Григорий Филановский - Заходите завтра
— И куда же оно подевалось?
— Дурочка, — сказал, и я даже не обиделась, — вот, гляди…
В полу зияло небольшое отверстие. Виктор схватил меня за руку:
— Пойдем, узнаем, что мы натворили.
Позвонили в квартиру на пятом этаже. Под точкой падения шара в потолке черная отметинка. Ниже зеркальный шкаф — как ни в чем ни бывало. Но мальчишка-пятиклассник вместе с нами зафиксировал, что толстое зеркальное стекло просверлено, пробито вдоль, насквозь:
— Здорово получилось! Научите меня, а…
На четвертом этаже за дверью послышался тонкий собачий вой. У меня сжалось сердце. На звонок вышла полная женщина в вишневом халате, растерянная, держащая в руках что-то непонятное. Впрочем, через полминуты молчания под аккомпанемент того же воя мы сообразили, что в руках ее был еще тепленький собачий хвостик, начисто отбитый роковой каплей.
Я не выдержала и захлопнула дверь.
— Витя, не надо идти вниз, зачем?
— Надо. Натворили — и в кусты?
Обитатель квартиры на третьем этаже, некто Купиш, впустил нас неохотно, только после того, как мы заверили его, что явились по недолгому срочному делу. Он усадил нас в кресла, стоящие в пышно обставленной комнате. На полу лежал красивый ковер, и мы облегченно вздохнули: маленькая дырочка в нем, вероятно, незаметна. Можно было уходить. Витя несвязно стал спрашивать, не беспокоит ли Купиша кто-либо сверху?
— Что вы имеете в виду? — забеспокоился гражданин. — Ах, в буквальном смысле. Нет. Собачка, что ли? Так она маленькая. Больших собак следует бояться, а маленькая — она для развлечения. Старый человек, если больше ничего не имеет, развлекает себя собачками. А вот молодежь нынче как развлекается? — И он почему-то подмигнул нам. — Какие у вас там развлечения-увлечения?
— Сейчас химия, — угрюмо сказал Виктор.
— Химия, — оживился хозяин, — как из ничего делать деньги? Не дошли? То-то!.. — и захихикал.
Витя встал и, сориентировавшись по потолку, пристально посмотрел на пробитую точку ковра. Купиш перехватил, этот взгляд, вдруг вплотную подошел к Виктору:
— Без шуток! Что нужно?
— Не беспокойтесь, — я решила как-то смягчить, — оно ведь там, под ковром, ниже…
Купиш рывком отшвырнул ковер так, что я чуть не упала, и вперился в дырочку в половице.
— Откуда? Что? Ну?..
— Едкое вещество. — Виктор недоуменно смотрел в дико вытаращенные глаза хозяина. — Да я вам заделаю паркет и ковер заштопаем…
Купиш легко приподнял брусок паркета, мигом извлек крохотную коробочку, раскрыл.
— А-а-а… Где? Где алмаз? Кто взял?
— Должно быть, съело… — пробормотал Печ.
— Что? Съело?! Три с половиной тысячи! Почти все вложил… Съело…
Купиш кинулся на Виктора, но я инстинктивно подставила ему ножку; пока хозяин поднимался с пола, мы уже были на лестничной площадке второго этажа.
И Витя вновь потянулся к звонку. Я чувствовала, что отговаривать его бессмысленно…
За письменным столом неподвижно сидел седой человек. Под стеклом на столе улыбалась круглолицая девушка с чуть раскосыми глазами, с высокой прической. В центре лица, там, где, по идее, помещается нос, было отверстие, как от пули. Мы с Витей дружно вздохнули.
— Ей было немногим больше, чем вам, ребята. И я даже не представляю какая она теперь. Это все, что у меня осталось от любви. Разве я не имею права говорить это вслух?.. Я часто целовал ее в носик, а она при этом смеялась. Курносая…
Мы верили ему на слово. И я думала — каким способом он станет реставрировать свою любовь? Или, в конце концов, неважно, осталась ли от нее попорченная фотография, небрежное письмо или часы, на стрелки которых она глядела когда-то…
А на первом этаже шел пир горой. И, видно, ничего особенного здесь не произошло. Нас с порога потащили к столу:
— Пока не выпьете по одной, никаких разговоров не будет! Бутылочка самого лучшего специально вас дожидается…
Тот, кто приглашал, поднял заветную бутылочку и замер: пуста: в пробке и в донышке аккуратные отверстия, под столом лужица.
— Твоя работа?
Виктор сумрачно кивнул головой.
— Такую штуку вижу впервой. Но в другой раз, малый, придумывай повеселей фокусы…
Мы спустились еще и в подвал. В цементном полу тоже виднелась дырочка, уходящая невесть куда.
— Витя, я виновата, но, согласись, зачем тебе было придумывать такое? Изобретать, так что-нибудь полезное, а не разрушительное. Помнишь из истории — Бертольда Шварца, — выдумал порох. Тоже мне… Вот у нас в классе, если ты заметил, есть такой Вася Нежинский, хоть отличник, но, я уверена, пороха он не выдумает…
Витя как будто бы соглашался со мной. И глядел на меня, словно впервые увидел после разлуки:
— Возьми-ка этот шарик на память, ладно?..
Первый подарок. Ладно…
— Ну, чего бы тебе хотелось, Нина?
Мне бы, конечно, больше всего хотелось модельные туфли, но разве их можно взять и выдумать из воздуха? И вообще, я же не скажу такое мальчику, вдобавок изобретателю. Подумала вслух:
— Вот у нас на будущей неделе сочинение, а я, наверное, не успею подготовиться.
Витя несколько минут смотрел сквозь меня, машинально крутя верхнюю пуговицу куртки:
— Заказ принят. Пошли-ка теперь в кино…
МАССОВАЯ РУЧКАВ понедельник перед началом уроков он вручил мне обещанное, о котором я и думать забыла. Обыкновенную с виду авторучку, разве что несколько толще и тяжелее. Но, оказывается, она была не ручкой, а Ручкой…
На истории я решила накатать записочку: «Майка, зверски хочу жулик, гони 12 коп.» Почерком, похожим на мой, но куда каллиграфичнее, Ручка вывела: «Уважаемая Майя! В виду того, что у меня возникло непреодолимое желание съесть кисло-сладкий хлебец („жулик“ — прост.), стоимостью ноль рублей 12 (двенадцать) копеек, прошу тебя дать мне указанную сумму взаймы. Пожалуйста. Спасибо. С уважением.» Майка так посмотрела на меня, потом на Витю, потом снова на меня, что историчка сделала ей замечание.
В перемену я спросила у Вити — может ли Ручка помочь выпустить стенгазету?
— Нет еще, — он показал на светлый глазок в корпусе, — она ведь не заряжена. Впрочем, если хочешь, за пять минут.
Мы пробежались по этажам школы, останавливаясь у каждой классной стенгазеты и попутно наводя микроэкранчик Ручки на статьи и рисунки. Еще через пять минут похожая газета висела в нашем классе. Называлась «Прожектор». В ней была передовая: «В канун решающей четверти». Заметки: «Все в физический кружок», «Наша команда», «Новости науки». Карикатура на нерадивого дежурного, виньетка.
Я подумала о том, что вообще такая ручка отлично облегчает труд школьника. И хорошо бы выпустить их побольше, серией «массовая»… Но это уж не моя забота. Главное теперь было подготовиться к сочинению на тему: «Простые люди в романе Льва Толстого „Война и мир“».
