Майкл Крайтон - NEXT
Каждая медицинская фальсификация — не просто скандал. Это — угроза общественному здоровью. И все же надувательство продолжается.
ЦЕНА ОБМАНА
Цена обмана непомерно высока. В денежном выражении она, по мнению Маккьюна, составляет тридцать миллиардов долларов ежегодно. Фальсификация в мире науки — не редкость, и в ее сети попадается не только вненаучная общественность, но и сами ученые. Даже Фрэнсис Коллинз, глава проекта «Человеческий геном» Национального института здоровья, пять раз становился соавтором научных публикаций, признанных впоследствии фальшивками и дезавуированных.
Последний урок не содержит в себе никаких неожиданностей. По крайней мере уже не содержит. Возможно, это было иначе в те времена, когда Эйнштейн беседовал с Нильсом Бором и в каждой отрасли науки насчитывалось от силы несколько десятков серьезных специалистов. Но сегодня ученых в Америке три миллиона, это уже не призвание, а карьера. Наука коррумпирована не менее, чем любая другая сфера человеческой деятельности, и ученые давно перестали быть бессребрениками и подвижниками. Времена Джордано Бруно давно прошли, современные ученые — обычные люди, и ничто человеческое им не чуждо. Они лгут, жульничают, обкрадывают друг друга, судятся, утаивают информацию, фальсифицируют данные, преувеличивают собственную значимость и незаслуженно порочат чужие достижения. Такова человеческая природа, и ее не изменить.
Макс ТЭЛЕРГЛАВА 008
В лаборатории «Биогена» Том Веллер и Джош Винклер шли вдоль рядов клеток с крысами. Джош продолжал давать крысам ретровирус с модифицированным геном. Все шло согласно заведенному порядку. Внезапно зазвонил сотовый телефон Тома, и Джош неодобрительно покосился на своего ассистента. Старшим здесь был он. Он имел право разговаривать по телефону в рабочее время, Том — нет.
Веллер стянул с правой руки резиновую перчатку и вынул телефон из кармана.
— Алло. — Том? Звонила его мать.
— Привет, ма. Я сейчас на работе.
Джош снова покосился на младшего ассистента.
— Можно я перезвоню тебе позже?
— Вчера вечером твой отец попал в аварию. И… погиб.
— Что? — У Тома внезапно закружилась голова. Он прислонился к крысиным клеткам и сделал судорожный вдох. В устремленном на него взгляде Джоша появилось беспокойство. — Как это произошло?
— Его машина врезалась в опору эстакады, — сказала мать. — Это случилось в полночь. Его увезли в больницу «Лонг-Бич Мемориал», но спасти не смогли. Сегодня рано утром он умер.
— Господи… А ты дома? Хочешь, чтобы я приехал? Рейчел знает?
— Я только что сообщила ей.
— Хорошо, я приеду.
— Том, мне ужасно неудобно просить тебя об этом, но…
— Ты хочешь, чтобы я поставил в известность Лизу?
— Я просто не знаю, где ее искать. — Лиза была паршивой овцой их семьи. Самая младшая из детей — ей только что исполнилось двадцать, — она уже много лет не разговаривала с матерью. — Ты не знаешь, где она находится, Том?
— Я сумею ее найти. Несколько дней назад она мне звонила.
— Чтобы попросить денег?
— Нет, сообщила мне свой новый адрес. Она теперь в Торрансе. — Я не смогу добраться до нее, — сказала мать.
— Я сам сделаю это.
— Если она захочет проститься с отцом, скажи ей, что похороны в четверг.
— Да, мама.
Он выключил телефон и повернулся к Джошу. Тот, поняв, что что-то неладно, смотрел на него с тревогой и сочувствием.
— Что-то случилось?
— Мой отец погиб.
— Прими мои соболезнования.
— Автомобильная катастрофа. Вчера ночью. Мне нужно сообщить сестре.
— Ты должен ехать прямо сейчас?
— Я заеду в офис и пришлю вместо себя Сэнди.
— Сэнди не годится. Она не знает, что и как делать.
— Джош, — жалобным голосом проговорил Том, — мне вправду нужно ехать!
* * *Движение на 405-м шоссе было плотным, и только через час Том затормозил у фасада ветхого многоквартирного дома на Саут-Экр в Торрансе. Подойдя к двери подъезда, он нажал на кнопку звонка 38-й квартиры. Дом стоял прямо у скоростной автострады, и гул машин не стихал здесь ни на секунду.
Он знал, что Лиза работает по ночам, но теперь было только десять утра. Хорошо бы она уже проснулась!
Домофон загудел, и дверь открылась. В подъезде царил застаревший запах кошачьей мочи, лифт не работал, и Тому пришлось подниматься на третий этаж пешком, переступая через черные полиэтиленовые мешки с мусором. Собаки разодрали один из них, и его вонючее содержимое высыпалось на несколько ступеней.
Остановившись перед дверью квартиры 38, Том надавил на кнопку звонка.
— Минутку, мать вашу! — послышался изнутри голос его сестры.
Том стал ждать. Через некоторое время Лиза открыла
дверь. На ней был купальный халат, короткие черные волосы зачесаны назад. Вид у девушки был расстроенный.
— Эта стерва мне уже звонила, — сказала она.
— Мама?
— Разбудила меня, зараза! — Лиза повернулась и пошла в квартиру. Том двинулся следом за ней. — А я подумала, что это рассыльный из магазина выпивку привез.
В квартире царил сущий бедлам. Лиза прошлепала босыми ногами на кухню, порылась в горе грязной посуды, наваленной в раковине, и, отыскав кофейную чашку, сполоснула ее.
— Кофе будешь? — спросила она. Том отрицательно мотнул головой.
— Черт, Лиз, какой же ты развела свинарник!
— Ты же знаешь, я работаю по ночам.
Лизу никогда не волновало, что ее окружает. Даже когда она была маленькой девочкой, в ее комнате всегда царил жуткий беспорядок, но она этого даже не замечала. «С тех пор она ничуть не изменилась», — подумал Том, глядя сквозь грязные занавески кухонного окна на поток машин, катившихся по шоссе.
— Что у тебя на работе? — осведомился он.
— Да что у меня может быть на работе? Обычная ночная тошниловка! Каждую ночь одно и то же!
— Что сказала мама?
— Хотела узнать, приеду ли я на похороны.
— И что ты ей ответила?
— Послала ее подальше. С какой стати мне ехать? Он не был моим отцом.
Том вздохнул. Это был давний семейный спор. Лиза считала, что она не дочь Джона Веллера.
— Ты ведь это знаешь? — повернулась она к Тому.
— Нет, — ответил он.
— Ты всегда говоришь то, что хочет мать. — Лиза выудила из переполненной пепельницы более-менее длинный окурок и наклонилась над газовой плитой, чтобы прикурить от конфорки. — Он был пьян, когда разбился?
— Не знаю. — Наверняка надрался, как свинья! Или наглотался стероидов, которые жрал для своего бодибилдинга.
