Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15
В начале следующей недели Брайен пригласил меня проехаться с ним: он решил взглянуть на участок земли, предназначенный для сдачи в аренду. Это была долгая и приятная поездка. Мы завтракали в маленькой деревенской гостинице — во дворике, в тени могучих вязов. Фрикасе, которое в меню значилось как телячье, было явно из баранины. Мы запивали его пивом из больших запотевших кружек.
После десерта — пирожных с изумительно свежими ягодами — Брайена наконец прорвало:
— Марджори, Виктория рассказала мне очень странную историю.
— Да? Какую же?
— Дорогая, поверь, я ни за что не завел бы этого разговора, не будь Вики так взволнована.
Он умолк.
— Чем же она так огорчена, Брайен? — спросила я, поскольку он молчал.
— Она утверждает, будто ты сказала ей, что ты — живой артефакт, сделанный в виде нормального человека. Мне очень жаль, прости, но она сказала именно так.
— Да, я сказала ей, что… ну, не точно такими словами, но смысл тот же.
Ничего объяснять я не стала. Наконец Брайен мягко, но настойчиво проговорил:
— Можно узнать зачем?
— Брайен, понимаешь, Вики говорила ужасно, непроходимо глупые вещи о тонганцах, и я хотела доказать ей, почему она не права. И почему она не права в отношении Эллен. Когда я вернулась домой — помнишь, в самый первый день, — ты дал мне понять, что об этом говорить не стоит, и я замолчала. Но больше я молчать не могу. Брайен, что нам делать с Эллен? Она ведь и твоя дочь, и моя, и мы не должны сидеть сложа руки, когда по отношению к ней творится несправедливость. Что делать, Брайен?
— Не думаю, что надо что-то делать. И пожалуйста, Марджори, не уводи разговор в сторону. Вики жутко огорчена. Я хочу понять, что между вами произошло.
— Вовсе я не увиливаю от разговора! Наша главная тема — Эллен, и не забывай об этом! Разве есть какие-то причины, из-за которых мужа Эллен можно презирать, кроме той, что он тонганец?
— Я лично других причин не знаю. Но как бы то ни было, нехорошо было со стороны Эллен выскакивать замуж за человека, которого она даже не представила своей семье. Это неуважение к людям, которые любят ее и посвятили ей жизнь.
— Минуточку, Брайен. Вики мне сказала, что Эллен хотела привезти жениха домой, на смотрины, но Анита не позволила. Вот тогда-то Эллен и вышла за него. Это правда?
— Ну да. Но Эллен заупрямилась и поспешила. Было бы лучше, если бы она посоветовалась с кем-нибудь из родителей. Я был совершенно убит ее поступком.
— А она пыталась поговорить с тобой? А ты с ней — пытался?
— Марджори, к тому времени, когда я узнал обо всем, ее замужество было уже свершившимся фактом.
— Вот как? Послушай, Брайен, с того самого дня, как я приехала домой, я все ждала, что хоть кто-нибудь мне что-нибудь объяснит. Если верить Вики, получается, что вы даже на семейном совете об этом не говорили. Анита не разрешила Эллен привезти домой своего возлюбленного. Остальные родители либо не знали об этом, либо ни слова не сказали Аните, не помешали ее жестокости! Да, жестокости! Потом девочка вышла замуж. Потом Анита поступила еще более жестоко — отказалась выплатить Эллен то, что положено ей по праву рождения. Это все правда?
— Марджори, тебя здесь не было! Мы все — шестеро из семерых взрослых — действовали как могли в очень трудной ситуации. Нас обвинять несправедливо.
— Дорогой, я вовсе не хотела тебя обидеть. Но самое главное, что ни ты, ни кто другой из шестерых не сделали самого главного — не помешали Аните! Все делала она одна и наделала уйму вещей, которые мне кажутся жестокими и несправедливыми… а вы… все ушли в сторонку и позволили ей делать все, что ей вздумается. Если это правда, Брайен, — поправь меня, если я что-то не так скажу, — значит, я вправе требовать созыва экстренного семейного совета, на котором должен быть положен конец несправедливости Аниты: Эллен с мужем должны быть приглашены домой, и Эллен должна быть выплачена полагающаяся ей доля семейного капитала. По крайней мере, ей должно быть сказано, что она вправе рассчитывать на эту сумму, если ее невозможно выплатить сразу. Ну, что скажешь?
Брайен нервно забарабанил кончиками пальцев по столу.
— Марджори, у тебя упрощенный взгляд на сложнейшую ситуацию. Ты допускаешь, что я очень люблю Эллен и что ее судьба волнует меня не меньше, чем тебя?
— Конечно, дорогой!
— Спасибо. Я согласен с тобой, что Аните не следовало отказывать Эллен в ее просьбе разрешить привезти жениха домой. Действительно, тогда многое стало бы проще — Эллен увидела бы его на фоне своих домашних, нашего налаженного быта, теплых отношений и сама бы поняла, что он ей не пара. Анита подтолкнула Эллен к глупому, необдуманному поступку — я ей так и сказал. Но тем, что они приедут сюда, дела не поправить. Ты должна это понять. Анита должна их принять тепло, по-матерински. Но мы-то с тобой прекрасно понимаем, что это невозможно… разве только рот ей заткнуть.
Он улыбнулся, и я попыталась улыбнуться ему в ответ. Он прав. Анита может быть очень мила, но, когда ей нужно, умеет быть холодной, грубой.
Брайен продолжал:
— У меня есть другая мысль: я собираюсь отправиться в Тонгу через пару недель, чтобы увидеть все своими глазами, без Аниты.
— Отлично! А меня возьмешь с собой? Ну пожалуйста!
— Боюсь, это огорчит Аниту.
— Так… Слушай, Брайен, я не могу передать, как меня огорчает Анита! Но из-за этого я не стану упускать возможность повидаться с Эллен.
— Но… Ладно, давай по-другому. Ты можешь отказаться оттого, что ставит под вопрос благополучие всей семьи?
— Если пойму, в чем дело, наверное, смогу. Если ты мне объяснишь, в чем дело.
— Объясню. Но давай я сначала попробую объяснить тебе другое. Насчет денег. Конечно, Эллен получит все, что ей причитается. Но ты должна понять, что никакой срочности в выплате ее доли нет. Поспешные браки, как правило, долго не продолжаются. И пока я сам во всем не разберусь, я имею все основания предполагать, что Эллен попала в руки охотника за приданым. Давай подождем и убедимся, что этот парень не имеет намерений положить лапу на ее деньги. Разве это не разумно?
Я была вынуждена с ним согласиться. Он продолжал:
— Марджори, любовь моя, ты мне особенно дорога, поскольку я, как и все другие, так редко вижу тебя. Поэтому каждый твой приезд домой для каждого из нас как новый медовый месяц. Но именно потому, что ты так редко бываешь дома, ты не понимаешь, почему мы все так стараемся, чтобы Анита была спокойна.
— Да, не понимаю. Мне кажется, что со всеми нужно так… Должно быть так.
— С законом и людьми «должно быть» и «есть» не всегда одно и то же, Мардж. Я прожил с Анитой дольше всех. Я научился ладить с ней. Ты можешь не понимать этого, но, видишь ли, Анита — это что-то вроде клея, который держит вместе всю семью.
