Сергей Болотников - Действо
-Нет! - закричал Поляков, - нет! Стойте! Стойте! Там письмо!!
Подъемник достиг верха и, оглашая окрестности надрывным воем и скрежетом, вывали содержимое контейнера в благоухающее нутро грузовика. На миг мелькнул белый цвет и тут же скрылся под слоем отбросов. Хлопнула дверь машины.
Грузовик тронулся. Поляков все еще бежал за ним и что-то вопил, хотя больше всего ему сейчас хотелось сесть на землю и расплакаться от бессилия. Прохожие с неприязнью и даже с откровенным страхом косились на него - вон, мол, псих побежал. Допился совсем. Шапку потерял, куртка в грязище какой-то...
В конце концов, он устал и остановился прямо посреди улицы. Это был конец истории с письмом. Никто его уже не получит, никто не узнает, что там было написано. А он, Константин Поляков такими темпами точно разучится уважать себя. Грузовик с выписанным белой краской номером на борту заворачивал на соседний проулок.
Грузовик. Номер... Стоп. Тяжело дыша, Константин всматривался как белые буквы исчезают за углом. Запомнил их, так ведь? Их легко запомнить.
-Я же почтальон, - сказал Поляков.
-Че, правда? - спросил проходящий мимо парень в черной кожанке. Спросил и пошел себе дальше.
-Я почтальон! - продолжил Константин, - Мне же вся информация доступна. Где ж ей еще быть как не на почте!
-"Дубина!" - это уже про себя.
Надежда имеет гнусное свойство помирать последней. Поляков уже ловил машину. Ему не останавливались - видимо из-за внешнего вида и диковато блестящих глаз. Усилием воли он привел себя в порядок, даже вернулся и подобрал выпотрошенную сумку, лежащую на заснеженном тротуаре, как недавно сбитое автомобилем маленькое животное. Отряхнул грязь с куртки, запихал отсыревшие журналы в сумку - кто-то получит некондицию, ну да ничего, это вам не письма, еще придут.
С тонкой сумкой на боку он стал выглядеть приличнее - потрепанный жигуль со своим водилой милостиво согласился взять его на борт.
-Что парень так смотришь? - спросил пожилой, со следами былой интеллигентности, водила.
-Письмо, ушло.
-От невесты?
-От собачника... всему дому... в помойку.
И Поляков получил в свой адрес очередной подозрительный взгляд. Удивительно, как быстро начинается людской остракизм, стоит лишь ненамного ступить в сторону.
-Я почтальон. - Сказал Константин, - я должен доставить письмо.
-Да-да, должен, - быстро сказал водитель и замолчал. Впрочем, ненадолго почтовое отделение было уже совсем рядом.
Из машины Константин вылетел пулей - он не знал, сколько времени осталось существовать безвременно пропавшему листку бумаги.
В помещении почты было пустынно - как обычно. День будний, народ большей частью на обходах. Благодать.
Не снимая заснеженной куртки, Константин подсел к одному из компьютеров и, вознося горячечные славословия современной технике забрался в базу коммунальных услуг города. Комп зашкворчал жестким диском - медленно и заторможено, аппаратура у них в отделе была не очень. Но и этого должно хватить.
Информация неохотно выползла на экран - о, это просто чудо! О том, сколько бы пришлось рыться в бумагах, не будь этих компьютеров, Полякову и думать не хотелось.
Так. База. Дальше листать, дальше. Вот оно - у нас тут три свалки и два мусоросжигателя. Ну надо же! Теперь карту района, и ближайший пункт переработки мусора. Все просто и логично - все централизованно, и именно туда свозят свой дурнопахнущий груз машины обслуживающие район.
Нашел. И подробный адрес тут же. Поляков чувствовал, что снова улыбается. Довольно глупо, и может быть, даже безумно. Но ему было плевать.
Письмо дойдет. Дойдет!
Отловил очередного частника на выходе из почты. На это раз подержанную выше всяких пределов иномарку. Назвал адрес и поехал. Смена была в этот раз какая-то ненормальная. Авантюрная была смена.
Константин не мог понять, почему его так волнует это письмо. Это походило... скорее на одержимость. Было в нем что-то нездоровое. Он хотел доставить письмо. Доставить... любой ценой!
И надежда расцвела, распускалась буйным цветом, пока он ехал по проснувшимся улицам, слушал гудки машин и неумолчный, затмевающий все и вся шорох людских шагов.
Мусоросжигатель оказался именно таким, каким и представлялся Константину Полякову - большим, скособочившимся и уродливым. Высокая закопченная труба делала его неприятно похожим на крематорий.
В узких раскрытых воротах никого не было. Одинокий и ржавый мусоровоз притулился справа. Видно было, что он давно не ездил.
Сбоку обнаружилась бытовка, у которой обретался сморщенный, запойного вида старичок в заляпанной до полной заскорузлости телогрейки. В руках у него дымилась мятая "Беломорина". Руки старика подрагивали и красный огонек чертил в холодном воздухе замысловатые кривые, как подожженный бензиновой смесью шмель.
-Ты куда, а? - спросил старикан.
Константин резко повернулся к нему и гордый обладатель телогрейки вздрогнул, увидев его взгляд.
-Где у вас сжигают мусор? - четко спросил Поляков.
-Т... тама... - сказал старичок неожиданно дрогнувшим голосом, - а...
-Мне нужна машина с номером триста девять! Там есть машина с номером триста девять!?!
-В-вроде была... - молвил телогрейка и, вдруг уронив "Беломорину", заспешил себе в бытовку.
Константин пошел прочь от него, вглубь предприятия. Он заметил, что из трубы уже вовсю валит дым. Такой, какой и положено крематорию - тяжелый и маслянистый.
Машину номер триста девять он отыскал у одной из печей - глупо было бы не отыскать, она одна единственная находилась сейчас на территории, самая последняя. Кузов вплотную к печи, уже готов вывалить свое содержимое в широкий желоб, что заканчивался в ревущем оранжевом пламени. Подле неторопливо работали два мусорщика.
Увидев подбежавшего Константина, они приостановили свою деятельность один из них застыл, положив руку на рычаг опрокидывания кузова. Пламя ревело и бесновалось в печи - совсем рядом. Мусорщики стояли и смотрели на Полякова. Удивленно и с некоторой тревогой.
-Тебе чего, парень? - после паузы спросил один из них - низенький, массивный, с темным нездоровым лицом.
-Вы не должны сжигать сейчас мусор. - Сказал почтальон.
-Что? - не понял мусорщик.
-Вы! Не должны! Сейчас! Сжигать мусор! - Повторил Константин, чувствуя, как что-то сжимается в груди. Он кивнул на второго мусорщика, - отойди от рычага.
-Эй, да ты чего! - не понял тот.
-Отошли от машины!!! - заорал Поляков - мусорщики отшатнулись от него - а затем рванулся вперед, к мусоровозке.
Наплевать на этих двух идиотов! Да он сам разгребет эту мусорную кучу!
Плотный мусорщик его не пустил - вцепился мертвой хваткой, силясь оттащить от товарища, и заорал оцепеневшему напарнику:
