Галина Вайпер - Зеленая душа Эркейда Кримзона
– О да, я знаю, что спектр излучения вашего солнца довольно давно изменился. Теперь мы можем перейти к вашему делу? Почему вам так срочно понадобился представитель Управления?
– Знаете, сэр Кримзон, иногда желание выстоять в тяжелых обстоятельствах любой ценой, причем исключительно своими силами, приводит к неисчислимым бедам. Зачастую они становятся непоправимыми. Наша цивилизация на грани вымирания.
Может, туда вам и дорога, ребята? Нет, нет, я не жесток, но энергетические вампиры, способные выкачать жизненную энергию населения целой планеты, лично мне активно не нравятся.
– Вы видели, насколько темной выглядит ночная сторона с орбиты? – вяло поинтересовался Дивион. – При подлете к любой планете всегда отлично видно сияние освещенных городов, но только не здесь.
Я согласно кивнул. Ужасающее зрелище, признаю. Полный мрак.
Старейшина оживился и проникновенно сообщил:
– Мы стараемся сберечь остатки нашей природы. Поэтому по ночам ни один фотон не должен просочиться из жилищ на улицу, чтобы не повредить растениям и не оставить Бирсайд без атмосферы. В наших домах нет окон, а за входными дверями никогда не горит свет. Вы полагаете, что подобные меры являются бессмысленным экстремизмом?
Пафос его речи казался заученным. Я снова кивнул. Толку от таких мероприятий, за вычетом психологического комфорта, ровно ноль.
– Не буду спорить с вами, сэр Кримзон, – скептически хмыкнул Дивион. – Действительно, полный бред. Впрочем, это уже неважно. Дела обстоят намного хуже, чем полагают оставшиеся обитатели планеты. Нас осталось настолько мало, что нам не хватает собственной энергии для подпитки. Вы знаете, что представляют собой наши люди?
Очередным кивком выразив согласие, я осторожно спросил:
– Энергетические вампиры?
– Терминология неважна, – в его голосе появилось легкое напряжение. – В конце концов, это всего лишь приспособительная реакция, выработанная в результате изменения условий среды. И мы никогда не причиняли никому вреда.
Да? А как же история Рика? Или те двое, что охотились за чертежами несчастного изобретателя?
Внезапно я вспомнил, что до сих пор так и не удосужился узнать у Билли полное имя его хозяина, когда-то дружески налившего мне стакан, и поежился от неловкости. Получается, что я и сам немногим лучше предыдущих охотников за его двигателем. Только они украли у него бумаги, а я – его мысли и соображения, которые как раз сейчас воплощаются в чертежи. Правда, эти люди хотели меня убить, но если быть честным перед собой, будь у меня при себе оружие, я тоже захотел бы. И убил бы, если бы обстоятельства сложились соответственно. Мне стало очень не по себе. Домосед... Любитель цветочков... Обычный человек!
– Не буду вилять, – судя по изменившемуся звуку его голоса, Дивион отвернулся в сторону, – мы хотели бы выяснить, можно ли как можно скорее договориться с Федерацией, чтобы приговоренных к смерти преступников отправляли сюда, на Бирсайд?
Оп-ля! Вот это да!
Старейшина продолжил, по-прежнему не оборачиваясь ко мне:
– Вы полагаете такую смерть жестокой? Но ведь она будет безболезненной, приговоренные тихо потеряют силы и заснут навечно, вот и все. Их так или иначе убьют другим способом, возможно, более безжалостным, если не кровожадным, и без пользы для кого бы то ни было. А наши люди смогут протянуть еще некоторое время...
Да уж... Милое предложеньице... Конечно же, всем известно, что на некоторых планетах до сих пор существует смертная казнь за особо опасные преступления. И, надо признать, я был согласен с рассуждениями этого господина. Но это невозможно! Федерация никогда на такое не согласится.
Мне стало неуютно в его присутствии, я занервничал.
– Вам постоянно требуется человеческая энергия?
Дивион иронически усмехнулся из темноты:
– Вы напрасно переживаете за себя, сэр Кримзон, вам ничего не угрожает. Обычные люди тоже не поглощают пищу без остановки. Может быть, вернемся на судно? Самое главное я вам сообщил, теперь можно поговорить менее официально, если угодно.
Мои глаза настолько привыкли к темноте, что я смог различить черную тушу корабля на фоне темного неба. Дойду, пожалуй, сам, без посторонней помощи.
В кают-компании Дивион, с блаженным стоном втянув в себя благоухающий корицей воздух, устроился в кресле у стола и живо поинтересовался:
– Правильно ли я понимаю, что эта драгоценная банка предназначена нам в подарок?
– Несомненно, – я изобразил слащавую улыбку.
– Неужели вам известна наша старинная легенда о Коричной даме?
Я напустил на физиономию туману и неопределенно пожал плечами, присаживаясь в кресло напротив него.
Старейшина усмехнулся, не отводя глаз от источника благоухания:
– Не буду спрашивать откуда. Ваша фирма – достаточно информированная структура. От имени Совета хочу поблагодарить за этот бесценный подарок.
Я отвесил церемонный поклон, Дивион печально улыбнулся.
– Я чувствую вашу неприязнь, сэр Кримзон. С точки зрения нормальных людей, живущих в приемлемых условиях, она, пожалуй, оправданна. Но поймите и нас – мы стали такими, не желая того, наши столь неприятные для окружающих способности – всего лишь приспособительная реакция организма. Она появилась в результате эволюции нашей популяции под действием изменившегося излучения солнца. Вы же не осуждаете хищников за то, что у них есть клыки и когти?
– Естественно. Но и вы не можете отрицать, что поведение хищников позволяет использовать по отношению к ним самооборону.
Он вздохнул, неодобрительно покачав головой:
– Мы – не хищники. Скорее, тупиковая ветвь эволюции. Население Бирсайда постепенно вымирает. Наше солнце погубило нас, и мы хватаемся за любую возможность выжить, продлить свое существование.
– Но вы могли бы переселиться на другую планету...
– Если бы мы спохватились раньше, возможно, переселение могло спасти нас. Но не сейчас. Человек любит жизнь и не хочет умирать до последнего, даже понимая, что пришел конец, ему уже ничего не поможет и некому вытащить его из трясины. Тогда он берет себя за волосы и вытаскивает оттуда. После этого ему остается решить только один вопрос – зачем ему это потребовалось, ведь жизни больше нет. Он остался в темноте, в горестном мраке, одинокий и никому ненужный...
– Может быть, дело в том, что самому человеку никто не нужен?
– Возможно, – Дивион нахмурился. – Когда никто другой не в состоянии тебе помочь, ничего не остается, кроме внутренней твердости, веры в свои силы и нежелания отдаваться на растерзание обстоятельствам. Простите, сэр Кримзон.
