Уолтер Уильямс - Бриллианты имперской короны (др. перевод)
Лифт молча заработал, его антигравитационное поле несло вниз пассажира. Роман, навострив уши, услышал голос Пьетро Кихано.
— Мисс Йенсен! Что стряслось с Говардом? Ох!
Говардом, догадался Роман, звали робота на крыше. Он поставил оружие на «контузию», потом вложил его назад в кобуру.
— Мисс Йенсен?
Кихано чуть не выпрыгнул из собственной кожи, когда из кухни неслышно выскользнул Роман. В надежде успокоить его Роман улыбнулся Пьетро, перекатывая язык из стороны в сторону в своем узком рту. Кихано тревожно озирался в сторону двери и лифта, ища места, куда бы сбежать.
Пьетро заговорил на стандартном человеческом сквозь стиснутые зубы:
— Кто вы? Что здесь произошло?
— Я надеялся, — сказал Роман, подходя ближе, — что вы сможете дать мне ответ на этот вопрос.
Кихано явно почувствовал облегчение:
— Вы из полиции? Амалия… мисс Йенсен — с ней все в порядке?
— Не знаю, — Роман плавными шагами подошел поближе к Кихано, бесшумно ступая по обломкам. — Похоже, что ее похитили. Вы имеете хоть какое-нибудь представление, почему?
На лице Кихано появилась смесь сложных выражений. Из этого Роман заключил, что Пьетро, во-первых, очень хорошо представлял себе, что могло здесь произойти, а во-вторых, что у него нет ни малейшего желания сообщать эту информацию лицу, которого он не знал, но которому не доверял, — даже если, по его предположению, это был полицейский. А может быть, в особенности, полицейскому.
— Нет, — ответил Кихано. Он снова скосил глаза на выход. — Я… не думаю… я совсем ничего не знаю.
— Вы уверены? — спросил Роман.
Пьетро искоса взглянул на него. Он набрал побольше воздуха в легкие и взял себя в руки, явно воспрянув духом из-за того, что Роман не набросился на него. Он принял воинственный вид и упер руки в бедра:
— Послушайте. По-моему, я с вами не знаком. А если вы из полиции, не следует ли вам показать мне свое удостоверение?
Роман произвел довольно приличную имитацию человеческого вздоха, стараясь не волновать молодого человека:
— Вы правы, сэр. Я пренебрегаю формальностями.
С тем же успехом он мог бы признаться, что исчерпал все свои идеи.
Роман сунул руку в карман пиджака, вынул оружие и выстрелил в Пьетро в упор, сильно перенапрягая его нервы. Подхватив молодого человека до того, как тот упал, Роман перекинул его через плечо и понес к лифту. Оказавшись на крыше, он велел летательному аппарату Кихано лететь домой на автопилоте, потом бросил Кихано на заднее сидение своего флаера.
Кихано посмотрел на Романа стеклянными глазами. Похоже, он был страшно разочарован поведением полиции.
Роман же решил предоставить разбираться со всем этим Мейстралу. Вот для чего были нужны великие криминальные умы — решать серьезные вопросы.
— ЧТО они украли? — Лейтенант Наварр с веселым изумлением смотрел на страхователя и аукциониста.
Аукционист полистал свой каталог.
— Вот оно, сэр. «Гравированный серебряный крионный контейнер, с источником питания, Имперская печать, функционален, с9, вес 16 кг, размеры 18х17 см».
Наварра все это по-прежнему забавляло. Он сделал еще несколько шагов внутрь большой комнаты, не обращая внимания на трофеи и боевые стяги, переводя взгляд с одного предмета, представлявшего для него интерес, на другой — открытая стеклянная крыша, робот, ниша. И снова, в поисках хоть какой-то причины ограбления. Крыша, робот, ниша. Он все фиксировал в памяти.
— Сколько это стоило?
— Мы собирались, хм, начать со стартовой цены в двенадцать новых и надеялись поднять ее, мм, до шестнадцати или семнадцати.
— Стало быть, недорого.
Голос аукциониста звучал так, словно он защищался:
— Сэр. Это был, наверное, наиболее ценный, мм, отдельный предмет в доме. Военные трофеи представляют ценность больше как коллекция, поэтому мы и продаем их большими партиями, но ни один из отдельных предметов особой ценности не представляет. Тот факт, что контейнер является трофеем, похищенным из императорского штаба, мог бы повысить его ценность в глазах некоторых коллекционеров.
— Положим, для коллекционеров это и так не столь уж недостижимо, — заметил Наварр. — Шестнадцать-семнадцать новых — прерыватель, которым воспользовались, чтобы вырубить этого робота, обошелся, наверное, не менее, чем в пять, а черные ящики, которые мы тут нашли, — и того больше, может, даже в восемь-девять.
— У них, хм, самодельный вид, сэр. Они могли вообще ничего не стоить, если их соорудили из лома.
Хосейли — представительница страховой компании оглядела помещение, отмечая развешанное оружие, награды, флаги:
— Их мог украсть традиционный приверженец Империи, — отметила она. — Антик привезен из священного дворца Империи, продавать его с аукциона — значит, осквернить его.
— В самом деле? — Наварр был слегка раздражен тем, что сам до этого не додумался, — он любил, чтобы все было по порядку. Он четко зафиксировал этот факт в своей памяти. Затем бросил взгляд на свисавшие вниз знамена. — Почему же они не выкрали боевые знамена Империи? Это ведь тоже трофеи из священного дворца.
— Возможно, сэр, — сказала Хосейли, — у вора не было времени. Похоже, тревогу подняли достаточно скоро.
— Возможно.
— Дрейк Мейстрал находится на планете, сэр, — аукционист произнес эти слова таким тоном, что сам факт как бы повис в воздухе наподобие флага, и он не потрудился дать ему объяснения.
Наварр нахмурился:
— Непохоже, это не его класс.
— Верно, сэр. Верно. Мне пришло в голову, что вы могли быть знакомы с ним. Я предположил, что это может быть на почве личных отношений.
— Вряд ли. Мы познакомились только на днях.
— Да, но ведь тут еще… ну, история его семьи, и вашей.
Наварр снова нахмурился:
— Не думаю. Он не похож на человека, который будет мстить таким образом.
Страховательница вздохнула:
— Я уверена, что вам, хм, лучше знать, сэр.
Наварр подошел к застекленной крыше и, скосив глаза, посмотрел наружу, на ярко-желтое небо. Затем обернулся, чтобы снова взглянуть на нишу и робота. Может быть, взгляд под другим углом поможет прояснить ситуацию. Крыша, ниша, робот. Но и это не помогло.
Лейтенант вдруг сообразил, что стоит между двумя портретами дядюшки: молодого захватчика заложников над камином, смотревшего на пожилого адмирала дядюшку Джека, при всех регалиях, с нахмуренным челом. Оба выглядели свирепыми и решительными, каждый в своем роде. Наварр всегда надеялся, что со своим сосредоточенным энергичным видом выглядит так же свирепо, как и адмирал дядюшка Джек.
Неожиданно ему в голову пришла одна мысль. Он обратил свой энергичный грозный взор на аукциониста:
