Евгений Лотош - Равные звездам
Появление Карины оказалось идеальным поводом. Телеграф джунглей, действующий едва ли не со скоростью мысли (чему весьма способствовали радиопередатчики заговорщиков), уже с первых дней распространил по широким пространствам по обеим сторонам хребта Шураллаха весть о невиданной женщине — великом шамане, которой и в подметки не годились все шаманы Сураграша, вместе взятые. Вброшенный Панариши дополнительный ингредиент легенды об Избранной Дочери резко ускорил кипение умов, и к моменту, когда Старший Коготь донес до ушей Шая слухи о Карине, практически весь Сураграш от южного океана до северных границ с Четырьмя Княжествами уже твердо знал: пришла Та, Что Поведет За Собой. Сама того не подозревая, Карина оказалась светлым лучом в мрачной серости повседневной безысходности, далекой красивой сказкой, внезапно вселившей надежду в сердца даже самых забитых и запуганных селян. Чудо-врач, оживляющий мертвых, и великий шаман, предсказывающий катастрофы, в одном лице, она стала символом перемен. Даже тот факт, что она женщина, да еще и бесстыдница, каких мало, большинство местных мужчин простили ей не задумываясь. В конце концов, сказку нельзя мерить обычной меркой, и женщиной гостью из-за моря можно считать не более, чем прекрасную статую, вырезанную из камня.
Весь Сураграш затаил дыхание, неосознанно ожидая перемен. И когда прошел слух, что Избранная Дочь убита, перегретый пар в котле внезапно — для Дракона — взорвался.
Каждый раз зародышем бунта являлся один из тайных агентов Панариши, на глазах у толпы озвучивавший слух о смерти Карины, после чего бросавшийся на солдат Дракона. Поначалу его поддерживали один-два товарища по организации, но почин немедленно подхватывали и и остальные присутствующие. Мысль о том, что за дальним горизонтом внезапно погас лучезарный свет, оказывалась настолько шокирующей, что при ненавязчивой помощи заговорщиков перебивала даже привычный страх. Озвучиваемая впоследствии альтернативная информация о том, что Избранная Дочь жива и здорова лишь добавляла опьяненной кровью толпе эйфории. И спустя четыре часа после неудачной попытки Цома убить Карину пожар восстания полыхал на огромной территории, затронув территории семи кланов из девяти. В силу стратегического замысла Джао не очень сильно пострадали только расположенные на дальнем севере Сураграша кланы Цветущей Вишни и Снежных Вершин, да мало затронутым остались южные территории, контролируемые кланом Змеи.
Сильнее всего досталось, разумеется, Оранжевому клану и клану Ночной Воды. Ситуацию для них резко усугубила гибель одного из основных Оранжевых лагерей от супербомбы Четырех Княжеств, гибель одного из двух Оранжевых Старших Когтей, а также смерть Головы клана Ночной Воды. Не помогло Дракону и то, что дезориентированная вестью о смерти прежнего Головы Ночная Вода еще не успела смириться с тем, что становится частью Оранжевого клана. Ее солдаты сумели среагировать и самостоятельно, но лишь укрывшись в укрепленных лагерях и потеряв практически всю территорию и не менее трети личного состава. Оранжевый клан, по второму основному лагерю которого нанесли внезапный удар превосходящие силы повстанцев, переброшенные туда Панариши в том числе от уничтоженной с воздуха Миссисимы, оказался на грани полного разгрома. Он также лишился всего воздушного транспорта за исключением персонального вертолета Шая, двух небольших грузовых вертолетов и нескольких легких бипланов, доставлявших ценные грузы в соседние кланы. Захваченная повстанцами техника срочно перегонялась в заранее подготовленные лесные укрытия, где найти ее не смогла бы даже шпионская техника ЧК или Катонии. Сами вертолетные площадки и баки с резервами горючего приводились в негодность для использования Драконом, а перегонные установки для получения биотоплива демонтировались и на мулах исчезали в чаще джунглей.
К вечеру десятого пятого огромные территории Сураграша оказались фактически под полным контролем заговорщиков и стихийно организующихся отрядов местных жителей. И все, абсолютно все знали: их ведет Избранная Дочь, и боги на их стороне.
В ночь на одиннадцатое пятое Дракон оправился от первого шока. Тяжело, вполне возможно — смертельно раненый, он, однако, еще не умер, и агония обещала стать долгой и тяжкой. С крупных укрепленных военных баз, которые повстанцы не сумели (а некоторые — даже не пытались) взять штурмом, спешно отправлялись вооруженные отряды. Отправлялись пешком и на грузовиках — вертолеты внезапно оказались в остром дефиците. Тут и там по всему Сураграшу, от границы с Грашем до западного Бескрайнего океана, от южных мысов Западного континента до северных областей, граничащих с Четырьмя Княжествами и плавно переходящих в пустынные степи Караграша, вспыхивали ожесточенные стычки. И далеко не все из них заканчивались в пользу повстанцев.
Утром одиннадцатого пятого разъяренный почти до потери сознания Шай ах-Велеконг в сопровождении двух десятков избранных телохранителей, уцелевших в кровавой бане предыдущего дня, вылетел на позаимствованном у Ночной Воды вертолете в сторону Муммы, чтобы найти и уничтожить основной источник бунта — а заодно и страшно покарать всех виновных. Покарать так, чтобы до скончания веков ни одна живая душа даже не помышляла бы о сопротивлению Дракону — и лично Шаю.
10.05.858, златодень. Сураграш, южная граница владений Оранжевого клана
Вертолет прошел над машинами пару минут спустя после того, как отдавший руль Ольге и пересевший на место пассажира Саматта включился в конференцию, чтобы поучаствовать в общем обсуждении ситуации.
«Здесь Саматта», — послал он вызов. — «Я подключился заново. Повторите мне, рассеянному, что у вас произошло. Медленно и по пунктам. Яна что-то упоминала про разоружение боевиков. Надеюсь, вы их не в одиночку разоружали?»
«Здесь Цукка. Мати, не волнуйся. Все в порядке. Они прилетели, чтобы нас убить, а вместо того Панариши и его люди их разоружили и взяли в плен. Опасности не было… почти».
«Здесь Палек. Ага, а я — корова с бубенчиками. Как того когтистого мужика звали, что мечом размахивал?»
«Здесь Цукка. Лика, не пугай Мати. Старший Коготь Цом его звали. Его Кара уронила, а Дурран застрелил».
«Здесь Саматта. Цу!!»
«Здесь Цукка. Ну, слегка опасно вышло, ладно. Но он ведь даже скомандовать ничего не успел!»
Полыхающий лесной пожар. Высокий косматый обака, оскаливший зубы в гримасе бешеной ярости. Бешено вращающийся смерч, надвигающийся на безмятежную степь.
«Здесь Палек. Мати! Ух ты! Ты, никак, визуальный канал освоил? А Дзи говорил, что нам не судьба его задействовать. Научи, а?»
