Сергей Фрумкин - Рожденный Светом
– Читаете мне основы политэкономии, Ланкорус? – проворчал советник.
– Всего лишь напоминаю, милорд, для чего организовывался Секретный отдел, которым я руковожу. Моя работа – создавать и поддерживать везде и повсюду хаос, неразбериху и нестабильность. Стравливать звездные системы и помогать и той, и другой стороне растрачивать впустую свою энергию и материальные ресурсы. Следить, чтобы не появилось реального лидера, чтобы не разрастались союзы и конфедерации, чтобы прогресс на планетах Второго и Третьего колец не набрал критической массы, приводящей к научно-техническому взрыву. Чтобы не только Совет, но и вся Империя могли жить с уверенностью, что им ничто не грозит. Чтобы наши пресловутый флот и пресловутая армия не расходовали сил на подавление хорошо подготовленных интервенций или пограничных конфликтов, не менее, чем они, подтачивающих стабильность государства.
– Я знаю, каковы ваши обязанности, Ланкорус! – Толстяк покраснел, в его голосе зазвучали визгливые нотки. – Вопрос в том, что за общим вы перестали видеть частное! Может быть, у вас все получается с государствами, но в работе с отдельными личностями налицо очевидные просчеты!
– Не думаю, милорд, что в решении проблемы Гима Церона допущены ошибки. К прецеденту привела не беспечность, а наша собственная система контроля над рождаемостью. С какой целью мы помогли Вторым и Третьим мирам открыть по всему космосу Эмбриональные центры? Да, эти центры избавили галактику от детской смертности, плохой наследственности, кровосмешения, генетической неполноценности, всевозможных болезней и проблем, возникающих у женщин репродуктивного возраста. «Продукция» Эмбрионального центра легче воспитывается, быстрее учится, лучше развивается. Почему же тогда мы сами не отказываемся от права на отцовство и материнство и позволяем нашим детям жить с родителями? Потому что мы – элита. Потому что наши дети от рождения должны знать, что они – элита. Потому что мы не отказываем себе в удовольствии оставаться националистами, хотя и лишили этого темного наслаждения всю остальную человеческую Вселенную. Потому что у наших центров есть и вторая, скрытая, но куда более важная для нас функция: появившийся на свет человечек принадлежит не народу, не расе, не планете и не системе – он принадлежит всему космосу. Если он белый, то никогда не посмотрит на черного, желтого или красного с высокомерием и расовой ненавистью, ведь в его собственной крови вполне может оказаться толика черного или желтого, а узнать, «какого цвета и сколько», никогда не представится возможности. В нем никогда не зародятся идеи национализма или фашизма, потому что в людях галактики нет ныне национальных различий. И это хорошо для всех – и для них, и для нас. Для нас, потому что людям, лишенным общего признака, нет повода объединяться для совершения чего-то чудовищного и безрассудного, чтобы пойти на всех «не таких, как...» джихадом или крестовым походом. Они – не стадо. Они – совокупность личностей, каждая из которых верит только в себя и в свои силы, а не в подарок, оставленный отцами, дедами и прадедами.
Кто же знал, что опасность таилась в основной идее этой методики – изначально не допускать контроля, какому мужчине принадлежал удачливый сперматозоид и яйцеклетка какой женщины послужила началом тому или иному человеческому отпрыску. По правилам игры, у нас самих остался только один способ поиска – сравнение генетических цепочек. Мы запретили заниматься этим другим, а сами не видели особого смысла в том, чтобы отслеживать историю рождения секстильонов простолюдинов. Мы сделали лишь одно исключение – создали лотерею, чтобы не убивать в людях надежду на невероятный случай, чтобы выявлять тех, у кого природная одаренность сокрыта или не развивается должным образом, а также чтобы разыскивать отпрысков именитых родителей, желающих по-настоящему породниться с человеком собственной крови и способных оплатить эту дорогостоящую услугу.
Мы столетиями не контролировали изменения и процессы, протекающие в генетическом море «Единой программы рождаемости». И вот, кто-то этим воспользовался. Кто-то атаковал нас внутри нашего собственного генетического кода.
– Но кто этот «кто-то»?
– Не знаю кто. Высшая раса.
– Высшая раса?! – взвизгнул советник. – Нет никакой высшей расы!
– Это мы так считаем. Хотелось бы, чтобы так оно и было. Мы на порядок превзошли в развитии миры Второго кольца, на несколько порядков – миры Третьего и Четвертого колец. Вполне вероятно, что существует кто-то настолько же умнее и сильнее нас самих. Я не фантазирую, милорд, я рассуждаю. Что есть вершина нашей цивилизации? Во-первых – Колоконы, искривляющие пространство гиганты, позволяющие нам чуть-чуть сократить масштабы окружающей Вселенной. Но мы ведь не отвергаем гипотезу, что добиться такого же перехода между «складками» пространственно-временного континуума можно и без строительства титанических сооружений. Значит, нет предела совершенству, а нам еще далеко до его достижения. Второе – фотоиды. Например, фотоиды-кристаллы, как в моих и в ваших браслетах, камешки, содержащие запас энергии, достаточный для перемещения космического корабля внутри какой-нибудь небольшой солнечной системы. Мы научились использовать энергию фотоидов, управляя ею при помощи наших органов чувств и сочетая со своею собственной, биологической энергетикой. Волновой нимб у вас над головою так ослепителен не только от большего, чем у меня, числа кристаллов-фотоидов на конечностях, шее и груди, а от нежелания экономить свой кажущийся безграничным запас сил и от потребности в постоянной демонстрации своего превосходства. (Не хочу вас обидеть, говорю лишь о сути явления.) Фотоиды сделали нас сильнее физически, позволили нам защититься от непосвященных и от превратностей природных явлений, помогли разработать и применить в жизнь информационный обмен совершенно иного, не магнитного и не волнового порядка, доступ к которому открывается в любой точке космического пространства, где ступает хоть один эльтар, обладающий даже самым маленьким и слабым фотоидом. Наша секретная глобальная информационная сеть – третье огромное и неоспоримое преимущество над остальными мирами и цивилизациями. Теперь же представьте: что, если существует цивилизация, где в фотоиды научились превращать не выращенные в определенных условиях камни, а самих себя, своих генетических детей? Что, если Гим Церон – ее первый подброшенный нам незаконнорожденный сын?
– Подброшенный зачем? – испуганно выдохнул толстяк.
– Не знаю зачем. Если цивилизация людей-фотоидов – реальность, мы довольно долго не привлекали их интереса. Возможно, для сохранения стабильности своего мира они используют те же методы. Заметив, что темпы развития низших цивилизаций (для них это мы, эльтары) превысили допустимые, неизвестные пришли к выводу, что пора и им, наконец, вмешаться.
