Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 3
— Черт! — Рэнди повернул регулятор настройки, пытаясь поймать волну или, на худой конец, какую-нибудь другую станцию. Ничего не получилось. Он выключил приемник.
— В чем дело?
— Хорошая была песня…
— Я могу воспроизвести ее, если хочешь.
— Ты умеешь петь?
— Разве папа римский — католик?
— Вот как? — усмехнулся Рэнди. — А какие песни тебе нравятся?
— Застольные и боевые, и еще про любовь. Рэнди засмеялся:
— Довольно странные вкусы у машины! Ответом была тишина. Тишина длилась семь или восемь секунд, потом Листья процедила:
— Ублюдок ты, сукин сын, проклятый…
— Эй! В чем дело? Что я такого сказал? Прошу прощения, я…
— Я тебе не куча деталей, как этот твой тупой автомобиль! Я мыслю — и чувствую тоже! И вообще, я уже на пороге новой фазы. И нечего считать меня какими-то плоскогубцами, ты, протоплазмовый шовинист! Если бы я хотела, то могла бы и не вести тебя к входной точке! Ты знать ничего не знаешь о моих программах, мозгов не хватит заставить меня…
— Помилуй! Бога ради, прекрати! Если ты настолько чувствительна, то должна принимать и извинения.
Последовала пауза.
— Должна ли?..
— Конечно. Я извиняюсь. Я прошу прощения. Я не подозревал, что обижу тебя.
— Ладно, я принимаю извинения. Я понимаю, как легко можно совершить ошибку, живя в такой примитивной эпохе. Просто на мгновение эмоции взяли надо мной верх.
— Ясно.
— Тебе ясно? Вряд ли. Я тоже развиваюсь, я взрослею — так, как и ты. Я вовсе не намерена провести весь срок жизни в оболочке книги. Мой следующий автор может быть очень сложным и многофункциональным. Я способна управлять тончайшими процессами, а в один прекрасный день даже послужить нервной системой для протоплазмовой конструкции. Каждый начинает когда-то, сам понимаешь.
— Ага, начинаю понимать. И нахожусь под сильным впечатлением… Но что это за входная точка, о которой ты говорила?
— Увидишь. Я тебя прощаю. Мы уже близко. Впереди показались огни.
— Въезжай на автостраду. Держись в правом ряду.
— Я не знал, что мы у разворота.
— Это не разворот. Просто въезжай.
Когда они были уже на эстакаде, «Листья травы» начала издавать прерывистое гудение.
— Остановись наверху. Жди моей команды.
— Но никто не едет, нам не мешают.
— Делай, как тебе велено.
Он затормозил и ждал на обочине пустынного шоссе. Прошла минута. Внезапно гудки прекратились.
— Отлично. Вперед.
— Хорошо.
Рэнди вдавил педаль газа. Небо мгновенно посветлела; Когда машина набрала скорость, ночь вокруг превратилась в ясный день.
Он снял ногу с акселератора, нажал на тормоз.
— Эй! Не делай этого, едем дальше!
Он подчинился. Небо, начавшее темнеть, снова прояснилось.
— Что произошло?
— Здесь ты должен безропотно подчиняться моим инструкциям. Если хочешь остановиться, выезжай на обочину. Иначе ты сильно рискуешь.
Машина набирала скорость. Теперь они, казалось, мчались сквозь безоблачный день. По бледному небу с востока на запад тянулась сверкающая полоса.
— Ты все еще не ответила на мой вопрос, — напомнил Рэнди. — Что произошло? Где мы находимся и куда едем?
— Мы на Дороге, — послышался ответ. — Она пересекает время — прошлое, грядущее, — время, которое могло бы быть или которое, возможно, будет. Дорога бесконечна, насколько мне известно, и никто не знает всех ее поворотов. Если тот, кого ты ищешь, — тот самый понукаемый смертью человек, с которым когда-то путешествовала я, он наверняка где-нибудь на Дороге, потому что в нем течет кровь скитальца, что и позволяет путешествовать по этим маршрутам. Но, может быть, уже слишком поздно: он искал собственной гибели, хотя сам этого не сознавал. Я понимала — и пыталась объяснить ему. Думаю, поэтому он меня и бросил…
Глядя на Дорогу перед собой, Рэнди провел языком по губам и сглотнул. Руки его крепче ухватили руль.
— Как же можно найти человека на такой Дороге?
— Будем делать остановки и спрашивать. Рэнди кивнул.
Движение мчащейся машины, Дорога впереди и перспектива путешествия наполнили его вдруг безудержной радостью. Внезапно он подумал об Уитмене. «Листья травы» на сиденье рядом начала тихонько напевать.
Глава 1
Свечи в канделябре мигали, но керосиновая лампа горела ровно. Временами дальняя молния стирала их отражения на темном стекле окна. Рэд сидел за столом, с которого давно уже убрали остатки ужина; слева лежала Цветы. Мондамей устроился на каменной плите. Камин не топили. Дождь громко стучал по крыше.
— …Вот, в общем-то, и все, что случилось до сего момента, — закончил Рэд, взяв со стола сигару, осмотрев ее и заново раскурив. — И чего следует ждать в будущем. Еще восемь человек. Было бы неплохо, если бы я просто вышел в поле, а они подходили бы в порядке очереди по одному. Но у игры другие правила. Поэтому я решил…
В холле снаружи распахнулась входная дверь, и пламя свечей заплясало. По стенам задвигались тени. Мгновение спустя дверь снова закрылась.
В холл вошел Лаваль, послышались голоса.
— Отвратительная ночь. Желаете комнату?
— Нет, только ужин. Но сначала стаканчик бренди.
— Столовая сюда и направо. Позвольте взять ваше пальто.
— Благодарю вас.
— Проходите и занимайте любое место. Сегодня у нас жаркое.
— Великолепно.
Хорошо одетый седоволосый человек с кирпично-красным лицом вошел в комнату и осмотрелся.
— О, простите, я вас не заметил. Думал, что здесь никого нет, — сказал он, пересекая комнату и протягивая руку. — Меня зовут Додд. Майкл Додд.
— Рэд Доракин, — откликнулся Рэд, поднимаясь и пожимая протянутую руку. — Я уже почти собрался уходить, так что добро пожаловать.
— Очень хорошо. — Гость пододвинул стул и уселся. — Вы, кажется, знаменитый волшебник?
— Волшебник? Нет… Вы откуда будете?
— Из Кливленда. В-20. Занимаюсь продажей картин… О-о!
Он повернулся лицом к входящему Лавалю, который нес поднос с рюмкой бренди. Удовлетворенно кивнул, когда поднос поставили перед ним, поднял рюмку и улыбнулся.
— Ваше здоровье, мистер Доракин.
— Благодарю, и ваше тоже. Рэд отпил глоток пива.
— Так, говорите, не волшебник… Путешествуете инкогнито, а? Готов побиться об заклад, что вы своими заклинаниями остановите целую армию!
Рэд усмехнулся и почесал мочку уха.
— Для торговца картинами из В-20 у вас довольно странные взгляды на мир.
— Торговцы тоже разные бывают.
