Владимир Малов - На солнце ни облачка
Инструкция от души рассмеялся.
— Вот и молодец. Начинаешь привыкать. Дальше, вот увидишь, у нас с тобой все само собой пойдет.
Похвалив такими словами своего подопечного, Инструкция, видимо, уже совсем собрался скрыться в часах, но затем напоследок решил созорничать: вихрем пронесся сквозь Заныкину-Сидорову, совершил круг над ее головой, постучал по ней своим крошечным пальчиком, сделал вид, будто прислушивается к стуку, и только потом скрылся.
Чтобы удержать невольную улыбку, Веня стал напряженно смотреть в экран. Хозяин же, стоя над ним, размышлял, где поместить свой портрет — справа, слева, вверху или посередине полосы.
Веня стал пробовать разные варианты. Заныкина-Сидорова то и дело влезала со своим мнением, но хозяин, похоже, оставлял ее слова без внимания.
Вечером, когда Эдуард Борисович отпустил, наконец, Веню домой, попросив завтра прийти пораньше, в точности началось повторяться то же самое, что и в первый раз.
Девятка мигом домчалась до «Сокола». Припарковав машину, где удалось, поближе к книжному магазину, Веня опять встал на крышку люка. Как и тогда, Инструкция протянул ему табличку с заветными словами. Веня прочитал их, и, как следовало ожидать, мощный вихрь подхватил его и отпустил уже у подножия пирамиды, стоявшей посреди леса.
Однако теперь оглушительного эффекта неожиданности уже не было, и Веня присматривался ко всему гораздо внимательнее.
Так, например, он сразу отметил, что лица у сфинксов египетских были разными. У одного черты оказались более тонкими, возможно, женскими.
Отметил он также и то, что на этот раз Инструкция не говорил сфинксам никаких речей, просто кивнул и прошел мимо. Оба эти существа при виде Вени дружелюбно завиляли хвостами, словно большие собаки.
Хотя, как и положено сфинксам египетским, были, конечно, львами с человеческими лицами.
В узком коридоре, ведущем в глубь пирамиды, на этот раз Веня отчетливо ощутил холод, исходящий от камня, — в прошлый раз, потрясенный всем, он его даже не почувствовал. И к тому, что было внутри низкого зала, где они с Инструкцией в конце концов опять оказались, теперь Веня присматривался гораздо внимательнее.
Зал был квадратным, просторным, но освещался только огромный помост в самом центре. Стены почти терялись в полумраке.
На помосте в прежнем беспорядке громоздились неведомые детали, циферблаты, сложно перепутанные провода, в серпантине которых кое-где горели разноцветные огоньки.
Разглядывая весь этот хаос, Веня вдруг отчетливо осознал, что он напоминает ему сюрреалистические картины знаменитого художника Сальвадора Дали, наподобие тех, что не так давно ему довелось видеть в каталонском городе Фигерасе.
Зато на огромном экране, как сразу же понял Веня, на этот раз строй объемных фигурок пребывал в идеальном порядке. Все стояли ровно, плечом к плечу, как шеренга солдат на параде. Слева направо можно было проследить эволюции мужских и женских нарядов, от здоровяка в кольчуге до молодого человека в джинсах.
Удивительное дело, теперь Вене показалось, что на самом деле эти фигурки живые. Он даже обернулся на Инструкцию, чтобы спросить его, так ли на самом деле, но как раз в это мгновение маленький человек удовлетворенно произнес:
— На солнце, видишь, ни облачка! Все отлично!
— Это получается, ничего выравнивать не надо? — сообразил Веня. — И что теперь?
— Ничего, — ответствовал Инструкция. — Нажми левую верхнюю кнопку… да, вот эту, правильно… и можно отправляться восвояси.
Веня добросовестно нажал левую верхнюю кнопку.
— Зачем нажимать? — поинтересовался он. — Если и так все в порядке.
— Это подтверждение того, что все в порядке, — сказал маленький человечек. — В идеале так должно быть всегда.
— А отчего это зависит, можешь сказать? — спросил Веня.
— От безукоризненной работы всех систем, — ответил Инструкция, бросив на него косой взгляд. — Опять задаешь вопросы?
Все-таки Веня задал еще один вопрос:
— И часто надо… выравнивать строй?
Инструкция бросил на него новый косой взгляд, но все-таки ответил:
— Раз в шесть дней. Если все идет нормально.
Веня продолжал задавать вопросы:
— Этим же до меня занимался Николай?
— Как же ты догадался? — хмуро, но с явными ироничными нотками сказал Инструкция. — Именно этим, причем очень долгое время. Прошу на выход!
Не обращая на него больше никакого внимания, Инструкция двинулся к выходу, и Веня — не оставаться же одному внутри пирамиды — последовал за ним. Спустя несколько мгновений вихрь отпустил его на знакомой крышке люка, чуть правее входа в книжный магазин. Как и в прошлый раз, Инструкции рядом с ним уже не было.
Веня сошел с люка, бросив, по сложившейся уже привычке, взгляд на витрину с книгами, чтобы ничем не отличаться от обычных людей.
Хоть Веня и давал себе слово, причем уже не раз, не ломать больше голову над событиями, в которые оказался втянут, но вечером в этот день он опять занят был тем, что предавался размышлениям. Вернее, осмысливал все, что с ним происходило в последнее время.
Потому что в происходящем, несмотря на всю его абсурдность уже просматривалось некое подобие определенности.
Веня сидел на кухне, пил пиво, называющееся «Стелла Артуа», но имевшее существенные отличия от того «Стелла Артуа», что производят на его исторической родине, в Бельгии, наблюдал за пузырьками в бокале, и почему-то вид пузырьков помогал выстраивать в уме цепочку построений, логически вытекающих одно из другого.
Итак, размышлял Веня, в обязанность ему вменялось раз в шесть дней переноситься с крышки люка неподалеку от книжного магазина на «Соколе» в неизвестно где находившуюся пирамиду, которую охраняют два живых (по крайней мере, двигаются они так, словно живые) египетских сфинкса. Правда, весьма миниатюрных, если сравнивать с их каменным прототипом.
Там, в пирамиде, под руководством Инструкции, ему, Вене, надлежало выравнивать строй удивительных фигурок внутри экрана. Эту абсурдную работу маленький человечек, обитавший в его наручных часах и выходивший из них по мере необходимости, называл синекурой. И, между прочим, прозрачно намекал на то, что эта и в самом деле весьма необременительная работа щедро оплачивается.
Причем, настолько щедро, что в недалеком будущем он, Веня, мог бы купить себе «Рено Меган II».
Кстати, припомнил Веня, там, на берегу Средиземного моря, бросая ему свои часы, Николай крикнул, что они принесут своему новому владельцу много пользы…
Сам Николай, по признанию Инструкции, выравнивал строй фигурок в течение очень долгого времени. Значит, подумал Веня, ему приходилось приезжать к книжному магазине на «Соколе» из своих Химок? Или в Химках тоже есть какая-то своя крышка люка?
