Салли О'Рурк - Человек, который любил Джейн Остин
Элиза с ужасом смотрела на огромное животное.
– На лошади? – спросила она с нервным смешком. – Не думаю. То есть я хотела сказать… ни разу еще не садилась на лошадь, – добавила она. – Так что лучше уж пройдусь пешком.
Он покачал головой.
– До дома еще почти целая миля.
– О!..
Элиза не нашлась, что еще сказать. И молча наблюдала за тем, как он подвел к ней лошадь, опустился на одно колено и сложил ладони вместе, сооружая подобие ступеньки.
– Тут нет ничего сложного, – уверил он ее; в голосе его Элиза распознала легкий южный акцент. – Хватайтесь за седло здоровой рукой и перекиньте через него ногу. А я вас слегка подтолкну.
Элиза с ужасом взирала на лошадь. Вблизи животное казалось еще огромнее.
– Думаю, у меня не получится, – дрожащим голоском произнесла она.
– Давайте, – продолжал настаивать он. – Хотя бы попробуйте.
Она осторожно поставила ступню на сложенные лодочкой ладони и ухватилась за седло правой рукой. И вдруг осознала, что смотрит на него с огромной, как ей показалось, высоты.
– Ну-с, каких результатов вы ожидаете в четвертом забеге? – снова пошутила она, пытаясь скрыть обуявший ее страх.
Дарси рассмеялся, достал из канавы покрытые грязью сумочку и папку, отер их кое-как о свои бриджи и протянул Элизе. Та благодарно улыбнулась.
– Спасибо.
Ответив улыбкой на улыбку, он легко вскочил в седло за ее спиной. Взял в руки поводья и пустил лошадь неспешной трусцой по дороге.
Чувствуя прикосновение к спине и ягодицам его сильного тела, ощущая, как бедра плотно обхватывают широкую мускулистую спину лошади, Элиза с трудом выдавила улыбку.
– Где-нибудь в метро вас бы арестовали за такое поведение, – заметила она.
Он громко и от души расхохотался.
– Теперь ясно – вы из Нью-Йорка. Как вас зовут?
– Элиза Найт, – ответила она, и на душе сразу почему-то полегчало. – А вас? – спросила она, напомнив себе, что пока догадки свои следует скрывать.
– Фицуильям Дарси к вашим услугам, – ответил он.
Она уже знала, что он Дарси, но Фицуильям – это было неожиданно. Впрочем, тут же вспомнилась буква «Ф» в его электронном почтовом адресе. Могла бы и сама догадаться.
– Фицуильям. Наверное, ваша матушка была большой поклонницей Джейн Остин?
– Это семейное имя.
– О… Что ж, рада познакомиться, мистер Дарси.
– Друзья называют меня просто Фиц.
Дарси немного придержал лошадь, пустил ее шагом – для удобства Элизы, и разговор, едва начавшись, стих.
У нее слегка кружилась голова, и она, ища опоры, подсознательно привалилась спиной к нему, ощутив на груди и шее теплое его дыхание. Впрочем, через несколько секунд Элиза опомнилась и выпрямилась.
– Извините.
– Ничего страшного. Обопритесь на меня, расслабьтесь.
Да, опираться на него было удобно. Она действительно расслабилась, и что странно – почувствовала себя в безопасности. И удовлетворенно вздохнула.
Дарси опустил глаза, увидел перед собой черноволосую ее головку и с трудом поборол искушение поцеловать ее в затылок. Странная реакция – он совсем не знает эту женщину, и прежде такого он за собой не замечал. Второй раз за неделю особа прекрасного иола смогла вызвать у него чувства, которых он не испытывал последние три года. Ему было приятно и еще почему-то немного страшно. Она так уютно угнездилась у его груди, и по всему телу разливалось тепло. «Точно всегда тут находилась, – подумал он и тут же устыдился. – Веду себя как мальчишка!» Но, несмотря на недовольство собой, почему-то расплылся в улыбке.
ГЛАВА 12
Солнце разогнало почти все остатки утреннего тумана, что гнездился в низинах. И впереди на возвышении показался великолепный особняк в федеральном стиле.[3]
Перед домом, на широкой лужайке, полого сбегающей к маленькому озерцу, были расставлены белые плетеные столики и стулья. В центре располагались накрытые для фуршета длинные столы с холодными закусками и салатами. Возле одного из таких собрались четверо ближайших друзей Дарси, лениво перебрасываясь репликами по поводу прекрасной погоды и налегая на напитки и кофе, прежде чем приняться за еду.
В этой небольшой группе выделялась элегантная блондинка по имени Фейт Харрингтон. Роскошные золотистые волосы ее были зачесаны назад и собраны в строгий пучок – почему-то такие прически позволяли себе только очень богатые женщины. Классический стиль и неброский макияж лишь подчеркивали ее патрицианскую красоту. Фейт выглядела совершенно потрясающе в облегающем коричнево-рыжеватом английском костюме для верховой езды, стоимость которого равнялась трехмесячному жалованью местного слуги.
Сжимая в одной руке, поблескивающей безупречным маникюром, ледяной бокал с «Кровавой Мэри», красавица прикрыла другой рукой свои небесно-голубые глаза от солнца и оглядела окрестности.
– Кто-нибудь видел Фица? – спросила она. – Он обещал мне утреннюю верховую прогулку.
Харв Харринггон, молодой человек с немного встрепанными вьющимися волосами и внешностью кинозвезды, которая никак не сочеталась с его нарядом – измятой майкой для гольфа, старыми линялыми брюками цвета хаки и спортивными тапочками на босу ногу, – усмехнулся. Подошел к столу и опустился в большое плетеное кресло.
– Придется тебе вставать пораньше, сестренка, если хочешь застать нашего Фица, – сказал он и залпом допил содержимое своего бокала. Состояло оно по большей части из русской «Столичной», ради приличия немного разбавленной апельсиновым соком. – Наш любезный хозяин ускакал на своем боевом коне до того, как ты успела наложить первый слой грима. К слову, он выглядит так естественно.
Фейт не развеселило это его замечание.
– Вот что, братец, напомни мне влить яду в следующую порцию твоего мартини, – отрезала она и уселась за стол напротив брата, капризно выпятив нижнюю губку – прием, усвоенный ею лет с двух и действующий безотказно, позволял получить желаемое едва ли не в ту же секунду.
– Да будет вам, не заводитесь, – попыталась урезонить их Дженни Браун.
То была статная, поразительно красивая чернокожая женщина с низким мелодичным голосом, и в нем отчетливо слышалось предупреждение в адрес обоих Харрингтонов, между которыми назревала очередная ссора. Муж Дженни, Артемис, симпатичный мускулистый мужчина, одетый весьма небрежно – в старую фирменную гарвардскую футболку и мешковатые шорты, – тут же отошел от стола с закусками и дипломатично уселся между Харвом и Фейт. Обменялся с Дженни многозначительными взглядами и приподнял кружку с кофе.
– Твое здоровье, Харви, – сказал Артемис. – Думаю, пора перекусить.
