Николай Руденко - Волшебный бумеранг
По всем закоулкам этих безграничных лабиринтов, в которых жили десятки, а возможно, и сотни миллионов людей (о фактическом количестве населения никто не знал), были разбросаны контрольные пункты храмов Бессмертного.
Здесь был первый этаж государства. И те, кто управлял жизнью этого этажа, передвигались по широким улицам при помощи плащей и шахо, так же как и на поверхности планеты. Им редко приходилось заглядывать в тесные пещеры и узенькие переходы, куда трудно было протиснуться. Эти места хорошо знали только каратели. Карателей набирали из самих же беловолосых, поэтому спрятаться от них было трудно.
Лашуре объявил, что скоро они увидят фермы. До сих пор они шли в темноте и почти никого не встречали, теперь же в глаза им ударил свет. Коридор начал расширяться, и вскоре перед ними открылась площадь. Над нею висело каменное небо, а стены этой гигантской пещеры складывались из нескольких этажей - небольших пещер, похожих на соты. Соты были облеплены фаэтонцами, словно пчелами. Люди с обезьяньей скоростью поднимались и сбегали вниз по лестницам, а кое-где в гранитной стене были вырублены ступеньки. Людей было так много - детворы, подростков и стариков,- что трудно было даже понять, как они размещаются в этих каменных конурах.
Наверное, их спасало то, что здесь не было ни дня, ни ночи. Если один из них уже выспался, другой ложился спать. Кое-кто спал прямо на площади на голых, влажных камнях.
- Какой ужас! - не выдержала Лоча.- Я никогда не видела, чтобы люди жили в такой тесноте.
На её белом лице появился румянец - видимо, от волнения.
Коля посмотрел на неё - и ему стало страшно. Нет, это был страх не за Лочу, а за человека вообще, за его природу, за красоту гордого духа и сильного тела. Ведь человек прекрасен и его красотой можно гордиться перед другими мирами и галактиками. Такой и была его любимая Лоча - чудесный цветок промерзшего насквозь Фаэтона.
Но вот Коля увидел в нескольких шагах от себя сравнительно молодую беловолосую женщину, одетую во что-то грубое. Склонившись над канавой, по которой текли вонючие нечистоты, она сосредоточенно болтала в них руками. Рядом с нею что-то вылавливал в канаве оголённый до пояса, худой - кожа да кости - беловолосый парнишка.
- Что они делают? - с горечью спросила Лоча.
- По этой канаве стекают нечистоты из наших ферм,- ответил Лашуре.Иногда туда попадает белок. Он сбивается в комочки и плывёт по канавам. Вот эти комочки они и вылавливают.
Чамино молчал. Он, наверное, не впервые видел эту охоту. Щёки его нервно подергивались, зубы были сжаты. И Коля, видя, как молча страдает его друг, подумал о том, хватит ли у него сил довести до конца то великое дело, которое он начал? У Коли не осталось никаких сомнений - он пойдёт рядом с Чамино! И для него настало время прозрения - он благодарен за это отцу, рассказавшему правду. Теперь же он увидел всё собственными глазами...
- Животных кормят лучше, чем людей! - ужаснулась Лоча.
Лашуре оглянулся. Собственно, он мог бы и не оглядываться - слушали их не здесь, а в другом месте - далеко отсюда. И Лашуре хорошо знал, что их слышат. Именно от этого и зависел его ответ.
- Дагу - это животные Единого. Их нужно очень хорошо кормить, иначе мясо будет грубым и невкусным. А беловолосые... Зачем их кормить? Пользы от них никакой. Расплодилось их больше, чем нужно.
Лоча метнула на Лашуре гневный взгляд, но потом сообразила, в чём дело. И на глазах её выступили слёзы...
Тем временем беловолосые, увидев на площади людей со "второго этажа", пустились наутёк.
- Им здесь неплохо,- сказал Лашуре.- Тут по крайней мере много света и можно вылавливать добычу. Есть углы, где такая жизнь считается большим счастьем.
Лашуре повёл их на ферму. В щедро освещённом, продолговатом помещении выкармливались дагу. Эти животные были чуть выше человеческого роста, на их куцых ногах не было суставов - наверное, они срослись, ведь животные вовсе не двигались уже тысячи оборотов. Оплодотворение давным-давно проводится искусственно. Дату прижаты так тесно друг к другу, что между ними едва можно протиснуться. Сотни людей, придавленных массивными тушами животных, делают какие-то странные движения: натягивают кожу, потом отпускают и месят кулаками похожее на тесто туловище, затем разглаживают ладонями выхоленную кожу. Работа эта, видимо, очень тяжела, так как лица людей лоснятся от пота.
- Это и есть основная работа скотоводов,- объяснил Лашуре.- От постоянной неподвижности у дагу атрофировались мышцы. Они им так же не нужны, как и суставы на ногах. Но нарушается кровообращение... Если не делать массажей, животное будет давать много жира и мало мяса... Массажи проводятся почти непрерывно. Один скотовод кончает - другой начинает... Те люди, которых вы видели в пещерах,- тоже массажисты. Вскоре заступит новая смена...
- Значит, их мышцы поддерживаются за счёт человеческих? - спросил потрясённый Коля.
- Да. Отсутствие движения компенсируется массажем. Это даёт хорошие результаты,- сказал Лашуре.
- Неужели нельзя изобрести какие-нибудь приборы для массажа? - всё с той же наивностью допытывалась Лоча.
- Зачем же? Что будут тогда делать беловолосые? - ответил Лашуре.Ведь они должны хоть как-то оправдать своё существование... И ту пищу, которую выдаёт им Бессмертный.
К Лашуре подошел худой, измождённый человек и незаметно для других скотоводов быстро зашевелил пальцами. Ему в ответ так же быстро задвигал пальцами Лашуре. Коля понял, что это язык жестов, к которому прибегают тогда, когда нужно сообщить что-то тайное. И Лашуре тотчас же, взяв за локти Чамино и Лочу, кивнув головой Коле, повёл их к выходу.
Коле запомнилось лицо скотовода. Оно показалось ему чем-то неуловимо похожим на лицо Ечуки-отца.
К жилью Лашуре они возвратились без особых приключений. Закрыв двери, Лашуре сказал:
- Наблюдатели передали, что нами заинтересовались на контрольном пункте. Мне, правда, верят, но я не имею права злоупотреблять этим доверием.
- А они не придут сюда с обыском? - спросил Чамино, испугавшись за судьбу изобретения, ведь на него возлагались такие огромные надежды.
- Карателей я не боюсь. Это тупые, необразованные люди. Они не способны отличить обычный фонарик от шахо. А служители храмов далеко не ходят...
Коля спросил у Лашуре:
- Разве шахо контроля не улавливают смысла переданного на пальцах?.. Ведь люди всё равно мыслят словами...
- Да,- согласился Лашуре.- Но групповой контроль по большей части осуществляется при помощи улавливателей звука. И только время от времени луч шахо направляется на мозг какого-либо отдельного человека. В таком случае язык жестов скрыть невозможно. Но это случается только тогда, когда человек вызывает подозрение.
