Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 3
Впервые за два жарких дня в воздухе повеяло прохладой. Рэнди лежал на кровати, пальцем зажав страницу, глубоко втягивая свежий воздух, пока ветерок не утих. Как хорошо и…
Он поднял левую руку и посмотрел на пальцы. Сжал и разжал кулак. Снова тронул обложку книги. Теплая. Он потрогал простыню — наверное, книга нагрелась от его собственного тела. Он протянул руку и коснулся стакана на столике — холодный. Так… Примерно через полминуты он снова тронул обложку книги. Она определенно теплее, чем следовало бы. От нее словно исходила едва ощутимая вибрация.
Рэнди прижал книгу к уху — на самом пределе восприятия слышался какой-то звук. Он открыл книгу на том месте, где остановился, и нашел отмеченный карандашом отрывок. Это была «Песня большой дороги»:
«Ты, дорога, иду по тебе и гляжу,
но, мне думается, я вижу не все,
мне думается, в тебе много такого,
чего не увидишь глазами…»
Едва он прочитал эти строки, как книга ощутимо завибрировала в его руке, и донесся явственный, хотя и неопределенный звук, нечто вроде «гм-м». Словно переплет был какого-то рода резонатором.
— Что за черт!.. — воскликнул Рэнди и выронил книгу. Книга упала на кровать перед ним, и голос произнес:
— Вопрос. Вопрос.
Голос исходил из самой книги Рэнди отодвинулся на другой край постели и опустил ноги на пол. Потом обернулся. Книга лежала на том же месте.
— Ты говорила? — спросил он наконец.
— Да, — послышался тихий женский голос.
— Ты кто?
— Я — компьютерная система. Модель.
— Ты книга… Книга, которую я только что читал.
— Я скомпонована в виде книги. Это так. Ты принадлежала моему отцу?
— Недостаточно информации. Как тебя зовут?
— Рэнди Блейк. А отца моего звали Поль Карфаген.
— Расскажи мне о себе и как я к тебе попала.
— В прошлом марте мне исполнилось двадцать. Тебя оставил отец, когда уехал из Кливленда еще до моего рождения.
— А где мы сейчас?
— Кент, Огайо.
— Рэнди Блейк — или Карфаген — похоже, я не могу ответить на вопрос, принадлежала ли я твоему отцу.
— Кто же был твоим хозяином?
— Его звали разными именами.
— Было ли среди них имя Поль Карфаген?
— Мне оно не известно. Но это, конечно, еще ничего не доказывает.
— Верно. Хорошо, а как ты включилась?
— Мнемонический ключ. Я включаюсь, когда произносятся вслух определенные слова — и в определенном порядке.
— Не очень-то удобно. Мне пришлось прочесть массу абзацев, прежде чем ты заговорила со мной.
— Ключ можно изменить путем простой устной команды.
— Разреши, я тебя потрогаю?
— Пожалуйста.
Рэнди поднял книгу, открыл на содержании.
— Пусть кодом будет «Ейдолон», в обычном разговоре такое вряд ли встретится, — сказал он.
— Ейдолон. Зафиксировано. Или, если хочешь, можешь предоставить свободу действий мне. Рэд был слишком уж осторожен в конце.
— Хорошо. Я согласен. Кто такой Рэд?
— Это прозвище моего прошлого хозяина.
— Меня тоже в детстве звали Рэд — из-за рыжих волос. Мне кажется, тебе известно то, что мне нужно, но я не знаю, как спросить.
— Что-то о твоем отце?
— Да.
— Если ты разрешишь задать несколько наводящих вопросов.
— Задавай.
— У тебя есть машина?
— Да. Я как раз забрал ее из ремонта. Она опять способна двигаться.
— Тогда поедем к нему. Ты должен поместить меня на сиденье рядом с собой и ехать. Немного спустя я скажу что делать дальше. У меня имеются соответствующие сенсоры.
— Куда мы поедем?
— Туда, куда я тебя направлю.
— Куда именно?
— Не знаю.
— Зачем же тогда ехать?
— Чтобы найти интересующую тебя информацию.
— Хорошо. Сейчас, я только зайду в одно место, и мы сразу поедем. Да, еще вот что… Я раньше не слышал о подобных компьютерных системах. Где тебя сделали?
— На спутнике «Тоса-7» компании «Митсуи-Забитсу».
— Где? Не слыхал о таком спутнике… Когда это было?
— Окончательный контроль был произведен седьмого марта 2086 года.
— Не понимаю. Ведь это в будущем. Как же ты попала сюда — в двадцатый век?
— Поехали. Чтобы все объяснить, понадобится некоторое время. Я начну, когда мы будем в пути.
— Хорошо. Извини, я на минуту. Не уходи…
Они выехали. Небо усыпали крупные звезды. Луна еще не взошла.
Рэнди дозаправил бак в Равенне и теперь направлялся на север по магистрали № 44. Машин встречалось мало. За Тернпайком Листья велела свернуть вправо за следующим поворотом.
— Но это не дорога, а тракторная колея, и ведет она в лес. Ты точно этот поворот имеешь в виду?
— Да. Поворачивай.
— Хорошо. Листья.
Он сбросил скорость, въезжая на ухабистую грунтовую дорогу. Ветви зашуршали по крыше, и в свете фар заплясали стволы деревьев. Дорога, над которой деревья местами образовали сплошной навес, сначала взяла вправо, потом повела вниз по склону. Вокруг заливались лягушки.
Машина проехала по дощатому мосту, который зловеще закряхтел при этом; пахнуло влагой, послышался шум текущей воды. Запахло еще и чем-то плесневелым, и Рэнди поднял стекла, чтобы в кабину не залетали растревоженные насекомые. Потом дорога пошла вверх по склону, несколько минут петляла между деревьев и влилась в другую — пошире и понакатанней. Она вывела из леса. Справа показались вспаханные поля. В отдалении замерцали огоньки ферм.
Видя, что дорога довольно ровная, Рэнди прибавил скорость. Немного спустя над верхушками деревьев показалась луна. Он снова опустил стекло и включил приемник, поймав программу музыки кантри из Акрона.
Минут через пять-шесть впереди показался знак «Стоп». Покрышки захрустели по гравию.
— Направо.
— Понял.
Эта дорога имела гудроновое покрытие. Когда Рэнди поворачивал, в свете фар мелькнул кролик. Других машин видно не было. Примерно с полмили спустя миновали ферму, потом еще две. У поворота немного впереди виднелась бензоколонка «Шелл» с погашенными огнями. Вдоль улицы тянулся ряд домов.
— Теперь влево.
Новая дорога оказалась еще шире, с бетонным покрытием, окаймленная цепочкой фонарей. Дома здесь были в основном старые, просторные, к каждому вела подсыпанная гравием подъездная дорожка метров в двадцать, во дворах виднелись старые раскидистые деревья, кое-где на крылечках сидели люди.
Потом фонари кончились, а немного погодя кончились и дома. Луна поднялась уже довольно высоко и где-то над полями, вдалеке справа полыхнула зарница. Передачу из Акрона заглушил шум помех.
