Владимир Михановский - Случайные помехи
Да, подобного казуса те, кто готовил полет, не смогли предусмотреть. Это была случайность, из тех, что способны сокрушить самую незыблемую, казалось бы, закономерность. Так из-за случайной помехи звездный корабль сходит с курса, рушится здание, возведенное, казалось бы, по всем правилам архитектуры, падает в пропасть альпинист, безопасность которого, вроде бы, гарантирована.
Конечно, вина за сложившуюся ситуацию падала в первую очередь на него, Торопца, но разве в этом сейчас дело?
…Думай, думай, капитан. Ищи выход! Хотя, похоже, его нет: ты попал в собственную ловушку. Боль в животе затаилась, словно мышь в норе, но в любую минуту могла ожить.
Капитан, выбравшись из диагноста, медленно расхаживал по медотсеку, размышляя. Вдруг нахлынул прилив сил и решимости. Не может быть, чтобы не нашлось выхода! Погибнуть из-за такого пустяка! Человек должен уметь побеждать любую хворь, а иначе для чего дан ему разум? Неужели он пропадет, погибнет без борьбы?
Торопец отдал манипулятору распоряжения по кораблю и присел – ходить было тяжело. Припомнилась давнишняя история, вычитанная в какой-то книге. Это случилось в период освоения Арктики, когда на Земле еще оставались белые пятна. Герой этой истории оказался примерно в такой же ситуации, как Торопец. Он находился один на зимовке, на сотни километров вокруг людей не было, и тут его настиг острый приступ аппендицита. Отважный человек нашел выход! Зимовщик… сам себя прооперировал. Сделал себе местную анестезию, затем поставил перед собой зеркало и шаг за шагом провел всю операцию!
Правда, зимовщик, в отличие от Торопца, сам был хирургом. Что до Сергея, то он, как и положено выпускнику Звездной академии, имел несколько специальностей и умел многое, но держать медицинский скальпель в руках ему не приходилось. Женевьеву бы сюда! Или хотя бы любого из ее ассистентов.
Говорят, древняя Атлантида славилась выдающимися хирургами, почему-то припомнилось Торопцу. И тут боль снова напомнила о себе.
«Прими обезболивающее средство», – предложил компьютер.
– Нет, – отрезал капитан. – Это не выход.
Еле слышно щелкнуло реле: диагност подключился к мозгу головной рубки. Электронные цепи лишены эмоций. Быть может, в эти секунды киберпилот прикидывал, как вести «Анастасию» обратно на Землю уже в отсутствие капитана.
Перед тем как покинуть медотсек, Торопец еще раз посмотрел на переговорный экран диагноста, который в полутьме помещения поблескивал подобно кошачьему глазу. На нем продолжало мерцать заключение компьютера.
И тут в мозгу Торопца мелькнула ослепительная мысль. А что, если…
Решение, которое пришло ему в голову, было необычным, сложным. Можно сказать, совершенно диким. Навеяно оно было, как ни странно, необычайно быстрыми успехами белкового в шахматах, с ходу овладевшего тонкостями игры. Но другой возможности, пожалуй, не оставалось.
Вызвал Орландо, который доставил его в головную рубку.
– Погоди, – остановил его капитан, когда тот был уже у люка.
Белковый замер.
– Подойди, – попросил капитан прерывающимся от слабости голосом и затем четко и подробно изложил манику программу действий.
Белковый в растерянности поблескивал глазами-фотоэлементами.
– Все понял? – спросил Торопец.
– Да.
– Действуй.
– Нет, капитан.
– Это приказ.
– Я не выполню его, капитан, – твердо произнес Орландо. Мерцание его фотоэлементов прекратилось.
– Только этого недоставало, – усмехнулся Торопец. – Классический сюжет для приключенческого романа. Бунт на корабле.
Неожиданная строптивость робота сводила на нет последнюю надежду Сергея.
– Я уничтожу тебя, – произнес капитан побелевшими от боли губами, втайне рассчитывая, что у маника сработает инстинкт самосохранения, привитый его создателями. Но он ошибся.
– Это право капитана, оговоренное космическим уставом, – согласился белковый.
Дело зашло в тупик. Немного поразмыслив, капитан пришел к выводу, что единственный его шанс заключается в попытке воздействовать на строптивого белкового силой логики – единственным, перед чем может спасовать маник.
– Ты прочел последний вывод диагноста?
– Конечно.
– Тогда давай рассуждать математически. Без операции я погибну, вероятность этого равна единице. Согласен?
– Верно, – произнес манипулятор, еще не понимая, куда клонит капитан.
– А в том случае, который я тебе предлагаю, есть вероятность, что я выживу, хотя бы и ничтожная?
– Есть, – поразмыслив, вынужден был согласиться белковый.
– И она отлична от нуля?
– Отлична.
– Какой же вариант следует предпочесть? Только будь логичен.
– Послушай, капитан, ни в одной космической инструкции…
– Отвечай на мой вопрос, – нетерпеливо перебил Сергей.
– Капитан, но я никогда… – начал манипулятор, переступая со щупальца на щупальце. – В Зеленом городке нас не учили…
– Отвечай.
– Следует выбрать второй вариант, – медленно произнес белковый, сраженный железной логикой Торопца.
– Верно. Иди и выполняй приказ.
Тележка дернулась и медленно двинулась в сторону люка.
– Поживее, у тебя мало времени.
Оставшись один, Сергей опустился на упругий пол, тяжело привалился спиной к мерцающей панели освещения. Рубка покачивалась в тумане. Вернуться в медотсек? Нет смысла. В случае травмы, вывиха, ушиба умная аппаратура могла бы ему помочь, но и только. Теперь все зависит от манипулятора, от того, в какой мере и как скоро сумеет он выполнить порученное ему дело.
* * *Информационный отсек был самым малым на корабле, однако здесь была сосредоточена существенная часть знаний, накопленных человечеством в течение долгого исторического пути, со времен Древнего Египта и легендарной Атлантиды и до героической эпопеи освоения Юпитера и Сатурна, которая продолжалась и по сей день.
На отдельном стеллаже, в миниатюрных ячейках хранились кристаллы памяти, на которые были переписаны сотни энциклопедий мира, от Британской до Большой Лунной, от первой Марсианской до новейшей Меркурианской. Справочники разного рода, тщательно классифицированные, тысячи и тысячи единиц биопленки терпеливо дожидались своего часа.
И час настал.
Головной манипулятор вошел в отсек и, быстро сориентировавшись, направился к месту, где помещались медицинские сведения об организме человека. Здесь можно было узнать о достижениях десятков наук, тесно переплетающихся друг с другом. Как разобраться в этом хитросплетении, как постичь его в ограниченное время? Для этого нужно общее направление, путеводная звезда. Манипулятор интересовало только то, что связано было с хирургией, в частности – полостной.
