Пол Андерсон - Ветер
К нему подошла Ровена:
- Ты же знал, что тебе придется остаться, дорогой. - Она все еще была тонкой и стройной, и волосы ее по-прежнему были каштановыми.
- Угу. Меня беспокоит тыл. Логическая, компьютерная, коммуникационная поддержка. Может быть, Ферун и лучше разбирается в вопросе космической войны, но именно я построил планетную защиту. Месяцами мы действовали в согласии. И не моя вина в том, что я обладаю повышенной чувствительностью. - Холм повернулся к жене, обнял ее за талию. - Но, господи, Ро, я не думал, что это будет так тяжело.
Она притянула его голову к своему плечу и нежно погладила по седеющим волосам.
Ферун из Миствуда решил отправить домой свою жену. Марр путешествовала вместе с ним в течение всей его долгой флотской карьеры, рожая и поднимая детей на корабле-доме, что сопровождает каждый итрианский флот. Но она была больна, и врачи не обещали вылечить ее до наступления атаки. Старость неизбежна, как это ни печально. Ему очень недоставало ее силы.
Но он был слишком занят, чтобы тратить время на прощание.
- Наблюдай, - сказал он. Компьютеры только что внесли исправления в колебательный контур согласно последним данным. Изображение передавало окружающие их планеты, солнце и ореолы искр, оставляемые кораблями. - Битва будет здесь. Здесь! Повсюду нейтринные потоки достигают наших детекторов, совершается процесс кроссокорреляции, разъясняются затруднительные моменты.
- Информация невелика до омерзения, - сказал его племянник и помощник.
- При таком расстоянии ничего другого ожидать не приходится. Тем не менее, мы сами можем заполнить некоторые бреши, если допустим, что их адмирал достаточно благоразумен. Я почти уверен в том, что его клещи состоят из двух половин, каждая из которых движется с диаметрально противоположных направлений с севера и юга эклиптического уровня. Вот так, - Ферун указал направление. - Теперь он должен иметь резервы. Чтобы избежать создания широкой цепи со значительным риском быть преждевременно обнаруженным, они должны проходить по прямой от основного направления на Пано. И если бы этим занимался я, то поместил бы их неподалеку от эклиптики. Так что нужно ждать их нападения, по мере сближения двух частей этих клещей, вот сюда. - Он указал область.
Они стояли на мостике, обширном, как комната. Итрианам нужно место на то, чтобы расправить крылья. Но все же они были полностью связаны с кораблем его интеркомами, калькуляторами и офицерами. И еще более тесно связаны с тем великолепием, которое представлял им экран, местом, где началась бойня.
- 44
Шум, достигающий их слуха через сакасы силового поля, был слабым, как общий фон. Воздух был теплым и легким, ветерок колыхал их крылья. Пахло циннамонами и абердрагуном. Запахи битвы не проникнут сюда до тех пор, пока судно не окажется в самом ее водовороте: члены команды очень быстро потеряют силы, если стимуляторы не будут работать на полную мощность.
План Феруна не позволял так рано посылать супердредноут навстречу случайностям. Сила его принадлежала последнему этапу этой игры. Вот тогда-то он и намеревался показать, почему оно получило свое название, тогда, давно, в битве на Итри.
На обоих бортах судна было написано на англике: "Адова скала".
Появилась новая череда сообщений. Указывались типы судов, насколько это позволяла проанализировать нейтронная эманация.
Помощник насторожился. Хохолок его поднялся.
- Так много врагов за такой короткий промежуток времени? Дядя, новости, кажется, плохие!
- Мы этого ожидали! Не позволяй этой игрушке загипнотизировать себя. Я видал вещи и похуже. Половина меня регенерирована после полученных в битвах ранений. А я все еще копчу небо.
- Прости меня, дядя, но большая часть твоих битв была полицейскими актами в пределах Доминиона. А сейчас на нас идет сама Империя!
Ферун подумал: "Мне об этом хорошо известно. Я тоже изучал материалы о прекрасно развитой военной технике. Как практически, так и теоретически".
Вслух он сказал:
- Компьютеры, роботы, машины - это лишь полдела во время войны. Есть еще мозг и сердце.
Клацая когтями, он прошел по палубе к видеоэкрану и вгляделся в него. Его тренированный взгляд заметил среди звезд мерцание - один единственный корабль. Вся остальная часть флота терялась в необъятности, через которую они летели.
- Начинается новый бой, - сказал он в интерком.
Ферун, не двигаясь, ждал деталей. В его голове промелькнули слова, вычитанные им в одной из земных книг, которые доставили ему столько удовольствия. "Страх перед королем подобен львиному рыку. Тот, кто вызывает его гнев, грешит против собственной души".
Часы выстраивались в дни, пока два флота своими тяжелыми дивизиями ощупывали горло друг друга.
Подумайте только: при ускорении, равном одной земной гравитации, корабль, движущийся от "начальной точки", мог покрыть одну астрономическую единицу - около 149 миллионов километров - примерно за пятьдесят часов. В конце этого периода он приобретал скорость 1060 километров в секунду. За время, в два раза больше этого, он двигался с удвоенной скоростью и должен был покрыть четыре начальных расстояния. Неважно, какая часть маневренности исходит от гравитационного толчка, который действует на ту ткань тесных связей, которую мы называем "космосом" - данные такого высокого порядка быстро не изменишь.
Нельзя скидывать со счетов и огромность расстояния, даже межпланетного. Сфера радиусом в одну астрономическую единицу имеет объем примерно в тринадцать миллионов земных радиусов. Умножение этого радиуса на десять означает умножение объема на тысячу. Неважно, насколько чувствительны приборы - все равно невозможно даже провести точные измерения в пределах непосредственного окружения, не зная, где находится предмет поисков сейчас, если сигналы ограничены световой
- 45
скоростью. По мере того как нарастает снежный ком неточных данных, изменяются не только параметры вычислений битвы, изменяются сами результаты. Кто-то обнаруживал, что потерял часы на путешествии, которое оказалось бесполезным и даже вредным, и еще массу часов или дней на попытку сгладить неприятное последствие неудачного маневра.
Но потом, в мгновение ока, вдруг окажется, что все оказались в непосредственной близости для битвы, которая может завершиться в секунды.
"Номер семь, вперед!" - Предупредил робот-диспетчер, - и "Звезда-охотница" ринулась в бой.
Ее двигатели заработали на полную мощность.
Тело Филиппа Рошфора, сидящего в кресле пилота, пронзила дрожь.
Над приборной панелью, над его шлемом и чуть сбоку, за его плечами, видеоэкраны показывали полусферу с солнцами. Лаура, свечение которой было таким ярким, что ослепляло его, походила на диск, расположенный между двумя крыльями зодиакального света.
