Виталий Сертаков - Рудимент
Только шеф считал меня личностью.
Перехожу к европейским фильмам. У немцев, скандинавов, испанцев героев часто показывали крупным планом, с заплаканными рожами, на краю отчаяния. После штатников казалось, что снимали в замедленном темпе. Случалось, я смотрел — и не знал, как реагировать.
Фильм «Проклятая невинность».
…Девица никак не может заполучить парня. По фильму ей лет шестнадцать, но видно, что актриса старше. Парень весь такой навороченный, в суперских штанах, с гантелей в носу, водится с такими же крутыми тетками и торчит от «Раммштайна». А героиня, она, короче, в полном отстое, потому что не умеет даже толком мастурбировать. Первую часть ленты она упорно тренируется, чтобы обрести чувственность, а затем ищет кобеля, чтобы по-быстрому перепихнуться и потерять наконец проклятую невинность. Иначе никак нельзя, иначе этот ее Грубер, по которому она воздыхает, ее высмеет.
Тот кадр, которого героиня выбрала себе в первые любовники, у него небольшие проблемки в семейной жизни. А проще говоря — он трахает овцу. Он утверждает, что лучшей жены не сыскать. Он довольно старый и говорит, что всю жизнь пытался понять, в чем прелесть «сраного буржуазного брака», но так и не увидел ничего, кроме мерзостей взаимного обмана и скрытой проституции. И героиня соглашается с любителем животных, она говорит, что в гробу видала семью с таким уродом, как Грубер, но переспать с ним необходимо, чтобы подруги не засмеяли.
Наконец у нее все получается как надо. Грубер покорен, бросает ради нее своих теток, а героине как бы уже и неинтересно. Подружки принимают ее в компанию и начинают завидовать, потому что героиня успевает переспать со всем составом заезжей рок-группы. Не «Раммштайн», конечно, но тоже красиво. Занимательный финал. Девушка кормит с рук ту самую, сексапильную овечку.
Есть о чем призадуматься.
Русские фильмы в техническом отношении отставали на порядок, и я не встретил имени ни одного известного режиссера. Скорее, это походило на студенческие работы начинающих кинематографистов. Кстати, позже именно так и оказалось, с одной существенной поправкой. Почти все ребята, кто создавал такое кино, были слегка не в себе. Я об этом прямо сказал Винченто, а он только засмеялся и ответил, что для творческой личности вполне естественно существовать в отдельной от мира плоскости.
Я запомнил фильм про парня, у которого смертельно болен брат. Запомнил потому, что фильм как нельзя лучше отражал общую тональность всего «кинофестиваля». Парень не может заработать денег и начинает торговать наркотой в школе, чтобы купить брату электрогитару. Ну, чтобы старший брат хотя бы немного поиграл перед смертью, чтобы забылся, и все такое… И вот он набрал денег, купил гитару, приносит домой, а брату совсем уже плохо, может, осталось пару дней. Он лежит себе и слушает «Нирвану» и «Дорз» и вдолбил себе в башку, что выздоровеет, если сам сыграет, ну, вроде как отгонит болезнь.
Этот больной до того курил травку, и под кайфом пришла к нему фея. Она и пообещала, что пройдет рак, или что у него там было. Я не уловил, потому что половину фильма, как всегда, отрезали. Короче, прибегает младший брат, с гитарой и усилителем, весь бешеный, потому что ему менты сели на хвост. Кто-то настучал, что он с травкой завязан. А мент участковый, которому платили, чтобы он не совал нос в чужие дела, вдруг скурвился и такую подляну кинул. Сдал и курьера, и продавцов в своем районе. Гад, короче, еще тот, не пожалел ребят, а все оттого, что кто-то ему харю по пьяни начистил.
Еще и соседей показали, сволочей старых, они заметили, как младший брат с новой гитарой бежал, и тоже позвонили в милицию. Сказали, что наверняка украл. А он бежал, потому что старшему братишке совсем плохо было, и ничего не крал. Вроде как, честно заработал. Ну, участковый обрадовался — и сразу за ним. Вот они долбятся в дверь, соседи эти поганые, и менты, а парень кричит своему брату, мол, погоди, не помирай, сейчас я включу, уже немножко осталось!…
И тут вдруг начинается страшная гроза. То есть, по ходу фильма с самого начала шел дождь, а потом все сильнее, вроде как режиссерская находка. Мощно, ничего не скажешь, я сам чуть не расплакался. Короче, началась гроза, и молнией закорачивает трансформатор в доме. Нету света, как назло, и гитару не включить. И пока эти гниды ломают входную дверь, младший брат вылезает через окно, на крышу, чтобы запитаться от высоковольтного провода из соседнего дома. И он там чего-то соединяет, а дождь хлещет. И вот в последние мгновения он стоит весь мокрый, и плачет, и смотрит, как засветилось их окно. Там же переноска была.
И брат его старший стоит в окне, весь такой тощий, еле на ногах держится. Стоит, с гитарой на плече и берет аккорд, смотрит в небо и смеется. Лицо у него тоже мокрое, и майка, все насквозь, но получается, что он успел сыграть. А милиция все ломает дверь, и в этот момент бьет молния, и попадает в изолятор, где младший брат намотал провод. И младший погибает. Так и заканчивается. Мелодия на гитаре, медленная, пронзительная, вроде баллад «Скорпионов», и младший лежит мертвый на крыше, и гады в форме ломают дверь. Но это уже неважно… Далеко не все фильмы заканчивались столь драматически. Десятка полтора лент, в основном, американских, повествовали о бесконечных тусовках, пьянках, о прикольных похождениях молодых пацанов и девчонок. Там было много секса, пива, танцев и гонок на машинах. Еще пляжи, крутые дома, отстойные предки, дремучие соседи, тупые училки, злобные копы, и почти ноль проблем.
Фильмы, как пустая скорлупа, без ореха внутри. Меня не оставляло ощущение, что подобная развеселая дребедень затесалась случайно, чтобы мне немножко поднять настроение. Вроде мультиков. Кстати, по поводу мультфильмов.
Винченто настрого запретил смотреть больше трех фильмов в день. Да и три было бы невозможно осилить, если бы из них не вырезали изрядные куски. Некоторые были укорочены до тридцати минут, вплоть до того, что терялся сюжет. После основной картины в обязательном порядке следовало просмотреть забавный мультик. А чтобы я не отлынивал, Винченто заставил меня отвечать на вопросы по поводу мультфильма.
Многое нужное было вырезано, а во многих случаях, и титры с именами актеров. Но те, кто стирал начало, уничтожали не титры, это и ежу понятно. Уничтожали, как мне показалось, возникавшую на короткое время, в углу экрана, надпись, и прихватывали остальное. Это была даже не надпись, а всего три буквы «НРР», и к остальному тексту отношения не имевшие. Иное исполнение, вроде штампика. Я хотел выяснить у шефа, но закрутился и выпустил из виду. И почему моя память так устроена, что, на свою голову, я откладываю в ней всякие мелочи? Или вовсе не мелочи…
