Алан Фостер - Избранные произведения. т. 2. Проводники всемирного потопа. Тот, кто использовал Вселенную
Стараясь удержаться на скользком льду, Этан направился к носовой части корабля. Подо льдом не было заметно никакого движения. Несколько лужиц, которые он заметил, замерзали прямо на глазах. Местами свет его фонарика проникал на глубину более одного метра и ничего не обнаруживал.
Носовое лезвие правого борта было абсолютно невредимым. Левое на первый взгляд выглядело так же, хотя на две трети вмерзло в лед. Но для команды энергичных, мускулистых транов, вооруженных копьями и ледовыми пиками, не составит большого труда освободить его, размышлял Этан. Затем они должны будут прорубить наклонные канавки, чтобы корабль мог свободно и безопасно выехать, когда Та-ходинг отдаст команду сниматься с якоря.
Он оглянулся наверх и увидел обеспокоенные лица и взгляды, устремленные вниз на него.
«Все отлично, — подумал он, — мы выберемся отсюда без всяких проблем. Лезвия не повреждены. Похоже, потребуется только произвести непродолжительные, но утомительные раскопки. Я поднимаюсь».
Он проворно направился назад к бортовому трапу. Он уже прошел половину пути, как вдруг лед под ним подался вниз.
Веревочные путы резко дернули его вверх. Но вдруг каким-то образом он провалился сквозь тонкий пласт льда в пещеру внушительных размеров и чуть не выронил фонарик, сейчас свет бешено плясал на гладких водяных стенах, пока сам Этан болтался на конце веревки.
Ничто не пыталось схватить его и утащить вниз. Это он видел, стараясь унять бешеный стук в груди. Стало ясно, что он завис в середине логова, которое занимал шан-коссиф. Он почувствовал себя наживкой на крючке.
Когда его вращение несколько замедлилось и он сумел подчинить себе фонарик, то с невероятным облегчением увидел, что логово было пустым. Странный волнистый узор покрывал стены, напоминая ему водяную зыбь на гладком песчаном пляже. Его луч обнаружил гигантский тоннель, ведущий вглубь. Остаток тепла, сохранившийся под поверхностью, продолжал плавить лед в некоторых местах. Металлический звук капель был единственным в этой пещере, кроме шума его собственного дыхания.
Он все еще медленно вращался, когда заметил обширный холм белого порошка с одной стороны. Сперва он подумал, что это распыленный лед. Он имел различные оттенки белого цвета, хотя отдельные острые части, которые торчали из кучи, не были кристаллами льда. У него возникло подозрение, что это перемолотые скелеты транов, но проверять он не захотел. Пещера была очень похожа на катакомбы.
Свет его фонарика скользнул по разложившемуся кальцию, и вдруг он почувствовал, что его тянут наверх.
— Я в порядке! — прокричал он, когда показался над поверхностью.
Раскачиваясь на конце веревки, он смог наконец достать до борта корабля и ухватиться за трап, до которого поначалу пытался дойти. Все еще дрожа, он заставил себя сделать последнее усилие и взобраться на палубу.
Встревоженное лицо Септембера было первое, что он увидел.
— Ты исчез прямо на наших глазах, дружище. Я думал, что тебе конец. — Я провалился сквозь тонкий участок льда в большую пещеру. Логово шан-коссифа, я думаю. — Он глотнул свежего воздуха. — Сейчас нам надо поскорее выправить левый крен нашего корабля, чтобы быть готовыми, когда придет время сниматься с якоря. Там, внизу, действительно большая нора. Если бы можно было бы приручить одну из этих тварей, это оказало бы неоценимую помощь в строительстве подземных сообщений в этом мире.
Септембер глянул вниз на темную яму, которую обнаружил Этан.
— Может быть, ты и смог бы выдрессировать его, но не думаешь ли ты, что найдется кто-нибудь, кто добровольно согласится его кормить?
Чьи-то руки с готовностью помогли Этану освободиться от веревок.
— Большой тоннель ведет от логова на север. Он ушел туда. И я готов поспорить, что если печь не убила его, то мы увидимся снова.
— Нет, мы не увидимся, — заверил его Та-ходинг, — потому что мы здесь больше не задержимся.
Его дыхание образовало маленькое облачко, когда он отвернулся и начал выкрикивать приказания. Заметная неохота наблюдалась у той части команды, которой приходилось их выполнять. Никто не стремился попасть за борт и проверить на собственном опыте рассказ Этана.
Наконец двоих солдат, оказавшихся смелее, чем их товарищи, осторожно спустили вниз. Копьями они начали долбить лед, сковавший левое носовое лезвие «Сландескри». Когда всем стало ясно, что ничто не собирается хватать смельчаков, к ним присоединилась дюжина их приятелей. Копья подымались и опускались со всевозрастающим энтузиазмом.
Тем временем Сваксус даль-Джаггер и трое наиболее отважных солдат Гуннара спустились в логово шан-коссифа и встали на страже у тоннеля. Таким образом у тех, кто работал на поверхности, было бы время убежать, если бы монстр вернулся.
Но прежний хозяин так и не вернулся в свою яму. «Пытается спастись от тяжелейшего случая теплового удара, который когда-либо получал», — так Бланчард описал состояние шан-коссифа. Если бы существо выжило после подобного жара, то перемололо бы остатки печи с тем же успехом, с каким перерабатывало кости своих жертв. Затем голод привел бы его обратно к добыче.
Эту гипотезу выдвинул Мовар. Но никто, похоже, не собирался здесь оставаться, чтобы проверить ее состоятельность. Как только лезвия были освобождены и въездные пути для них прорублены, работавшие солдаты взобрались на палубу, и якоря были немедленно подняты.
Ветер наполнил паруса ледохода. Дерево затрещало. Огромный корабль начал двигаться вперед. Содрогаясь и царапая лед, «Сландескри» выбрался из своего временного заключения. В следующий момент он твердо встал на гладкую поверхность замороженного океана.
Ободренные солдаты и матросы издали радостный возглас, а затем возвратились к своим привычным обязанностям. Несмотря на то, что многие из них всю ночь кололи лед, никто не отдохнул до тех пор, пока они не оказались на порядочном расстоянии от пещеры шан-коссифа. Отойдя от этого места на безопасное расстояние, кто-то вспомнил о несчастных ночных часовых, и корабль остановился на некоторое время, достаточное для короткой и мрачной церемонии. Ветер должен был удовлетвориться одними словами, потому что не было тел, чтобы предать их льду.
Между более опытными моряками с Софолда и новобранцами, которые присоединились к ним в экспедиции в Пойолавомааре, существовала некоторая натянутость отношений. Встреча с шан-коссифом свела ее на нет. Один из ночных часовых был жителем Уоннома, а другой — Пойо. Трагедия объединила всех.
Несколько гутторбинов, плотоядных представителей местной фауны, похожих на мохнатых летающих драконов, слетелись на корабль в надежде поживиться. Настороженные и вооруженные траны прогоняли их. После шан-коссифа гутторбины казались почти смешными, с их длинными узкими клювами и яростными выкриками.
