Роберт Уилсон - Мистериум
Эвелин в новом платье поднялась наверх и рассмотрела себя в ростовом зеркале.
Ей нравилось, как электрический свет отражается от хребтов и тёмных долин складок на ткани.
— Выглядит очень неплохо, — сказал Саймеон. Не «хорошо», не «красиво» — «неплохо». Ей нравилось, как он разговаривает. Он очень вежливый. Старосветский.
— Спасибо. — Она говорить старалась, чтобы её речь звучала поскромнее, не слишком дерзко. — Я чувствую, что ещё недостаточно тебя отблагодарила.
— Платье, — сказал Саймеон. Его улыбка стала загадочной, глаза затуманились.
— Платье?.. — переспросила она.
— Сними его.
— Тебе придётся помочь мне с корсетами.
— Конечно
Руки у него были большие, но очень умелые.
Глава пятая
Ланнет Стоун пришла с Дексом в школу и сидела на всех его утренних занятиях с двумя прокторами в их коричневых шерстяных униформах по бокам. (Она называла их пионами — согласно франко-английскому словарю, это слово означало «шашка» или «пешка», но она произносила его уважительно.) В течение двух дней Декс обсуждал Гражданскую войну, в то время, как эта миниатюрная женщина в викторианском одеянии делала заметки и методично складывала их в папку телячьей кожи. Каждый день внимание класса блуждало между Дексом и сидящими на галёрке призраками.
Декс надеялся, что теперь, когда восстановили подачу электричества, ситуация улучшится, но этого не произошло; в падающем с потолка свете флуоресцентных ламп присутствие Линнет казалось ещё более чужеродным. Сегодня за ланчем он сказал ей об этом.
Они сидели в кафетерии для персонала. Горячей еды не было, но искусственный свет немного разгонял мрак похожего на пещеру помещения. Декс принёс ланч из дома. Линнет со своими охранниками по бокам ничего не ела, лишь слушала его жалобы.
— Я понимаю проблему, — сказала она. — Я не хотела отвлекать учеников.
— Но вы это делаете. И это не единственная проблема. Мне неясно, чего именно вы пытаетесь достичь. Очевидно, — он кивнул на прокторов, — я не могу помешать вам посещать мои занятия. Но я хотел бы знать, какова цель этих посещений.
Она секунду помедлила, собираясь с мыслями, и на мгновение стала похожа на растерянного ангела.
— Моя цель — изучать вас. Ничего дурного. Изучать Ту-Риверс и — я не знаю, как это назвать — место, из которого Ту-Риверс прибыл. Ваш планум.
— Хорошо, но для чего? Если я сотрудничаю с вами, то кому я помогаю?
— Вы помогаете мне. Но я понимаю, что вы хотите сказать. Мистер Грэм, это в самом деле очень просто. Меня попросили написать социологическое исследование города…
— Кто попросил?
— Bureau de la Convenance Religieuse. Прокторы. Но, пожалуйста, не забывайте, что я работаю по контракту. Я работаю на Бюро, но я не являюсь представителем Бюро, не напрямую. Нас в городе несколько — гражданских сотрудников, я имею в виду, по большей части университетских преподавателей. К примеру, есть землемер, инженер-электрик, фотограф-документалист, доктор…
— И каждый пишет отчёт?
— Вы задаёте вопросы со слишком большой враждебностью. Если бы обстоятельства поменялись, мистер Грэм, если бы одна из наших деревень появилась в вашем мире, разве ваше правительство не делало бы то же самое? Собирало бы информацию, пытаясь понять чудо, которое произошло?
— Здесь погибли люди. Положа руку на сердце, я не знаю, могу ли я сотрудничать.
— Я не могу говорить о вашей совести. Я говорю лишь о том, что моя работа не нанесёт вам вреда.
— В ваших глазах. Она определённо мешает моей работе — это мы уже установили.
— Лейтенант Демарш прислал меня к вам, потому что считал, что учитель истории лучше разбирается в вопросах культуры…
— Правда? А мне кажется, что он просто надеялся меня разозлить.
Она моргнула, но продолжила:
— Не могу судить о его мотивах. Вообще-то я могу пойти куда-нибудь в другое место, если я мешаю занятиям в школе. Я правда не хочу создавать проблем.
Её покладистость сводила с ума. А также вводила в заблуждение. Она упорна, подумал Декс. Он смотрел на неё через обеденный стол, ища что-нибудь в чертах её лица: какой-нибудь проблеск из-под фарфоровой маски. Она явилась из мира за пределами Ту-Риверс, но она не была проктором или солдатом — и это делало её почти уникальной и потенциально интересной.
Опять же, её любопытство казалось искренним. Она могла быть, а могла и не быть инструментом Бюро, но у неё, очевидно, были вопросы, которые ей хотелось задать. Вполне справедливо. У него ведь тоже есть вопросы.
— Возможно, мы могли бы достигнуть компромисса, — сказал он.
— Каким образом?
— Ну, во-первых, вы гораздо меньше бросались бы в глаза, если бы избавились от своих подставок.
— Прошу прощения?
— Джентльменов, приделанных у вас к локтям.
Оба охранника наградили Декса каменными взглядами, призванными его запугать. Он улыбнулся в ответ. Он устал от прокторов. Они одевались как бойскауты и задирали нос, как школьные старосты: пионы, хорошее слово, подумал он.
— Я поговорю с лейтенантом Демаршем, — сказала она. — Я не могу ничего обещать. — Однако она, похоже, нашла идею привлекательной.
— Вы также могли бы подумать о том, чтобы сменить наряд. Он привлекает внимание.
— Я думала об этом. Но я здесь недавно, мистер Грэм. Я не уверена в том, что здесь будет приемлемо, и будет ли это благопристойно.
— Вы остановились в пансионе Вудвард?
— Поблизости. В моторном отеле.
— Вы знаете Эвелин Вудвард?
— Видела пару раз.
— У неё примерно ваш размер. Может быть, она сможет вам что-то одолжить. Сейчас у неё, похоже, новый гардероб.
— Да. Возможно. У вас есть ещё какие-то требования?
— Конечно. Quid pro quo. Я хочу кое-чего в обмен на моё время.
— И чего же именно?
— Карту мира. Атлас, если возможно. И хорошую книгу по всеобщей истории.
— Ваша история в обмен на мою?
— Точно.
Она удивила его, улыбнувшись.
— Я посмотрю, что можно сделать.
∞
Лихорадка прекратилась в тот же вечер, когда в Ту-Риверс вернулся свет, и Говард Пул вынырнул из своей болезни, чувствуя себя слабым, но со значительно прояснившейся головой. Словно болезнь выморила всю неразбериху из костей логики.
Он весь день ждал прихода Декса, однако учитель не пришёл. В этом нет ничего странного, думал Говард. Дексу не всегда было легко пробираться сюда; за ним могли следить. Но это неважно. Пришло время самому проявить инициативу.
