Сергей Трусов - Синдром возгорания
Но Сергей, симулируя полнейший кретинизм, притворялся, будто ничего не замечает. Со всеми вместе скалил зубы, городил бузу и дружески похлопывал Василия, отмочившего вчера какой-то фортель. "Динамовцы" заметно нервничали, недоуменно переглядывались, но привлечь к ответу дезертира не могли. Так продолжалось до тех пор, пока брандмейстер Миша не объявил, что надо собираться. Люди завздыхали, погрустнели, но делать нечего разбрелись по пляжу, подбирая вещи, пустые банки и бутылки. "Динамовцы" начали бочком подступать к Сергею, но он, заметив их маневр, сунулся к девицам с предложением помыть посуду. После чего, окруженный восхищенным слабым полом, стал абсолютно недоступен мужскому контингенту.
Наконец, отправились в обратный путь. На крутом подъеме Сергею никто не досаждал, но стоило взойти наверх и остановиться, как тут же рядом очутились физкультурники. Их лица не обещали ничего хорошего, и Сергей сообразил, что надо срочно перехватывать инициативу.
- Есть разговор, - прошептал он тихо и громко произнес: - Мужики, закурить найдется?
"Динамовцы" вмиг преобразились. Понимающе стрельнув глазами, достали сигареты, приблизились вплотную.
Прикуривая от предложенной зажженной спички, Сергей лихорадочно обдумывал возможные варианты продолжения. Начав конспиративный разговор, он действовал, скорее, по наитию, нежели осмысленно, и теперь немного оробел.
Но наитие не подвело. Прикурив, Сергей задумчиво изрек:
- Иваныч чем-то озабочен...
- Чем? - насторожились физкультурники.
- Какой-то пес его пропал, - нахмурился Сергей. - Вроде бы породистый. Брутиком зовут. Иваныч сильно нервничает. Боюсь, как бы чего не натворил!
Закончив, Сергей подумал, что его сейчас убьют на месте, но, кажется, ошибся.
- Пес? - переспросил один из физкультурников. - Так он же вроде был бесхозный...
- Породистый? - удивленно вскинулся другой и, почему-то вдруг смутившись, отвел глаза.
- Породистый, - кивнул Сергей, внимательно разглядывая собеседников. Канадский, кажется...
- Гхм, - неловко кашлянул "динамовец", предложивший сигарету. - Ну, и какие существуют версии?
- Да, вроде, говорят, под грузовик попал, - пробормотал Сергей.
- Точно! - воскликнули "динамовцы" одновременно. - Под грузовик. Так Иванычу и передай!
- Так жалко же... - прошептал Сергей, с ужасом перебирая самые нелепые догадки.
- Конечно, жалко! - бодро согласились физкультурники. - Но что поделаешь: учения! На войне, как на войне!
На этом разговор закончился. Физкультурники ушли вперед, а Сергей остался, недоуменно размышляя, зачем двоим богатырям понадобился бедный Брутик. Было совершенно очевидно, что грузовик здесь ни при чем.
"Шапки они, что ли, из собак делают?" - предположил Сергей и, затушив окурок, направился в поселок.
Как ни странно, но первое, что услыхал Сергей, придя домой, - это то, куда девался Брутик. По словам Володи, Иваныч все разнюхал и с самого утра был вне себя от ярости. Носился по поселку, искал пожарников, кричал, что разнесет тут все, поскольку чернявый паренек требовал с него огромных денег. А Брутика, оказывается, посчитав бродячим псом, прихватили пионеры и спровадили в какой-то засекреченный питомник, где, по слухам, из любой дворняги могли сделать настоящую служебную собаку. В общем, Вова предвкушал большой скандал и уже заранее потирал ладошки.
Потом Сергей поведал про пикник, умолчав об откровениях "динамовцев", так как опасался, что друг сочтет его за ненормального. Но, как выяснилось, Вова даром время не терял: ночь провел с Татьяной и, применив мужскую хитрость, выведал все местные секреты. Теория воспламенения морского сероводорода Володю, конечно, позабавила, но и немного напугала. Приятель полагал, что если здесь замешаны такие силы, то, значит, в этом что-то есть.
- Ну, не могут же они дурачиться! - шептал Володя, озираясь. - Ты же видел, с каким размахом тут все организовано!
Сергей сосредоточенно кивал, подозревая, что истинный размах безумства другу все же неизвестен. И вообще, любой размах любого начинания едва ли может быть критерием общественной полезности. Эта мысль показалась интересной, и Сергей задумался.
- Ты чего? - прошептал Володя.
Сергей опомнился, осмысленно взглянул на Вову и вдруг почувствовал тоску по своей работе. Там компьютеры, кондиционеры, порядок и математическая точность. Здесь же люди, жара, накал страстей и каждодневное распитие спиртного.
- Домой хочу, - вздохнул Сергей и, ничего не объясняя, ушел под свой навес.
Ближе к вечеру Сергея разбудили чьи-то голоса. Проснувшись, он сразу распознал гневный бас Иваныча и примирительное воркование Володи. Дядя горячился, сыпал крепкими словечками и куда-то звал. Вова успокаивал, советовал не торопиться, предлагал сначала посидеть и хорошенько все обдумать. Не улавливая смысла перепалки, Сергей, тем не менее, определил, что дело движется к распитию бутылки. И не ошибся.
- А где племяш? - вспомнил вдруг Иваныч. - Где он прячется?!
- Да спит он, спит, - устало произнес Володя. - Не буди его, пусть отдыхает.
- Спи-ит? - протянул Иваныч изумленно. - Дядя Сережа в гости заявился, угощение принес, а он спит?!
В конце концов, под навес к Сергею ввалились сразу оба нарушителя спокойствия.
- А-а! - осклабился Иваныч. - Вот он где!
Сергей, заметив в дядиных руках бутыль с какой-то мутной жидкостью, страдальчески вздохнул.
- Давай, давай! - жизнерадостно вскричал Иваныч. - Принимай гостей!
Деваться было некуда, и Сергей безропотно поднялся.
Дядюшкино угощение оказалось весьма своеобразным. Мутноватая белесая суспензия обладала резким неприятным запахом, но зато лупила по мозгам со страшной силой. Уже после первой дозы в голове Сергея застучали молоточки, а десны зачесались так, что захотелось выплюнуть все зубы.
- Эк забирает! - крякнул дядя. - У-ух!
- Иваныч... - просипел Володя, морщась. - Ты вроде обещал шампанского...
- Да ну его! - отмахнулся дядя. - На фига нам лимонад?
Сергей, почувствовав себя нехорошо, молча встал и взялся разводить костер, намереваясь приготовить чай. Иваныч, одобрительно взглянув, прокомментировал:
- Во-во! Чайку горяченького! Верно, Жулька?
Жулька, услышав свое имя, на всякий случай потрусила в будку.
- Гы-гы! - хохотнул Иваныч. - Уважает, падла!
Но внезапно, вспомнив, очевидно, что-то неприятное, дядя помрачнел.
- Брутика сманили... - прошептал он горестно. - Перевоспитать хотят... Лягашом заделать... Да я бы этих сволочей!..
Настроение у дяди испортилось вконец. Даже самогон и тот не помогал. Иваныч наливался молча, мрачно, без всякой радости, словно подчиняясь неотвратимости судьбы. Опять заговорил про далекую Канаду, вспомнил близкую Сибирь и окончательно зациклился на Брутике.
