Леонид Смирнов - Чужими руками
Теперь и впятером они не могли пересилить это чудо физики. Ящик рывками двигался к воронке, которая успела поглотить все прочие емкости с реликвиями «золотого века». Воронка заметно выросла. Теперь Рассольников смог заглянуть в ее жерло и увидел в глубине блестящие металлические стенки. Они сужались, конец «трубы» терялся во мраке. Это часть могучего механизма, и другой конец находится в ином мире. Часть гиперпространственного насоса, способного утянуть со Старой Земли любые предметы и живых людей. Платон чувствовал, что и его самого неудержимо тянет туда. Нет, ящик им уже не спасти — уцелеть бы самим.
— Ничего не выходит! — крикнул он. — По моей команде отпускаем и броском — к двери. На счет «три». Р-раз! Два!
У одного из андроидов сдали нервы, и он кинулся к двери без команды. Ящик дернулся и встал на дыбы, будто норовистый конь. Ближний к Рассольникову охранник не удержал равновесия и, продолжая цепляться за ящик, упал на линолеум, вскрикнул — подвернулась шарнирная нога. Платон схватил его за руку. Вражья сила выбивала пол из-под ног и поднимала в воздух, чтобы утянуть в НИКУДА.
— Помогите!
Остальные бросились на помощь. Один вцепился в дверь, его ухватил за руку второй, вместе с третьим помогая Рассольникову оттаскивать от воронки пострадавшего. Общими усилиями они выволокли его в гостиную. А в спальне тем временем начался последний акт драмы — воронка принялась за сейф с самыми ценными находками.
На полу около Платоновой кровати стоял этот тяжеленный бронированный ящик. Он был напичкан электроникой и снабжен дюжиной всевозможных систем защиты. Суточная аренда сейфа обошлась Рассольникову в кругленькую сумму и съела его последний резерв.
Археологу нужно было спасти хотя бы волшебный камень Чинтамани. Но об этом нечего и думать — воронка выросла еще больше и отрезала его от сейфа, перекрыв спальню от стены до стены.
Воронка между делом втянула в себя оставшуюся в спальне мебель, включая громоздкую кровать, занавески и горшки с цветами. Она тужилась, пыхтела, но поначалу сдвинуть сейф не могла. Рваные клочья линолеума отрывались от пола и уносились в черный зев воронки, а сейф, намертво приклеенный к керамлитовой балке перекрытия, стоял.
Платон ненадолго воспрял духом. И вдруг, словно по команде невидимого оператора, воронка сменила тактику. Она сама двинулась к сейфу, одновременно слегка наклоняясь вперед. Что оставалось Рассольникову? Только вцепиться в косяк и смотреть, как его слава, его безбедное будущее уносятся на другой конец галактики. Быть может… Или на жалкие десять километров. Теперь не узнаешь. Засечь, где находится другой конец нуль-воронки, нет никакой возможности.
Через десять секунд воронка накрыла бронированный ящик, словно цилиндр фокусника — пушистого кролика. Воронка вырвала сейф из земного пространства вместе с частью стены и куском сверхпрочной балки. Вырвала и тотчас схлопнулась с тугим басовитым звуком.
Артефакты общей стоимостью в полмиллиона кредитов оказались в неизвестно чьих руках. Осталась пустая, изувеченная комната, в которой как будто рванула противотанковая граната. Платон в считанные минуты стал нищим. Находки не были застрахованы — сначала им предстояло пройти независимую экспертизу. Да и денег на страховку было не наскрести. Черного археолога уничтожили. Воронка была ничем не хуже лазерного луча или яда кураре. Быстро и предельно гуманно. Внезапно обрушившаяся нищета — это еще полдела; бывало и похуже. Но как ему теперь расплатиться с Олдуваем?
Черный архивист Ван Сяо-линь — по натуре абсолютно чистоплотен. Он не станет посылать киллеров, даже не попытается забрать себе Платонову хибару. Но какой ему резон помогать неудачнику в дальнейшем? А если Олдувай разозлится не на шутку, он сообщит коллегам, чтоб не имели дела с недобросовестным археологом по имени Платон Рассольников. Если Платон попадет в «черный список», останется только застрелиться. Охранники-андроиды топтались в дверях. Старший кашлянул в кулак и осведомился чуть виновато:
— Ну, мы вам больше не нужны?
Платон ответил с опозданием — не сразу понял суть фразы.
— Спасибо. Вы сделали, что могли. Скажите менеджеру: я не стану судиться с вашей фирмой.
У него просто не было денег на адвоката — только на билет домой.
* * *Гальперин еще раз пересчитал полученную от археолога премию, мечтательно облизнулся и спрятал деньги во внутреннем кармане длинных и широких трусов.
Романтики древности называли их «семейными». Выйдя из «Дежюнга», он двинулся по улице Увядающих Маков, купил у старого лоточника пакетик соленого арахиса, но распечатывать не стал.
Глаза шерпа скользили, не задерживаясь, по пыльным фасадам домов, по ярким иероглифам вывесок на разнокалиберных лавках и мастерских. Он искал глазами будку тахионной связи, стилизованную под таксофон шестидесятых годов двадцатого века. И вскоре нашел.
Аппарат оказался разбит, а стены будки сплошь исписаны революционными лозунгами. Наверняка постарались здешние хунвейбины и дзяофани. Зато следующая будка, до которой пришлось пройти два квартала, была в целости и сохранности. Напротив нее располагался полицейский участок с зевающим у дверей робокопом в мундире, похожем на маскарадный костюм.
Гальперин вошел в будку, сунул в прорезь титанитового ящика электронную карту, смахивающую на дешевую пластиковую карточку «золотого века». Покрутив пальцем тугой круглый диск, он набрал номер. Из прямоугольного ящика выплыл разноцветный сгусток и развернулся в объемное изображение человеческого лица: сухонький, желтокожий старик с маленькими водянистыми глазами, глядящими сквозь собеседника.
— Задание выполнено, — доложил шерп. — Все вышло как нельзя лучше. Вы — гений.
— Странник спляшет качучу, — произнес старикан загадочную фразу.
Гальперин вдруг схватился за горло, захрипел, ударился головой об угол таксофона и по стенке будки сполз на пол. Это была кодовая фраза, которая выключила у шерпа мозг и остановила дыхание.
Собеседник внимательно посмотрел на скорчившегося внизу Гальперина, удовлетворенно хмыкнул и втянулся обратно в ящик. Аппарат пикнул и отключился.
Полицейский, стоящий у дверей участка, видел, как падает человек в будке, и устремился к нему на помощь. Когда он распахнул дверь будки, бывший погонщик киберстада был мертв.
ГЛАВА 6
ГРИБНАЯ ДИЕТА
«Где-то мы едим грибы, а где-то они — нас. Таковы законы диалектики. Великий Мицелий торжествует на десятках планет, порабощая или изничтожая все живое. На всех прочих мы тушим в сметане боровики и кушаем водочку с солеными рыжиками. И нам хорошо. И нет дела до всяких там далеких планет, где сыроежки съели людей. Такова жизнь. Таковы законы человеческой психологии. Как часть законов природы.
