увидел сидящего на вытянутом указателе ном пальце лусука, задрожал, но не двинулся с места,
Алейгис, которая оставалась все это время за фургоном Тарнсиана, подняла голову, услышав упоминание о Тиджарате, Ползущие улиткой мысли начали просыпаться. По мере того, как столкновение между Тарлсианом и мужчинами каравана становилось все серьезнее, искра надежды разгоралась в Алейтис все ярче. Горячим пламенем внутри нее вспыхнул огонь бунта, но она старалась изо всех сил не выдать себя.
"Тише, Лейта, тише!"
Накрыв свои эмоции тяжелым маскировочным полотном искусственного равнодушия, она развернула своего коня и с внешней беспечностью направила его вдоль цепочки каравана. Мимо двигались баанибассивасо, они густой толпой собирались вокруг Тарпсиана.
"Пока они отвлекают его, - подумала она. - Пока он занят... О, Мадар, пусть они подержат его еще немного!" По ее губам скользнула быстрая улыбка.
Шум позади становился все громче - все больше мужчип присоединялось к спору.
Алeйтис позволила Мулаку немного ускорить шаг.
Она миновала последний домик-фургон и въехала шагом в долину. Стараясь не испортить телепатической маскировки, заставляя сознание прикрываться щитом видимого спокойствия, равномерно дыша, с медленно стучащим сердцем (вдох... выдох... вдох... выдох...), скользя взглядом по предметам, пейзажу, видя все, но не воспринимая, она- перевела Мулака на медленный бег.
Когда позади были первые дома, она снова заставила жеребца перейти на шаг. "Если попросить, убежища...
"Нет!-подумала она, чуть напрягшись. - Нет! Стоит ему только призвать меня... он слишком силен. Бежать.?! Да, бежать. Уходить! Как можно дальше, оставив мерзкого идкубуса здесь. На расстоянии его воздействие будет не таким сильным..." Она подавила поднимавшееся возбуждение надежды и пробормотала: - Ахай! Смотри, не разбуди монстра!
Надо было быстро оценить свои возможности - один копь. Улыбнувшись, провела ладонью по гриве Мулака.
Одно седло и одеяло. Уздечка... Пользы от них мало.
Под коленом - охотничий нож. В седельной сумке - корка сыра и черствая буханка хлеба. С другой стороны - бурдюк для воды. Одежда - та, что на ней. Больше ничего...
Плывущий в воздухе аромат свежего хлеба дразняще коснулся ее ноздрей. Она резко подняла голову и тут почувствовала, как черные крылья начали медленно-медленно проникать в ее сознание. Но у нее были силы, а Тарнсиан, очевидно, был уже довольно далеко от нее.
Она решительно отмахнулась от них, и мир сбросил с себя туманную пелену - краски стали ярче, воздух свежей, звуки отчетливее. Она почувствовала под собой полные энергии работающие мускулы Мулака и зарядилась радостью движения этого сильного чистого тела.
Дорога, уходящая вдаль, вилась среди полей. Работавшие на полях поднимали головы, смотрели на скачущую женщину с огненными волосами и не пытались ей помешать. Контакт с Тарнсианом становился все слабее.
Дорога начала уходить вверх, вилась вперед, и среди плавных холмов и, наконец, исчезала в голубой дымке, высоко, гораздо выше уровня долины. И, словно гравюра на фоне неба, выделялись два темных шика-близнеца.
Танра-Сюзан! Алейтис посмотрела на небо. С одной стороны от Хорли ярко-голубым вздутием выступал Хеш.
Она удовлетворенно улыбнулась. "Еще пара дней, - подумала она, - и мне не придется беспокоиться насчет Хора, -она погладила рукой макушку. - Ехать станет легче".
Она немного расслабилась, более свободно расположилась в седле и довольно усмехнулась. Потом, через некоторое время, громко крикнула во все горло:
- Мулак, мимуклис!
При звуке ее голоса конь радостно зашевелил ушами.
Алейтис рассмеялась, почувствовав его радость.
- Если поблизости найдется какое-нибудь затемненное местечко, я с удовольствием искупаюсь! - пробормотала она.
Рах'Массрат раскручивался под неустающими копытами Мулака. Он достиг холмов и немного замедлил бег - дорога теперь заметно круче уходила вверх. У самого крутого подъема Алейтис натянула поводья, остановила коня и посмотрела назад. Теперь она видела всю долину - муравьиные фигурки людей, заплатанные одеяла полей, лента реки - все легко просматривалось в хрустально-чистом воздухе. Голубая лента реки и игрушечные белые кубики домов. Она вздохнула и удовлетворенно покачала головой. Как хорошо!..
Потом в том месте, где дорога входила в долину, поднялось облако белой пыли. И связь с Тарнсианом, которую она еще испытывала, стала заметно сильнее. "Тарнсиан!" - испуганно подумала она. Белое облачко пыли двинулось вдоль дороги. Для каравана слишком маленькое... всего один всадник! Он сошел с ума!
Oна беспомощно покачала головой. Повернув коня, заставила его быстрым шагом двигаться дальше, вдоль дороги.
- Он бросил все, что имел... чтобы настигнуть меня... - Она была удивлена, и удивление сделало ее голос жалким, каким-то тонким...
Лучи двойного солнца как молотом били по беззащитной голове, и от этого было еще труднее выдерживать прикосновения телепатического щупальца. "Так долго продолжаться не может, - подумала она. - Только не в эту страшную жару..."
Свободной рукой она потерла лицо и осмотрелась вокруг. Дорога изгибалась, снова возвращаясь к реке, и дальше бежала всего в нескольких метрах от ревущей на камнях воды. Она увела коня с дороги, двинулась вдоль самой воды. Теперь ее защищали от солнечного жара ветви деревьев, растущих у воды. Она позволила Мулаку самостоятельно искать самую удобную тропинку среди камней, злобно пробормотав: - Надеюсь, что им там не очень понравится. И они его задержат.
Жара становилась все тягостнее, непереносимее. Хоть убийственную радиацию Хеша и отражали деревья, но очень скоро воздух так нагрелся, что дышать стало трудно. Мулак тяжело пыхтел. Он начал часто .спотыкаться слишком устал, чтобы как следует переступать через камни.
