Роджер Желязны - Долина проклятий
Он почти уже на месте. К кому обратиться в городе? В Лос-Анджелесе ему этого не сказали.
Таннер потряс головой, пытаясь разогнать туман.
Улица была тиха и безлюдна. Он нажал на клаксон, и между зданий раскатилось гулкое эхо. В доме слева светился огонь.
Таннер остановился, перешел улицу и заколотил в дверь. Один телефонный звонок – и дело сделано. Изнутри не раздавалось ни звука. Он толкнул дверь и обнаружил, что она заперта.
Может быть, тут все умерли? Может быть, уже вообще не осталось живых?… Придется вламываться. Таннер сходил к мотоциклу за отверткой и вернулся к двери.
Выстрел и звук двигателя он услышал одновременно.
Таннер быстро повернулся и стал спиной к стене, сжав в руке гранату.
– Стой! – раздалось из мегафона на подъехавшей машине. – Стреляем без предупреждения!
Таннер покорно поднял руки на уровень головы.
В машине были двое полицейских, и тот, кто сидел на месте пассажира, нацеливал в живот Таннера револьвер.
– Ты арестован, – объявил он.
Водитель вылез из машины, обогнул ее спереди и медленно приблизился, позвякивая наручниками.
– Ну-ка, давай ручки…
И Таннер протянул ему чеку от гранаты.
Полицейский тупо уставился на нее, и в его глазах вспыхнул ужас.
– У него бомба!
Таннер криво усмехнулся.
– Заткнитесь и слушайте. Или стреляйте, и тогда вместе отправимся на тот свет. Мне надо добраться до телефона. Ящик на багажнике мотоцикла полон сыворотки Хавкина. Я привез ее из Лос-Анджелеса.
– По Долине на мотоцикле?!
– Моя машина сдохла на полпути от Олбани, как и те ребята, которые хотели меня остановить. А теперь заберите лекарство и доставьте его куда следует.
– Как вы себя чувствуете, мистер?
– Мне нездоровится. – Таннер выдавил ухмылку. – Пока держусь, но рука устала.
Он вытащил из куртки письмо и передал его полицейскому с наручниками.
– Моя амнистия. Выдана Калифорнией на прошлой неделе.
Полицейский открыл конверт и вытащил бумагу.
– Похоже на правду, – произнес он. – Выходит, Брейди доехал…
– Брейди мертв, – оборвал от Таннер. – Послушайте, мне плохо. Сделайте что-нибудь!
– О боже, держите эту штуку крепко! Садитесь в машину. Сейчас, мы только снимем ящик – это одна минута! Потом подскочим к реке, и вы бросите гранату. А пока держите ее изо всех сил!
Они отвязали ящик с лекарством и поставили на заднее сиденье. Правое переднее стекло опустили, и Таннер сел рядом с водителем, высунув руку наружу. Взревела сирена.
Боль постепенно распространялась по всей руке до плеча. Как было бы приятно разжать пальцы…
– Где вы тут держите свою поганую реку?
– Еще чуть-чуть, осталось совсем немного.
– Поспешите… – выдавил Таннер.
– Заедем на мост – и бросайте как можно дальше.
– Проклятье, у меня нет сил…
– Жми, Джерри!
– Я жму, кретин, но мы не на крыльях!
– Мне дурно… Я, кажется, вырубаюсь…
Машина внеслась на мост и с диким скрежетом остановилась. Таннер не успел открыть дверцу, как оба полицейских уже были около него. Он пошатнулся, и они подхватили его, подвели к ограждению.
– По-моему, я не…
Он выпрямился, отвел руку назад и швырнул гранату. Далеко внизу раздался взрыв, и вода забурлила.
Полицейские вздохнули, а Таннер хрипло рассмеялся.
– Со мной все в порядке. Я вас просто подкалывал.
– Ах ты!…
Потом он упал, и в свете фонарей они увидели, как разлилась по его лицу мертвенная бледность.
18
Весной, в день открытия памятника Черту Таннеру, когда заметили, что на постаменте выцарапаны непристойные слова, никто не догадался спросить у очевидного виновника, зачем он это сделал. А на следующий день было уже поздно, потому что он исчез из Бостона, не оставив своего адреса. Одну из украденных в тот день машин в городе никогда больше не видели.
Бронзового Таннера на бронзовом «Харли» почистили и вновь спрятали под покрывалом, дабы сохранить для грядущих поколений. Но ветер, врывающийся на городскую площадь, все так же наносит грязь, и небеса выливают на него нечистоты.
