Жюль Верн - Ступени великой лестницы (сборник)
Было уже семь часов вечера. На девятом градусе северной широты сумерки длятся ничтожно краткое время, и ночь не заставила себя ждать. Стало совсем темно, потому что плотные тучи скрыли слабое сияние звезд, а полумесяц исчез в западной части горизонта.
В повозке, предназначенной только для пассажиров, не было ни товаров, ни провианта. Вообразите себе вагончик, поставленный на четыре массивных колеса и приводимый в движение упряжкой из шести быков. В передней части его находится дверь. Свет проникает внутрь через маленькие боковые оконца, вагончик разделен перегородкой на два смежных отсека. Тот, что в глубине, предназначен для двух молодых людей; им лет по двадцать пять — двадцать шесть, не больше. Один из них американец, Джон Корт, другой — француз, Макс Губер. Переднюю часть повозки занимают португальский торговец Урдакс и «впередсмотрящий» по имени Кхами. Этот последний — туземец из Камеруна, очень искусный в трудном ремесле проводника по знойным просторам Убанги.
Вагончик надежен и прочен. После всех испытаний долгого и трудного пути каркас в отличном состоянии, ободья колес только чуть-чуть истерлись, оси не погнуты и без трещин, — как будто экипаж возвращается с обычной прогулки в пятнадцать — двадцать лье, тогда как на самом деле он оставил позади более двух тысяч километров, три месяца тому назад покинув Либревиль, столицу Французского Конго. С той поры, держа направление на восток, он продвигался по долинам Убанги вдоль реки Бахр-эль-Абьяд[9], несущей свои воды к южной части озера Чад. Это один из главных притоков Конго, или Заира, давшего название всей стране, простирающейся к востоку от немецкого Камеруна, губернатор которого служит генеральным консулом Германии в Западной Африке. Страна до сих пор не обрела еще точных, завершенных очертаний даже на самых современных картах. Этот район нельзя назвать пустыней, ведь только здесь пустыня сочетается с могучей растительностью, поэтому не имеет ничего общего с Сахарой. На огромных пространствах этого региона, на большом расстоянии друг от друга рассеяны редкие деревушки. Жители их непрерывно воюют между собой, порабощают соседей или убивают их, а то и питаются человеческим мясом, подобно племени мобуту между бассейнами Нила и Конго. И что самое отвратительное удовлетворению каннибальских инстинктов обычно служат дети. Так что миссионеры всеми силами стараются спасти эти маленькие существа отнимая или выкупая их, а затем воспитывая в христианском духе в своих миссиях, расположенных по берегам реки Сирамбы. Эти миссии давно бы угасли и прекратили свою деятельность из-за нехватки средств, если бы не великодушие европейских государств, в частности, Франции.
Следует также добавить, что в Убанги детей рассматривали как "разменную монету" при торговых сделках. Маленькими мальчиками и девочками здесь расплачиваются за различные бытовые товары, которые доставляются заезжими торговцами даже в самые глубинные районы страны. Самым богатым туземцем оказывается поэтому тот, чья семья наиболее многочисленна.
Португалец Урдакс пустился в дальнее путешествие без особых коммерческих целей, он не собирался торговать с прибрежными племенами в Убанги и мечтал только раздобыть некоторое количество слоновой кости, охотясь на слонов, в изобилии водившихся в этой стране, но ему все же не удалось избежать контактов с кровожадными конголезскими племенами. И нередко приходилось усмирять воинственный пыл враждебных туземцев, прибегая к помощи оружия, предназначенного для преследования толстокожих гигантов.
Но в целом экспедиция оказалась удачной и плодотворной, никто из ее участников не пострадал.
На окраине деревушки, близ истоков реки Бахр-эль-Абьяд, Джону Корту и Максу Губеру посчастливилось обменять несколько стеклянных бус на туземного ребенка и спасти его от ужасной участи. Это был крепкий десятилетний мальчишка с живой и привлекательной физиономией, даже не очень похожий на негра. Есть такие племена в Конго, и ребенок, по-видимому, принадлежал к одному из них со своей почти светлой кожей, белокурыми волосами, столь не походившими на курчавую жесткую шерсть, с орлиным, а не приплюснутым носом, с тонкими, красиво очерченными губами. Глазенки его светились природным умом, и он тотчас же проникся к спасителям подлинно сыновней любовью. Это бедное существо, отнятое у племени, поскольку не было у него больше ни отца, ни матери, носило имя Лланга. Какое-то время воспитываясь у миссионеров, мальчик немного выучился говорить по-французски и по-английски, но затем по несчастливому стечению обстоятельств попал в лапы жестокого племени данкас, и какая судьба его ожидала, легко можно догадаться.
Очарованные обаянием, ласковым нравом и сердечной признательностью ребенка, двое друзей прониклись к нему живой симпатией. Они его накормили, одели и принялись воспитывать: мальчик выказывал все признаки природной одаренности и раннего развития. Какая же разительная перемена произошла в жизни Лланги! Вместо того чтобы стать "живым товаром", подобно прочим несчастным маленьким туземцам, он будет жить в факториях Либревиля, станет приемным сыном Макса Губера и Джона Корта… Они позаботятся о нем и никогда его не оставят!.. Несмотря на юный возраст, мальчик понимал это, он чувствовал, что его любят, и глаза его наполнялись слезами счастья, когда руки Макса Губера или Джона Корта касались его волос.
Когда повозка остановилась, утомленные долгой дорогой и палящим солнцем быки улеглись на зеленой лужайке. Лланга, часть пути сопровождавший караван пешком то впереди, то позади упряжки, тотчас же подбежал к экипажу, едва лишь двое его покровителей ступили на землю.
— Ты не очень устал, Лланга? — поинтересовался Джон Корт, беря мальчугана за руку.
— О нет, нет! У меня крепкие ноги… И я люблю бегать! — Улыбка играла на губах и в сияющих глазах ребенка, когда он смотрел на своих спасителей.
— А теперь пора бы перекусить. Ты хочешь кушать, Лланга?
— Кушать… о да… мой друг Макс!
Поцеловав протянутые к нему руки, мальчик присоединился к носильщикам, уже находившимся под сенью раскидистых деревьев на макушке холма.
Повозка предназначалась только для пассажиров — португальца Урдакса, Кхами и двух молодых спутников. Багаж и слоновая кость были доверены полусотне мужчин, большинство из которых составляли негры, жители Камеруна. Они опустили на землю слоновые бивни и ящики с едой, в которую вносила разнообразие дичь, добытая во время удачной охоты в районах Убанги.
Эти негры — профессиональные наемники, искушенные в своем ремесле, работа которых оплачивается довольно высоко. От них во многом зависит успех экспедиций. С детства привыкшие переносить грузы, они прочно удерживаются на ногах и под неимоверно большим весом. Разумеется, работа эта нелегкая, да еще в условиях тропического климата. Плечи сгибаются под тяжестью слоновых бивней или объемистых тюков с провиантом, кожа оцарапана и саднит, ноги растерты до крови, колючие растения хлещут по обнаженным торсам. Так они идут от восхода солнца до одиннадцати утра; когда спадает самая страшная жара, возобновляют свой поход и больше не отдыхают ни разу до позднего вечера… В интересах торговцев — оплачивать их работу щедрее — и они это делают, кормить носильщиков получше — и они их кормят, не изматывать их чрезмерно — и они стараются их не перегружать.
