Роберт Шекли - Кн.1. Десятая жертва. Корпорация "Бессмертие"
— Ты так считаешь? — произнес худой как палка Дюк. Притворная вкрадчивость его голоса уже никого не могла обмануть. — Ну что ж, может быть, у нас просто различные представления о жизни. Я, например, слишком старомоден и не люблю, когда через мое лучшее пастбище прокладывают железную дорогу, а моя невеста выходит замуж за хилого бостонского банкира с крысиными бакенбардами и медовой речью, который к тому же выигрывает все мои деньги в карты, которые, между прочим, крапленые. Вот как я смотрю на жизнь, Блэки, и потому стараюсь предпринять что-то, чтобы исправить положение.
— Подожди, Дюк! — взмолился Блэки. — Я все объясню!
— Хватит, — произнес Дюк. — Ну ты, трусливый умник, берись за оружие!
— Дюк, пожалуйста! У меня ведь даже нет револьвера!
— Вижу, мне не остается ничего иного, как первым взяться за него.
Правая рука Дюка начала опускаться к рукоятке кольта.
В это мгновение бармен оправился от испуга и закричал:
— Нет, сэр, нет! Только не здесь!
Дюк обернулся и нарочито вежливо ответил:
— Сынок, советую тебе не совать свой длинный нос в чужие дела; в противном случае какой-нибудь очень нервный гражданин может оторвать его.
— Я совсем не хочу вмешиваться в ваши личные дела, сэр, — с достоинством произнес бармен. — Мне просто хочется сообщить вам, что в нашем баре убивать запрещено.
— Послушай, мальчуган. — Мягкость исчезла из голоса незнакомца. — Я являюсь официально утвержденным охотником, а эта дрожащая крыса, вон та, — моя официально одобренная жертва. Мне пришлось потратить немало времени и пойти на хитрости, чтобы добиться этого, но теперь все бумаги оформлены должным образом, так что прошу тебя уйти отсюда, чтобы не попасть под пули.
— Сэр, прошу вас! — воскликнул бармен. — Я не подвергаю сомнению ваш статус охотника. Каждому с первого взгляда ясно, что вы достойный джентльмен и имеете полное право убивать. К сожалению, наш бар объявлен местом, где запрещены все убийства, юридически оформленные или нелегальные.
— Разрази меня гром! — воскликнул Дюк, не скрывая раздражения. — Сначала запрещают убивать в церкви, затем в ресторане, потом объявляют запрещенной территорией парикмахерские, и вот теперь — закусочные. Видимо, скоро наступит время, когда мужчине не останется ничего другого, как сидеть дома и ждать смерти от старости!
— Мне кажется, пока дело не так уж плохо, — произнес бармен, стараясь успокоить охотника.
— Может быть, пока, сынок, но все быстро идет к тому. Скажите, у вас не будет возражений, если я прикончу этого мерзкого хорька в переулке у черного хода?
— Мы сочтем это за честь, сэр, — ответил бармен.
— О'кэй. — На лице Дюка появилась зловещая улыбка. — Блэки, у тебя есть время обратиться к Создателю в последний раз, перед тем как… А куда делся Блэки?
— Он смылся, пока вы разговаривали с барменом, — сказал Поллетти.
— Он скользкий, как уж, этот Блэки. — Дюк раздраженно щелкнул пальцами. — Ничего, я его найду.
Он повернулся и бросился к выходу. Посетители закусочной вылезли из-под столов и снова расселись по местам. Поллетти опять взялся за журнал. Бармен принялся готовить двойной мартини.
Зазвонил телефон на столе Поллетти. Он сделал жест Кэролайн, предлагая ей ответить на звонок. Довольная, что ей удалось достичь хотя бы такого уровня близости со своей загадочной жертвой, она сняла трубку.
— Алло? Минутку, пожалуйста. — Она повернулась к Поллетти. — Вызывают Марчелло Поллетти. Это вы?
Поллетти перевернул последнюю страницу журнала и спросил:
— Это мужчина или женщина?
— Женщина.
— Тогда скажите, что я только что ушел.
— Мне очень жаль, но он только что ушел, — сказала Кэролайн в трубку. — Да, совершенно верно, здесь его нет. Что значит «вы лжете»? Зачем мне лгать? Что? Как меня зовут? Это не ваше дело. А как вас зовут? Что вы сказали? И тебе то же самое, сестричка, совковой лопатой! До свиданья! Что? Да, он действительно только что ушел.
Кэролайн с негодованием бросила трубку и повернулась к Поллетти. Но его кресло было пустым.
— Куда он делся? — спросила она бармена.
— Он только что ушел, — был ответ.
Глава 13
Поллетти сидел за рулем автомобиля «бьюик-оливетти XXY», который позаимствовал у щедрого племянника одного из приятелей своей сестры. Ему не нравился автомобиль, потому что был ярко-пурпурного цвета, а у Поллетти этот цвет почему-то ассоциировался с брюшным тифом. И все-таки им пришлось воспользоваться, потому что только эту машину удалось достать.
В двух милях от Рима Поллетти остановился у заправочной станции. Небрежным жестом он велел наполнить бак, затем открыл дверцу и вышел из машины.
Вдруг за спиной раздался дикий визг тормозов. Поллетти стремительно обернулся — прямо на него мчался «лотус» кофейного цвета. От неожиданности Поллетти застыл на месте.
Не снижая скорости, спортивный автомобиль обогнул его идеальным иммельманом и остановился как вкопанный. Из кабины вышла Кэролайн. Аромат ее духов пробивался сквозь запах горелой резины.
— Привет, — сказала она.
На подобное заявление можно было найти немало остроумных ответов, но Поллетти не воспользовался ни одним из них.
— Почему вы преследуете меня? — прямо спросил он. — Что вам от меня нужно?
Кэролайн подошла ближе, запах ее духов действовал на раздраженного Поллетти как парфянский мед [4]. Заметив это, он тут же вернулся в свой автомобиль.
— Вы не могли бы уделить мне пару минут? — спросила Кэролайн.
— Нет.
— Одну минуту?
— Я опаздываю, у меня нет времени, — ответил Поллетти, расплатившись со служителем и включая двигатель.
— Послушайте…
— Позвоните мне на будущей неделе.
— Тогда будет слишком поздно, — заметила Кэролайн. — Видите ли, я приехала в Рим, чтобы провести исследование сексуальных привычек итальянских мужчин. Моя фирма интересуется всеми необычными явлениями…
— Тогда вы обратились не по адресу, — прервал ее Поллетти.
— …но мы, разумеется, проявляем еще больший интерес ко всем обычным явлениям, — быстро добавила Кэролайн.
Поллетти нахмурился.
— Исследование проводится в узких рамках индивидуальной специфики, разумеется, — пояснила Кэролайн. — Именно по этой причине я и заинтересовалась вами. Оно будет заключаться в телевизионном интервью в Колизее. Я буду задавать вам вопросы…
— Одному мне? — спросил Поллетти.
Кэролайн кивнула.
— Но вы сказали, что это исследование.
